деле искал то, что оставил вчера вечером на кухне, это был небольшой диктофон, рассчитанный на запись до восьми часов. Уходя к Светлане, он специально оставил его на кухне – наугад, а вдруг получится записать очередной звонок Лиды любовнику? Ведь именно с ним ушлая баба Зоя слышала разговор.
Павел перематывал запись, не слушая перепалку женщин, а пытаясь уловить хоть что-то на диктофоне.
Светочка вздохнула, голова начала болеть еще больше, но у Павла и правда под левым глазом созревал синяк, которого вчера точно не было. А вот Лида сидела напряженная, не понимая, что сейчас происходит.
– Так она что, беременная? От Соколова?
Лаура, слушая пересказ бабы Зои о подслушанном ею разговоре, округляла глаза от удивления и наглости приезжей дамочки.
– Так ребенок не от Пашки?
– Конечно, нет, по ее глазам блядским видно, что нагуляла, кошка блудливая, а теперь пытается втюхать. А наш Сокол совсем и не Сокол, видать, а так, воробушек доверчивый.
– Вот же сука какая подлая! – Лаура процедила сквозь зубы и еще раз, но уже со злобой посмотрела на приезжую.
– И не надо, я еще раз повторяю, меня оскорблять! За это можно и поплатиться. Сначала наговаривают, потом обзывает всяко-разно, я, вообще-то, беременная женщина, мне нельзя нервничать.
Началась та самая перепалка перерастающая в бабский скандал, Света хотела закрыть уши, сказать ей было нечего, а кому верить, она уже не знала. Вот как поступать в такой ситуации? Ну, допустим, был между Павлом и этой девушкой секс, так выходит, что до встречи с Калинкиной.
Секс был однократный, по словам Соколова, который он сам не помнит, а после него выяснилась беременность. И что вот в такой ситуации делать? В каких учебниках и пособиях есть правильный ответ? Как поступить по совести?
– Вот, вот, нашел! Тихо всем!
Женщины замолчали, а у Соколова в руках дрожал диктофон, хорошо, что он так и не выложил его из сумки, когда ездил последний раз в соседнюю область – проверять, как работает комбинат после пожара. И записывал все, как велел шеф, что говорит управляющий.
Все застыли, в воздухе чувствовалось напряжение, баба Зоя подошла ближе, Лаура сжала кулаки, а Лида побледнела. Она вчера вечером разговаривала с Воронковым – вот прямо здесь, на кухне – и наговорила ему очень много интересного.
Включилась запись, все задержали дыхание, слушая голос который сто процентов принадлежал приезжей кикиморе.
– А по-твоему, я сама должна вынашивать, рожать и растить твоего ребенка? Нет, милый мой, так не пойдет. Я не собираюсь вечность быть ущербной матерью-одиночкой.
Пауза.
– А то, что внутри меня, это не ребенок?
Шорох, снова пауза.
– Ты не думай, мой дорогой, что я такая простая и наивная. Если ты хочешь сохранить семью, то с тебя квартира, машина и, естественно, содержание. И не торопись отвечать «нет», иначе Терехов, как вернется из отпуска, узнает о твоих махинациях. Все, думай, дорогой.
– Офигеть! – первой пришла в себя от услышанного Лаура. – Да это круче любого мексиканского сериала! Ну ты, дамочка, попала на полную катушку.
– А я говорила, я говорила, что она врет и нагуляла ребенка от неизвестно кого!
– Ну, почему же неизвестно кого, баба Зоя? Я догадываюсь, от кого.
Соколов сам не верил в свою удачу, видимо, и правда все высшие силы были на его стороне. Да, высшие силы, а еще баба Зоя, а еще он очень сильно хотел быть с Ягодкой. А ведь могло и не повезти так, Лида могла никому не звонить, выйти из дома. И тогда было бы в сто раз сложнее доказать, что Павел непричастен, что это не его ребенок, что он сам был все эти месяцы обманут и именно из-за этого не ехал к ягодно-сладкой Светочке.
Ермолаева, сцепив до боли пальцы, смотрела в одну точку. И как она могла так проколоться? Вот дура, натуральная дура. А сейчас на нее смотрят осуждающе и с презрением четыре пары глаз, и от них никуда не спрятаться.
– Сама начнешь рассказывать или пригласим твоего любовника, так сказать, на очную ставку? Евгений Иванович, конечно, поведает другую историю и, скорее всего, в другом месте, людям с погонами. А ты расскажешь нам всем, как опустилась до шантажа и на что рассчитывала.
– Я ничего говорить не буду, мне плохо, очень плохо. Я сейчас упаду в обморок.
– Так, дамочка, давай ты сначала все расскажешь, а потом уже в обморок, – Лаура погладила подругу по плечам в знак поддержки, понимая, что той пришлось натерпеться. А вот Соколов удивил, проявил сообразительность и вывел мошенницу на чистую воду, но ему, конечно, повезло.
Глава 36
– Свет? Света? Свет!
Соколов чувствовал себя виноватым во всем: в том, что девушка расстроена, что на ее глазах слезы, и что дрожат губы. Он боялся дотронуться до нее, вообще что-либо сказать, нарушить тишину, которая вот уже десять минут царила на кухне, где молодые люди остались одни.
После триумфального и такого громкого разоблачения Лиды все были потрясены. У Павла в голове не укладывалось, как она могла так обманывать, так уверенно говорить, что носит его ребенка, играть на жалости и чувстве вины?
Выросший в детском доме, Соколов бы никогда не оставил своего ребенка, содержал, общался, как мог бы воспитывал. Но никогда бы не стал жить с нелюбимой женщиной, а вот с любимой очень хочется. А еще хочется, чтобы именно Ягодка родила ему много маленьких ягодок, целовать их, баловать, показывать мир и то, как он любит их маму.
А то, что он любит эту рыжеволосую девушку, уже не было сомнений. Любит страстно, горячо, в первый раз и Соколов надеялся на всю жизнь.
– Света, ты прости меня. Прости за все, за этот скандал, за то, что вот так все вышло. Что…
– За что еще? Ну, ты давай, не мямли, будь мужиком и признайся уже во всех грехах, что есть. Может, там еще какая коллега в городе беременная после корпоратива? На Восьмое марта вы нигде ничего не отмечали, не собирались? День космонавтики, пасха, крестины, именины? Ты уверен, что все помнишь и был трезвым?
Светочку прорвало, она хотела было еще поплакать, но слезы отступили, а вместо них накатили гнев и обида за то, что из-за того, что мужики не могут себя контролировать и держать в штанах член, получаются нежданные дети, рушатся отношения, и гибнет любовь.
А вот зачем ей такой, которого так легко могут соблазнить, совратить, увести, уложить рядом, а потом сказать, что
