мне не потому, что я ему дорога, а лишь для спасения своего отца.
Теперь всё встало на свои места.
– Полетели, – тихо пробормотала я и прикрыла глаза, положив голову ему на плечо.
Демон подхватил меня на руки и, выйдя из часовни, воспарил вверх, над поместьем. Я не хотела открывать глаза: больно было смотреть на луну. Даже она была чересчур яркой для меня. И единственное, о чём я жалела, – что не смогла обнять брата на прощание.
Глава 14. Возвращение
– Я не собираюсь заставлять тебя насильно жениться на мне, – решила пояснить, пока мы летели вдоль побережья на эскале, оседлав коня у кромки леса. – Уговорю брата расторгнуть это соглашение, когда он займёт трон в Абикарде. Думаю, тогда у него будут дела поважнее, чем удерживать тебя ценой благополучия твоей семьи.
Ямин бросил на меня недоверчивый взгляд.
– Ты доверяешь своему брату? Он уже не тот, что десять лет назад. Люди меняются слишком быстро, предают свои идеалы и прежние ценности.
– Ямин, он жив, понимаешь? Неважно, что он изменился, главное – жив! Невозможно передать словами, насколько я рада, что с ним всё в порядке. Он мой брат. Моя семья. Единственный, кто остался в живых. И тот, кто сможет спасти Абикард.
– Так ли его нужно спасать? – задумчиво уточнил демон, но на меня не смотрел, лишь вперёд, на горизонт. – Роффе кажется хорошим правителем.
– Меня тоже мучают сомнения, – ответила, вдохнув, – но трон должен принадлежать Фредерику, а я не хочу замуж за Роффе. Возможно, это несколько эгоистично с моей стороны…
– Фредерик, – резко обернулся ко мне Ямин и заглянул в глаза, – выдаст тебя поудачнее. Ему плевать на твои желания. Ему важны лишь свои. Роффе или ещё кто, да хоть король соседнего людского королевства, которому уже сотня лет. Твоему брату будет плевать, если это сделает его власть прочнее, а Абикард – богаче.
– Это его долг, – прошептала я. – Разве у вас не так?
– У нас заключаются выгодные браки, – кивнул Ямин, – но лишь с согласия самих детей, чтобы между ними была симпатия. Или хотя бы не было огромной разницы в возрасте. Двум молодым сердцам легче открыться друг другу. Мой народ умеет быть жестоким, но в нашей истории всё ещё свежи воспоминания об идеальных половинках, истинных, подходящих друг другу, поэтому…
– Не лукавишь ли ты? – спросила я, прищурившись. – Не идеализируешь ли? По-моему, вы, демоны, просто не привыкли ориентироваться на чувства, не привыкли влюбляться, поэтому вам легче выбрать половинку, достаточно привлекательную для себя, чтобы заключить с ней идеальный дружественный союз. Хотя не спорю, что мне нравится ваша традиция верности в семье, однако… Разве ты не женился бы на ком-то по договорённости? Не потому, что тебя заставляет отец, а потому, что ты сам посчитал бы брак выгодным и приемлемым для себя?
Ямин молчал, кажется, я верно угадала его характер.
– Но это был бы мой выбор, – тихо ответил он и наклонился ко мне, словно пытаясь вдохнуть мой запах.
Я застыла, уставившись на него во все глаза. Он был так близко, мы летели в прохладе ночи, даже не поставив воздушные заслонки, настолько оба увлеклись беседой, и только сейчас я начала ощущать холод. По коже побежали мурашки, скорее, от контраста тёплого дыхания Ямина на моих губах и ледяного ветра, обдувающего со всех сторон.
– А мой выбор быть полезной для Абикарда.
– А как же твои желания и мечты? Неужели ты никогда не мечтала о любимом муже?
– Мои родители любили друг друга, хотя их брак был по договорённости. Я просто надеялась, – мои щёки порозовели, когда я осознала, что буквально подразумеваю сейчас Ямина, – что влюблюсь в своего жениха, с которым мой отец заключит брачный договор.
Демон сглотнул и отвернулся, а я почувствовала себя настоящей дурой. Глупая ситуация. Нам не быть вместе, однако моё сердце продолжает тянуться к нему, стремиться, сходить с ума. За последние дни я слишком привыкла к тому, что этот демон всегда за моей спиной, всегда защитит и прикроет. Забота слишком расслабляет и потворствует чувствам.
– К слову, фрейлин ты выбрала хороших. Сивилла ночует в твоей спальне, притворяется тобой. Никто пока не узнал о твоём отсутствии.
Я улыбнулась. На самом деле я переживала за Джули. Даже мелькнула мысль, что она могла рассказать Роффе, он прислал бы отряд магов, а то и сам явился бы в загородное поместье и поймал Фредерика. Но благодаря благородству и преданности моих фрейлин всё прошло хорошо.
Брат жив! Это самое главное! Мой любимый, великолепный Фредерик жив! Едва я вновь думала об этом, на глаза наворачивались слёзы счастья.
– Вот видишь, я знаю, кому доверять.
Ямин промолчал. Я чувствовала, как стена, которая прежде таяла между нами с каждым прожитым днём, нарастала вновь, собираясь по кирпичикам, склеиваясь и утолщаясь. Казалось, демон ушёл в глухую оборону.
– Почему ты не сказал раньше, что твой отец проклят? Тогда, в оранжерее, говоря о проклятии, ты думал о нём? – решилась нарушить тишину.
Мы уже подлетали к городу. Я видела огни столицы, однако совершенно не хотела возвращаться, покидать уютные объятия демона.
– Потому что это моё личное дело. Кто ты такая, чтобы я делился с тобой семейными драмами? – ответ был резок и груб, и я замолчала, словно вновь превращаясь в каменное изваяние, и посмотрела вдаль.
Что ж, несмотря на неприемлемый тон, демон прав. Кто я такая? Всего лишь навязанная невеста, с которой он боится обручиться даже ценой жизни своего отца.
Неужели я настолько ему противна?
Этот вопрос резанул ножом по сердцу, кромсая самолюбие, уничтожая его до основания. Как же больно!
Буря приземлился недалеко от городской стены. Дальнейший путь мне пришлось преодолевать на руках ас-алердина. Если нас кто и заметил при подлёте к дворцу, тревогу не поднял. Демон опустил меня на балкон и отошёл. Мне не нравились изменения, которые произошли в наших отношениях, но я понимала их закономерность.
– Для меня это тоже навязанный брак. Уточняю на всякий случай. А то кажется, лелея свою обиду, ты совсем упустил из вида этот немаловажный момент.
– Помнится, ещё пару дней назад ты была даже рада выйти за меня замуж?
– Если ты считаешь комплиментом выигрышное сравнение с Роффе, то не буду оспаривать, – протянула я высокопарно.
И кто знает, к чему бы привёл этот непростой разговор, если бы не проявившийся в серой дымке монтри, величаво восседающий на балюстраде.
– Ну наконец-то! – воскликнул монтри. – Я тут жду-жду, никак не дождусь,
