тут какие-то… неприятности.
— Я могу чем-нибудь помочь? — спрашиваю я. Матиас вздыхает на другом конце провода.
— Боюсь, тебе придется разобраться со своей кучей дерьма, — говорит он мне. — Тебе не понравится то, что я тебе скажу.
Я фыркаю.
— Хуже, чем есть, уже быть не может, — уверяю я его. — На мою будущую невесту напали, а ложь, оставленная моей мертвой женой, постоянно растет.
— Снайпер? — его тон становится более настороженным. — Она в безопасности?
— Она в порядке, брат, — говорю я ему. — Мы поймали этого ублюдка. Он ожидает решения на складе, — Матиас вздыхает с облегчением.
— Это хорошо, — говорит он. — Тебе захочется оставить его в живых для допроса.
— Я предположил, — мне не нужно рассказывать ему, как тяжело было не пойти и не убить этого ублюдка.
— Ты не понимаешь, — говорит он настойчиво. — Этот человек… этот убийца, это нечто большее, чем ты думаешь. Он не просто наемник. Бриджетт было трудно найти свои убийства, потому что в базе данных наших убийц ничего не зарегистрировано.
Я и сам задавался этим вопросом. Отнимать головы жертв было крайностью. Ваня также упомянула, что планировали ее изнасиловать. Настоящий наемный убийца никогда не пойдет на компромисс со своей работой ради вкуса плоти.
— Я и сам начал об этом задумываться, — признаюсь я.
— Этот человек, он фанатик. Серийный убийца. Бриджитт нашла жертв по всему миру с одним и тем же МО, — рассказывает он. — Его зовут Луан Османи, он двоюродный брат Армира Брегу, лидера албанской мафии. Он известен как Албанский Мясник.
— Османи, — шепчу я. — Я узнаю эту фамилию.
— Ты должен, — говорит Матиас. — Это была девичья фамилия матери Ады.
Этого не может быть.
— Я сам ее проверил, — рычу я. — Девичья фамилия ее матери была греческая.
— Как глубоко ты заглянул, брат? — он спрашивает. — Бриджетт потребовалось несколько дней, чтобы просмотреть информацию наверху и добраться до осадка внизу.
В этом и заключается проблема. Я не смотрел так глубоко. Когда дело касалось Ады, я принимал все за чистую монету. Я был слеп ко всему.
— Прости, Адриан, — бормочет Матиас.
Покачав головой, я глубоко вздохнул.
— Тебе не о чем сожалеть, брат, — уверяю я его. — Это результат моей невнимательности. Больше этого не повторится.
— Что я могу сделать?
Ничего. Это мой беспорядок, который нужно навести порядок.
— Можешь ли ьы прислать все, что собрала Бриджит?
— Уже сделано.
— Спасибо.
— Всегда.
ГЛАВА 27
Ваня
Адрик.
Его имя. Даже несмотря на утренний туман, окутывающий мой мозг, я помню. Я начала подозревать, кто он такой, когда он впервые назвал меня маленькой львицей по-русски. В моих письмах это был тот же самый термин нежности. Не то чтобы мне было достаточно сказать наверняка, что это именно он.
Я лежала без сна, глядя в потолок надо мной, одна рука закинута над головой, одеяло окуталось вокруг меня, и я думаю обо всем, что знаю о своем будущем муже и о том, кому я писала письма.
На первый взгляд они кажутся полярными противоположностями. Адриан властный и холодный, тогда как Адрик был теплым и утешающим. Его слова поддержки на протяжении многих лет приносили мне утешение, которого никогда раньше не было в моей жизни.
Будь храброй, маленькая львица.
Фразу, которую я продолжала произносить про себя еще долго после того, как Адрик перестал мне писать. Даже когда он разбил мне сердце, оставив меня стоять у ивы, одну и испуганную, я все равно находила в этих словах силу.
Скажу ли я ему, кто я?
Противостоять ему?
Гнев кипит внутри меня при мысли о том, чтобы рассказать ему, почему он меня бросил. Имеет ли это значение спустя столько лет? Тем более, что мужчина в письмах, похоже, не более чем ложь. Ложная личность. Если бы я попала в его ловушку, он бы использовал меня так же, как Аду.
Сомнение зарождается в моей груди, когда я вспоминаю этого мужчину и его дочь. Она точная копия Ады.
— Смотри, — я указываю ему на ту же родинку на своей руке. — У меня такая же родинка. Все в моей семье так делают.
Мужчина качает головой.
— Это не имеет значения, — заикается он, таща девочку за собой. — Просто оставьте нас в покое.
— Но мы семья, — настаиваю я. — Мы должны быть родственниками, чтобы у нее был этот знак.
— Просто оставьте нас в покое.
Теперь он идет быстрее, девочка едва успевает за его большими шагами. Я гонюсь за ними, умоляя его остановиться и поговорить со мной. Чтобы выслушать меня. Мне нужно понять, почему она похожа на мою подругу. Откуда у нее этот знак?
— Пожалуйста… — но мои слова остаются неуслышанными, когда он выходит из здания, оставляя у меня больше вопросов, чем ответов.
Неужели вся моя жизнь с Адой была ложью? Я вспоминаю имя на могиле в мавзолее моей семьи. Мое имя. Мой день рождения. Дата смерти и гроб запечатаны в гроб. Там чьи-то останки, и они не мои.
Так чьи они?
Темнота пронизывает меня, а мои мысли становятся все темнее и темнее. Они все возвращаются к этой маленькой девочке. Кто она? Она не может принадлежать Аде, не так ли? Моя лучшая подруга изменила своему мужу, и эта девушка — побочный результат?
Нет. Ей как минимум десять лет, а это значит, что она родилась бы до того, как Ада вышла замуж за Адриана. Почему у нее родинка моей семьи? В желудке нарастает тошнота, поднимающаяся к горлу. Мой отец…? О Боже. Он изнасиловал Аду и отдал ребенка в другую семью? Не поэтому ли он так часто ее забирал? Чтобы я не заметила?
Мне нужно их найти. Нужно найти правду. Если бы кто-нибудь узнал, что она дочь Кастельяно, она оказалась бы в опасности. Вставая с постели, я быстро выполняю утренние дела, прежде чем одеться в
