поглаживать его. Так больно принимать, что расставание — это навсегда. Начинаешь тосковать о тех мгновениях, когда всё было хорошо.
'Я думал, мы будем вместе до конца времен,
Но мы сдались перед финишной чертой.
Мы сказали все, но так и не попрощались.
Ты и я, ты и я, ты и я.
Можем ли мы просто вернуться назад?' *
Он винил себя, думал, что сделал недостаточно. Хотя парень сразу предупредил о своих потребностях. Как ни крути, Тим всегда говорил правду.
А вот я… Обманывала его с работой. Целовалась с другим. Так может, это я всё испортила?
— Не уходи, зай, — он шептал куда-то в моё сердце. — Я всё исправлю. Мы успеем расстаться, если ничего не получится. Будешь жаловаться подружкам, какой я мудак, и зря ты осталась. Но мы точно поймём, что не подходим друг другу, — он разомкнул объятия и коснулся своим лбом моего. — А если всё получится, то расскажешь им, что иногда нужно давать второй шанс, чтобы не упустить своего человека.
Моё сердце разрывалось, эмоции захлестывали.
— Дело во мне, Тим, а не в тебе, — еле слышно ответила я.
— Пусть так. Но ты же помнишь наши свидания, планы и желания? Разве всё было плохо?
— Нет, — выдохнула я, ощущая, как его мольба ломала мою решимость.
— Тогда не будь палачом, не убивай меня. Я постараюсь ради нас обоих. Сделаю тебя счастливой. Либо уйду, как ты хочешь. Разрушить легко, а вот построить… Ты же понимаешь, зай? Позволь доказать, что я достоин тебя, что наши чувства ещё не закончились.
Он привез меня в общежитие, как только я попросила. Не уговаривал остаться с ночевой и даже не поцеловал в губы. Я сказала, что мне нужно время подумать. Тимофей засветился изнутри, словно я действительно была его звездой.
Мы вышли из автомобиля и направились к крыльцу.
— Я зайду за тобой завтра.
— Ты же не встаёшь рано, а мне к первой паре, — с сомнением ответила я.
— Ради тебя — приду. Ты выходишь в семь тридцать? Я буду ждать здесь. Окей?
— Окей, — в его манере произнесла я, дразня.
— Ну всё, беги. Кутайся в одеялко и спи сладко.
Мы посмеялись, чуть ли не перебудив всех вокруг.
— Я хочу кое о чем спросить, — вылетели слова против моей воли.
Тут же отвернулась и начала подниматься по лестнице.
— Но это подождёт. Доброй ночи, Тим.
Он проскочил сразу несколько ступенек и оказался выше.
— Давай, не бойся. Скажи.
Как не бояться, когда… он, Рахманов, заставил меня сомневаться в том, что я считала нормальным.
— Тебе не кажется, что моя жизнь — это безумие?
— В чем именно? — нахмурился Тимофей.
— Да во всем! Я стараюсь на учёбе, как сумасшедшая. Хотя другие прикладывают меньше усилий, а получают больше. Я участвую в мероприятиях, чтобы угодить заведующей и заработать стипендию, бонусы. Все думают, что мне это легко. Но это не так. Я очень устаю. Работаю… на нелюбимой работе. Подруг у меня нет, кому я могу поплакаться. И маме не рассказываю о проблемах. С тобой у нас всё сложно. Моя жизнь — это сплошной хаос. Моя жизнь — дикая?
* Песня отражает состояние Тимофея. Она всегда ассоциировалась у меня с ним. Текст очень подходит. Rewind — Westlife
Глава 30
Парень опустил ладони на мои плечи. Его прикосновение было почти невесомым, мягким. Однако показалось, что он желал хорошенько меня встряхнуть.
— Кто тебе это наговорил?
— Никто-никто, — я замотала головой, внутренне содрогаясь. — Почему сразу наговорил? Я просто сложила факты, вот и всё.
— Бейби, тогда зачем ты накрутила себя? — он наклонился, заглядывая в мои глаза. — Твоя жизнь обычная. Не дикая… Ещё такое слово подобрала. Ты же сама видишь, как живут студенты. Пары, движ, работа, отношения. У большинства так. А про усталость я тебе всегда говорил, что нужно отдыхать. Давай на выходных устроим настоящее свидание?
Я аккуратно убрала его руки и заявила максимально строго:
— Подожди, не спеши. Не подталкивай меня.
— Хорошо, Бейби. Всё, как пожелаешь.
— Ты правда думаешь, что со мной всё в порядке?
— Конечно, — его голос был непоколебим. — А насчет работы — если не нравится, то я отцу скажу. Устроишься в его штаб.
— Не нужно. Потом буду обязанной ему, — напряглась я.
Тимофей демонстративно хмыкнул.
— Если я попрошу, то не будешь. В общем, думай, зай. Я тебе всегда помогу. Можешь всем делиться со мной!
— Спасибо, Тим, — искренне ответила. — Я хочу стать более открытой и радоваться жизни. Устала держать всё в себе.
Он нежно приобнял меня. Я утопала в грусти, радости, спокойствии, отчаянии, злости, удивлении. Всё вперемешку. Такое непонимание. Каша.
Пусть он уйдёт. Нет. Пусть останется.
Я не могла быть с Рахмановым. А с Тимофеем могла. Хотелось, чтобы меня любили и заботились. Быть уверенной в отношениях. Не мучаться. Не страдать. Стать маленькой девочкой под защитой крепких рук. Плакаться на сильной груди, жаловаться на трудности и ждать, что горячие слёзы вытрут с моих щек. А затем поцелуют.
Марат прижимал меня к своей груди… Марат убирал мои слёзы…
Почему я влюбилась в него? Он властный, строгий, умный. Заставляет подчиняться его воли. Доводит меня до безумия. Тимофей сказал, что он плохой человек. А мне было всё равно.
Глупая студентка, очарованная его влиянием. Меня словно приковали цепями и заставляли смотреть только на него. Не вырваться, не отвернуться. Он уже под моей кожей. В моей крови. Нужно сделать переливание.
Я должна сказать ему снова «нет» и, если понадобится, ещё раз и ещё.
Я должна быть сильной, чтобы отстоять право учиться и не позволить поступить со мной жестоко.
Я должна остаться с Тимом, потому что он не отнимал мой воздух, душу, сердце.
Поцеловав парня в щеку, он улыбнулся, и мы разошлись.
Укутавшись в одеяло, я думала о завтрашнем дне. Четверг — практика в Орион тур. Рахманов на своей территории и может сделать больше, чем в стенах университета.
Заходя в офис, мои пальцы дрожали, вцепившись в пропуск. А вдруг он заблокировал его и меня развернут домой. Что тогда делать?
На пропускной охрана, как всегда, любезно поздоровалась. Я приложила карточку к системе контроля. Она не сработала.
— Попробуйте ещё раз. Сегодня программа глючит.
Ледяные мурашки царапнули мою спину. Значит, так он решил меня наказать?
Стала отчаянно прикладывать карточку в разные места, будто утопающий цеплялся за гнилое бревно в надежде спастись. Уже выдумывала планы, как обмануть охрану или попросить Аню воспользоваться её пропуском.
Но синий индикатор
