Лиза и Люба мне в спине дыру прожечь пытаются. Ну-ну, я жаропрочный, если не знали. А если так? Резко наклоняюсь и быстро целую Свету.
Та аж замерла на месте, крепко вцепившись в стол руками так, что он затрещал.
— Беги, очень тебя прошу, — шепнула она. — Иначе я тебя трахну прям тут!
— Ага, я побег. Увидимся на сглаживании.
Вскочив, я резко ускорился, потому как ее лицо мне очень не понравилось. Нет, скорей, наоборот, и если на меня так будут смотреть мои любимые, я буду счастлив. Но не в общественном же месте!
По пути я послал воздушный поцелуй всем заинтересованным, вызвав еще одну попытку прожечь во мне дыру и увернувшись от чьей-то руки, попытавшейся схватить меня за зад, выскочил наружу.
А жизнь-то налаживается, вздохнул я полной грудью. Кстати, я так и не отметил своего эпохального возвращения на родину. Непорядок и не по традициям это как-то. Надо собрать всех — можно Пашу с Димой, — и ударить алкоголем по беззащитной печени. Хотя, можно и без них, ограничась красоткой с четвертого этажа. Или не одной.
А может, плюнуть на все и затащить Любу с Лизой к себе и там им объяснить, в чем они не правы, а потом жарко и часто начать мириться? Тоже вариант. Но нет, я ж Гордый, сами придут, а пока улыбаемся всем подряд, давя на их самолюбие.
О, а вот и свет очей моих Снежана! И смотрит так радостно, что у меня поджилки затряслись. Чую, секс у меня будет раньше запланированного. Немного жутко, но где наша не пропадала? Расплескалась синева, расплескалась…
Глава 18
Глава 18
— Гордеев!!!
— Да, Ваше прекрасное благородие! —вытянулся по струнке я. Честь пока отдавать не стал, потому как присяга у нас только через две недели. Тогда же мы получим первые свои звания рядовых. Кстати, Оленька была старшиной, а Лиза с Любой — ефрейторами, буга-га-га-га!
— Ты мне зубы не заговаривай. Где шлялся две недели, изменщик и прогульщик⁈
— Ваши слова разбивают мне сердце, -схватился я за выступающий орган, который сразу среагировал на ее вид. Потом опомнился и все же приложил руку к груди. Жаль, не к ее. А она у нее ух, могуча и упруга, прямо как у Алой. Надо срочно на дополнительные занятия к ней. А то что-то совсем учебу запустил.
— То сердце, за которое ты схватился, я тебе сама разобью.
— Несправедливы ваши обвинения, госпожа мастер-офицер. Я тут, понимаете ли, жизнью рисковал, вина не допивал, еды не доедал. Меня и веником больно били, и отравить пытались — кстати, не пейте ничего в ресторанах Алеутских островов. Потом ещё взорвали и пытались, вы не поверите — убить! Но я выжил и вновь у ваших ног, как милости прошу поцелуя и дополнительных занятий. Соскучился очень сильно по вашей крепкой гр… к-хм, руке.
— Будет тебе крепкая рука. Следуй за мной, — развернувшись, она направилась в сторону главного корпуса.
— А как же боевое сглаживание, Ваше прекрасное благородие? — чуйка в простонародье именуемая задницей, опять заныла, предчувствуя неприятности.
— Обойдутся без тебя. Выпускать воеводу против дружинниц — глупость. И не называй меня так.
— Что же делать, если ты на столько прекрасна, Снежана? — шепотом сказал я, приближаясь к ней.
— Держать свои эмоции под контролем, — так же шепотом ответила она мне. — Хотя бы до дополнительных занятий.
— Когда они еще будут, а соскучился я уже сейчас.
— Вот завтра и проведем. Сегодня, увы, не могу — дел много. Я решила поставить тебя в пару к старшекурсницам.
— Чой то? — тормознул я.
— А той то. В связи с участившимися на тебя покушениями решено чуть подкорректировать программу твоего обучения, сделав уклон на выживание. Ты же, как я поняла, собрался служить в Летучих гусарах, но с воздухом у тебя проблемы? Вот и будем их решать с теми, кто уже выбрал специализацию.
— А что будет с моей командой? Я бы не хотел их бросать. Неправильно это!!!
— Им пока лучше без тебя. Во время боя тормоза могут отказать и начнется… ну, ты сам понимаешь. Они и в обычное время себя с трудом контролируют, а когда хлынет адреналин, с катушек точно слетят. Так что минимум до конца семестра у тебя будет другая команда. Сожми яйца в кулаке, боец, и выполняй приказ. Марш переодеваться, а я пока позову тех, кто отважился взять тебя к себе.
— А как же занятия у первокурсников?
— За них не переживай. Меня есть кому подменить.
Пока я бурчал, что это им повезло, что у них будет такой отличный парень, как я, Снежана развила бурную деятельность. Через приоткрытое окно раздевалки слышались голоса, а иногда споры, перекрикиваемые ее гневным рыком.
Ну ладно, сейчас вот появлюсь во всей своей красе — и все дамочки будут у моих ног. И вообще, у меня боевого опыта как в той, так и в этой жизни больше, чем у них всех вместе взятых, потому как у них он вообще на нуле. Нет, практику в войсках они, конечно, проходили, но вот в бою ни разу не были.
Посмотревшись на себя в ростовое зеркало и отметив, что я апнул уровень по харизме, потому как свежий загар смотрелся круто, я приготовился сверкать и обаять и вышел наружу.
И тут на меня уставились дамочки в количестве тридцати мордашек — то есть, весь третий боевой курс.
— Вот счастье-то привалило, — раздался из толпы голос, полный сарказма. Так, я не понял — меня тут что, официально не любят?
— Ага, как бы нам теперь не умереть от восхищения. Это ж сам альфа волков нас почтил. Сразу бежать к нему, задирая юбку, или после можно?
— Так, дамочки — кому-то зубы жмут или дырявые стринги? Так выйдите вперед и скажите. Я сразу избавлю вас и от того, и от другого, — разозлился я.
— Значит, юбку все же придется задирать, — не унимался все тот же голос.
— Становись в конец очереди. Лет через двадцать, может, она до тебя и дойдет, — отрезал я, теряя интерес к разговору. — Мастер-офицер, кто в моей команде? Или в чьей я?
— В нашей, — вышла из толпы Люба. Рядом с ней стояла Лиза и еще две
