Заодно проверим предсказание. Пусть будет то, что должно случиться! Гатерий, отвечаешь за охрану царицы. Грант, призови мудрецов! Взвесив обстоятельства, можно выявить закономерности, которые укажут путь благоразумия. Баграм, едешь со мной!
Царь со свитой убыл на охоту, дворец погрузился в дремоту, а мудрецы стали искать подсказки, как обмануть судьбу.
Прогуливаясь по тенистым аллеям сада с экзотическими цветами, фруктовыми деревьями и величественными статуями, мимо искусственных водоемов и фонтанов, Эрато и Гатерий получали наслаждение от созерцания щедрой природы и общества друг друга. Ощущение близости сладко пьянило, взаимность чувств и эмоций питали привязанность, а безграничное доверие и единство душ вселяли надежду и оптимизм. Округлившийся животик Эрато, вызывающий у окружающих умиление, свидетельствовал о последних неделях беременности и приближении родов. С нежностью наблюдая зарождение новой жизни, Эрато готовилась разрешиться от бремени и была преисполнена счастья: ее лицо буквально светилось. Гатерий оберегал свою женщину, придерживал за руку, помогал на спусках и подъемах, и пара, которую в этом бурном и несправедливом мире свел случай (правда, говорят, случайностей не бывает), наперекор предрассудкам и суевериям сумела подняться над повседневной суетой, доказав существование верной и вечной любви.
Жарко. Захотелось пить. Позвали служанку. На дорожке появилась девушка в бордовой тунике, с шапочкой на голове, ленточкой с серебряными монетками на лбу и расшитом переднике. В руках она держала кувшин и чашу:
– Государыня, я принесла воду!
Что-то не понравилось Гатерию в ее взгляде – то и дело отводит глаза; в скованных движениях, остекленевшем взоре, бледности лица читались растерянность – свидетельство неправедности намерений. Глядя в глаза служанке, он взял чашу и медленно, понемногу стал выливать воду на землю, бросив затем и чашу. Служанка учащенно заморгала, что-то забормотала, с испугом вскрикнула и, неловко развернувшись, быстро побежала прочь.
– Что происходит, милый? – недоумевала Эрато.
– Не нравится мне все это. Уходим!
Взяв любимую под локоть, он осторожно повел ее в сторону дворца. Внезапно стрела просвистела мимо, злобно сверкнув на солнце. Следующая с глухим звуком вонзилась в дерево. Гатерий, спасая Эрато, прикрыл ее и быстро увел с дорожки, спрятав за раскидистым деревом.
– Эрато! Нас хотят убить! Нужно бежать. Сможешь ли ты?
– Да, да, я постараюсь. – Лицо женщины, испуганное и страдальческое, все же выражало решительность.
Вытащив из ножен меч, он, спасая царицу, потянул ее за руку в чащу. Переваливаясь как утка, она заковыляла за мужчиной, которому, чтобы обезопасить царицу и малыша, не оставалось ничего, как петлять. Обстрел стрелами какое-то время продолжался, но результатов не принес, и пара, забежав за угол здания, почувствовала облегчение.
– Ты как, любимая? – Гатерий встревоженно смотрел на запыхавшуюся в спешке женщину.
– Ничего, ничего, я выдержу, – отвечала она со взором усталым и измученным.
Они направились к ближайшему входу. На пути выросла фигура в маске. Человек во всем черном, с медной маской на лице, обнажил меч, приготовившись к бою.
– Милая, – проговорил юноша, бросив полный любви взгляд на прекрасную женщину, – придется принять бой. Не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Оставив Эрато, неспешно двинулся навстречу наемному убийце. Они сошлись, клинки скрестились. Поединок шел на равных, оба превосходно знали технику боя на мечах, и особого преимущества ни у кого не было, но мотивация выжить, чтобы спасти свою любовь, побуждала Гатерия к стремлению победить, и необузданный гнев обрушился на противника в черном.
Царица, прислонившись спиной к зданию, с ужасом наблюдала за яростным поединком мужчин; внезапно она вспомнила о тайном ходе в подземелье дворца, который показал ей брат, рекомендуя воспользоваться в случае опасности.
Гатерий применил прием, которому его научил Баграм: атакуя, сделал вид, что готовит для соперника упреждающий удар в горло, и в момент, когда тот инстинктивно защитил лезвием клинка шею, быстро перебросил меч в левую руку и нанес наемнику смертельный укол в бок. Противник рухнул и больше не подавал признаков жизни.
Подбежав к любимой, юноша поцеловал ее в губы:
– Нет преград, которые нельзя преодолеть ради любви! – Он был готов доказывать свою любовь неустанно.
Слезы текли по ее щекам, и, смахивая их тыльной стороной руки, она не могла налюбоваться избранником, но из-за сильного волнения слова застревали в горле. Стрелок возобновил обстрел с новой позиции. Стрела ударила в кладку стены совсем рядом, и Гатерий, пригнув возлюбленную, увлек за собой, укрыв за фонтаном – мраморной рыбой с журчащими струями воды.
– Гатерий, – прошептала Эрато – здесь недалеко есть тайный ход в подземелье!
Стрелы били по фонтану. Вот на короткое время обстрел остановился – стрелок менял позицию, и этого хватило, чтобы броситься в заросли. Она показывала путь, а он, все еще разгоряченный боем, но счастливый и везучий, покорно следовал за ней. В глубине сада остановились у алтаря бога огня Михра, который также имел отношение к мистическим силам подземного мира. Этого бога почитали, но он постепенно утрачивал популярность в Армении, уступив место любимому народом молодому Ваагну, богу солнца, молнии и огня. Однако все цари Востока, обладатели сокровенной тайны, в феврале на главном празднике огня в честь Михра получали привилегию напиться Хаомы, чтобы установить связь с божеством и внять предостережению. Тайна, оберегаемая царями, таила замысел богов. В Армении, в скале Зымзым, что у озера Ван, есть ворота в одно из земных обиталищ богов – каменная дверь Михра, ведущая в тайное хранилище сокровищ, созданное царями Вавилона, Ассирии, Персии, Армении для выполнения некой важной миссии, возложенной на них богами. Как туда войти, знали лишь посвященные.
Поросший плющом алтарь представлял из себя вертикальную каменную плиту, безупречно гладко обтесанную армянским мастерами, с барельефом на религиозную тему, и приставным, покрытым узором по камню, столом для жертвоприношений – алтарем. В Армении при строительстве храмов алтарь обычно оставляли снаружи: люди молились, возлагая на него жертвоприношения – фрукты, овощи, мясо, вино, кольца, браслеты, но, поскольку Михр контролировал подземный мир, под его алтарями делали ямы для особых подношений.
Гатерий, понимая, что времени мало, их ищут, убийцы идут по пятам, в сложившейся ситуации уповал лишь на чудо. В орнаменте стола Эрато выбрала изображение цветка в круге и, надавив на него, повернула. Стол дрогнул. Вместе с избранником торопливо сдвинули жертвенник и спустились по каменной лестнице в яму. В глубокой нише – масляная лампа и огнива. Гатерий ударом кремня о другой кремень высек огонь и запалил лампу. Эрато повернула железный рычаг – жертвенник встал на место.
Они шли по тесному сухому коридору несколько минут, пока не уперлись в дубовую дверь с надписью:
Сонные куры расхаживают по кругу,
Собака лает, куры выбегают,
Повсюду снуют, зерно клюют.
Эрато не верила своим глазам: каждая минута дорога, вот-вот преследователи ворвутся в подземелье, а тут – разгадывай загадки на армянском! Прочитав вслух несколько раз, озадаченно посмотрела на спутника:
– Мне не говорили, что будут загадки.
Гатерий, подсветив надпись, вглядывался в
