раз было. Тренировались с друзьями еще в старших классах на разбитых и брошенных тачках вскрывать их и заводить — там всего два проводка контакт дают для зажигания, — а про сигналку отдельная история. — Мы свернули на МКАД. — У одного товарища глюк какой-то был с машиной — с замка снимает, а когда заводит, машина все равно орет. А дело на даче. Так он звонит в сервис, ему «Приезжайте». «Не буду я ехать с такой машиной, меня каждый гаец будет тормозить», — отвечает он. Ну, ему мастер рассказал в подробностях, где сигналка установлена и как она отключается. Все оказалось настолько просто. И оказывает, что всем машинам штатно ставят под бардачок.
— И что скажешь соседу?
— Ничего не скажу. Покатаюсь и на место поставлю. Приведу в порядок, будто не было ничего. Если он пробег не запоминал, то и не заподозрит ничего.
— И часто ты так покатушки себе устраиваешь?
— Один-два раза в полгода. Не всегда имеешь информацию, что кто-то на несколько дней оставил левую тачку. Но не всегда приходится вот таким путем — у меня друг в сервисе. Ему бывает пригоняют что-нибудь по страховке починить, а это несколько дней машина до ремонта стоять будет. Вот мы с ним и каемся. В последний раз на «селике» гоняли с помятой дверью.
— Да уж, — я смотрел, как мы пролетали мимо деревьев, домов и торговых центров, — весело ты время проводишь.
— Для меня это интересней, чем в клубе бухать. — Он прикурил. — Если честно, достало меня по клубам тусить. Хотя, с другой стороны, а как еще время убивать?
— Слушай, я тебя даже в телефоне записал с приставкой «Пати». Мне казалось, ты живешь в клубах.
— Это еще не означает, что я всегда получаю там удовольствие. Я хожу, в основном, на хорошую музыку, то есть на конкретных исполнителей или конкретных диджеев. А иногда хожу, чтобы телочку цепануть для перепихона. Вот и все. А посмотри, что вообще в клубах твориться — народу похер, что за диджей играет. Цель — нажраться, и, если повезет, трахнуть кого-нибудь. Это одни. А другие ходят, чтобы показать, какие они все из себя такие клевые. Ходят, выделываются, красуются. Тошнит от таких больше, чем от первых.
— Когда я работал в баре…
— Ты посмотри вообще на этих людей: будущие экономисты, финансисты, юристы, архитекторы, манагеры — все как один будущие алкоголики и наркоманы. Сигареты и бухло — еще не самое страшное. Куча моих друзей — а когда-то, каюсь, и я с ними — нюхают и жрут всякую дрянь для большего кайфа. — В его голосе с каждой фразой увеличивалась доля злобы. Мне было, что сказать, но решил дать ему выговариваться — все равно скорее всего опять перебьет, и слушать не станет. — Я хожу приятно убить время. Для чистого удовольствия. А они ходят, потому что им, блядь, скучно! Захочу я жену — и где мне ее искать, чтобы дети были здоровы? Не говори про фитнес-клубы — я столько знаю телок, которые в выходные бухают и вмазываются, а потом в будни на беговых дорожках потеют. И миф, что типа согнать, что набрала в выходные. Ни хера! Важен сам факт: «У меня абонемент в фитнес». А еще можно инструктора подцепить симпотного и накаченного. Вот скажи, Ник, ты учишься?
— Да, первый курс.
— А зачем?
— Как зачем? Будущее еще никто не отменял. — «Кого я обманываю?»
— О! Молодец. Я тоже учусь — на четвертом. И, между прочим, не поверишь, пока тяну на красный диплом. Не говори ничего, я знаю — в твоих глазах и глазах остальных, кто видит меня вне учебы, я самый раздолбайный мажор на свете. Но это лишь вторая жизнь. Я, признаюсь, ботан. Но бот я только в дверях института и дома, когда к сессии готовлюсь. Между прочим, я все зачеты и экзамены сам сдавал — ничего не покупал. Я думаю о том, что меня ждет через пару лет. Да, родители хорошо меня устроили — оплачивали мне репетиторов для поступления, год уже квартиру снимают для меня, денег дают, запрещая мне работать до пятого курса — да и то на пятом пойду к папе в контору типа как на практику. А посмотри на остальных, чью жизнь тоже родители устроили? Они на наркотики и шлюх спускают все! Сессии у них куплены — им в жопу не сдалось время тратить на учебу («Не стану я тебе, Леша, про себя ничего говорить»). А как за мозги придется взяться, так обнаружиться, что там все извилины в коксе, спидах и шампанском. Бесит! А ты молодец — работаешь, учишься, сам квартиру себе оплачиваешь. Пусть, родители еще помогают, но все равно — ты больше приспособлен к самостоятельной жизни, чем все эти мудаки, которые и штаны свои постирать не смогут. Вот я сам умею готовить — и не пельмени варить, а вкусно готовить, стирать научился после трех испорченных свитеров, глажу. Мне и телка по сути не нужна. А если секса захочется, так, поверь, я с этой целью выйду из дома и один туда не вернусь.
— Верю.
— Хаааа. Конечно. Ты же со мной тогда тех двух телочек склеил.
— Лучше не вспоминай. До сих пор стыдно. Моя была замужем.
— Да ладно тебе. Муж ее, скорее всего, где-нибудь в Майами трех шлюх шарил тогда. Или еще где, но я уверен, что без проституток такие мужья не отдыхают и в командировки не ездят.
— Я рад, что мне удалось сменить тему, которая тебя не так сильно заводит.
— Малыш, это ты меня заводишь. — Произнес Леха и погладил меня тыльной стороной ладони по щеке.
— Э, бля! — отмахнулся я.
— Перестань, ты что против? У тебя не было секса с парнем?
— Да ну тебя, блядь. Не смешно!
— Как не смешно? Видел бы ты свое выражение! Обоссаться!
Мне было совсем не до смеха от таких шуток. Я прощелкал радиостанции на магнитоле, но ничего нормального не нашел. Полез в бардачок в писках хороших дисков. Но увидел я там такое, что лучше бы мне не видеть.
Я надел перчатку и вытащил оттуда пистолет.
— Лех, глянь-ка.
Он резко перестроился в крайний правый ряд, остановился и включил стоп-сигналы.
— Дай.
Со знанием дела, он вытащил обойму и рассмотрел оружие.
— Травматика. Макаров. — Он нацелил его на меня и нажал на курок. — Бум!
— Мудак! — я чуть не обмочился. — Идиот! Ты совсем охуел! А если бы выстрели!
— Расслабься, он на предохранителе.
— Блядь! А если замкнуло!
— Что? Что
