для персонала разместить и установить фотографическое оборудование. Куда более интересной оказалась подпись из трёх букв «ВИЛ», и Кувалда моментально догадался, что они означают.
Вольдемар Илларионович Левский.
Глава 40
Утром, едва рассвело, Кувалда начал собираться на дело. Нужно было навестить этот таинственный адресок. И, раз уж в этом оказался замешан Левский, стоило пригласить Исидору с собой. Возможно, она захочет отомстить рептилоиду. Или хотя бы поможет проникнуть туда, используя старые революционные знакомства.
Семён такого энтузиазма не разделял. Нет, идею, что стоит туда наведаться, он поддерживал полностью. Но не сегодня.
— Слава, завтра экзамен! Ты же вообще не готовился! — слабо возражал князь, понимая, что ни за что Кувалду не переубедит.
— Завтра? — хмыкнул Краснослав. — Мне казалось, до него ещё далеко.
— В том-то и дело, что нет! — воскликнул Семён.
Кувалда проверил календарь. Экзамен и в самом деле подкрался незаметно. А значит, и акция рептилоидов на верфях тоже состоится завтра, про это совпадение Краснослав хорошо помнил. Он глухо зарычал от накатившей злобы, сжимая кулаки до белых костяшек. Как же всё не вовремя.
— А я предупреждал! Несколько раз! — выпалил князь.
С этим было трудно спорить. Но медлить тоже было нельзя. Выбор Краснослава, само собой, был очевиден, для него борьба с рептилиями была гораздо важнее любых экзаменов, балов, свиданий и чего бы то ни было ещё. Кувалда решил, что попробует на экзамен успеть после того, как разделается с рептилоидами на верфи, а сегодня вместо подготовки придётся ехать на адрес.
— Если будут спрашивать — я приболел, — сказал он.
— Да никто уже и не спрашивает, — отмахнулся Семён.
Кувалда взял верный браунинг, сунул трофейный револьвер в карман брюк, накинул тужурку на плечи. День сегодня ожидался насыщенным и долгим. Майор быстро перекусил, почти на ходу, и вышел из общежития, оставляя князя Сволова прилежно готовиться к экзамену.
За воротами его снова поджидали филёры, сотрудники в штатском, Краснослав помахал каждому рукой, вгоняя шпионов в замешательство. Теперь они не посмеют последовать за ним, пока не прибудет смена, а за это время Кувалда сумеет ускользнуть.
Он быстро прошёл вдоль Гимназии, завернул за угол, прошёл ещё немного, свернул в переулок и вышел на бульвар, где можно было тоже поймать извозчика, и быть уверенным, что это не один из агентов рептилий, охранки, полиции или кого-то ещё.
До Псковской улицы даже на пролётке было довольно далеко, и Кувалда мог использовать это время с пользой. Он принялся культивировать Живу, прикрыв глаза под убаюкивающий цокот копыт и мерное покачивание пролётки. Но в голову упорно лезли непрошеные мысли про Исидору, которую майор надеялся застать на Псковской. Он никак не мог понять причины того внезапного расставания, и вообще вспомнил про него только сейчас. Кувалда несколько раз подряд прокрутил в памяти события того дня, но поведение баронессы так и осталось для него загадкой.
Вроде бы ничего такого не произошло, они прогулялись по городу, посмотрели на красоты. Ничего, что могло бы резко настроить её против Краснослава. Но даже если она до сих пор таила обиду, Кувалда надеялся, что Исидора вспомнит своё обещание помочь. В логове революционеров она бы точно пригодилась.
— Приехали, вашбрдь, — подал голос извозчик.
Кувалда вздрогнул, будто стряхивая наваждение, выбрался на обочину, расплатился с извозчиком. Теперь каждый раз приходилось высаживаться не возле пункта назначения, а чуть поодаль, и это начинало утомлять. Разумная предосторожность это была, или паранойя, Краснослав сам не мог до конца понять. Главное, что это работало.
Насколько майор мог определить, хвоста за ним не было, и он пошёл к воротам румянцевского двора. Исидоры здесь могло и не быть, но проверить стоило. Он постучал по калитке.
— Кого там черти несут? — гаркнули с той стороны, открывая оконце. — А, это вы, вашбродь. Проходите.
Скучающий привратник пропустил его внутрь и снова запер калитку. Кувалда решил начать расспросы с него.
— Исидору знаешь ведь? Она тут сейчас? — спросил майор.
Привратник ухмыльнулся, отчего белый сабельный шрам поперёк морды жутко перекосило.
— Ага, помню такую. Справная девка, красивая, — цыкнул зубом он, но увидев, недовольную рожу Кувалды, тут же решил оставить своё мнение при себе.
— Она здесь? — хмуро спросил Кувалда.
— Может, здесь. А может и не здесь, дай Бог памяти, — пожал плечами мужик.
Краснослав порылся в карманах и достал оттуда серебряный рубль.
— А ты попробуй вспомнить, — Кувалда покрутил рубль в пальцах.
— Да-да, припоминаю. Съехала. Вот вы тот раз как гулять ушли, она потом сразу съехала, со всеми вещами, — сказал привратник.
Рубль перекочевал в его ладонь, где скрылся так быстро, что Краснослав даже моргнуть не успел. Известие так себе, но информация определённо стоила этих денег.
— Куда съехала, не подскажешь? — добавил Кувалда, даже не надеясь на ответ.
— Может, и подсказал бы. Да только с памятью беда, дохтур говорит это этот, как его… Скелероз, — произнёс мужик.
— Он вроде лечится, — сказал Кувалда, извлекая на свет ещё один рубль.
— Ну вы кудесник, вашбродь, лучше всякого дохтура! — расплылся в улыбке привратник. — Я точно не знаю, краем уха слыхал. Но вроде как теперь она на набережной Пряжки, в десятом доме. Мужики ей помогали барахло перевезти.
Кувалда задумался. Новый адрес Исидоры находился подозрительно близко к верфям, и это само по себе настораживало. Если она хоть как-то замешана в завтрашней акции, то нужно было её обязательно навестить.
— Спасибо, — улыбнулся привратнику Краснослав.
— Всегда пожалста, — хищно осклабился тот. Он явно хотел добавить что-то ещё, но сдержался.
Майор снова вышел на улицу. Здесь, на самой окраине города, грязной, криминальной, где в любой момент можно было расстаться с жизнью или кошельком, он чувствовал себя увереннее и спокойнее, чем в банкетных залах и шумных гостиных. Извозчиков здесь не было, ловить попутки Кувалда не стал, и просто пошёл пешком, как обычно. До искомой набережной было далековато, но майор уже привык к долгим переходам.
Куда больше его беспокоило то, что Исидора могла снова переметнуться к рептилиям. От одной только мысли, что баронесса опять будет прислуживать мерзкому рептилоиду Левскому, непроизвольно сжимались кулаки. А ведь Краснослав слышал про такие случаи, когда рептилии своей пропагандой настолько хорошо промывали мозг, что больше ничего не могло переубедить жертву. Даже явное предательство, как в случае Исидоры. В глазах этих несчастных рептилоиды всё равно выглядели белыми и пушистыми, и никакие доводы больше не работали.
Он сунул руки в карманы. Револьвер в кармане брюк сам просился в руку, и Кувалда стиснул его рукоятку так, что почувствовал — ещё немного, и тот
