— Держи! Ты забыл их в прошлый раз.
Это пачка презервативов, и если она надеется меня смутить, то это бесполезно. Сейчас я едва ли помню, где нахожусь.
— Спасибо, Габи. Нам они как раз пригодятся. Правда, мисс Улыбка?
Жаркое дыхание Палмера ощущается в миллиметре от моей кожи, а голос и вовсе проникает словно сквозь нее. Большой палец под грудью сдвигается, чуть коснувшись ее основания, и меня мгновенно пронзает ток. Я бы с удовольствием ему ответила, но не могу. Я тону, и если он не прекратит, мне самой это не остановить.
Девушка очень цепко смотрит на парня. Он явно ей нравится, и достаточно сильно, чтобы не послать его к черту и подойти к нам. Но вряд ли они встречаются, иначе бы я не отделалась от брюнетки раздраженным смешком и недобрым взглядом:
— Не обманывайся на его счет, детка, — говорит она мне. — Он такой же поганый член, как его братья! Только одно на уме! Если в Палмерах и есть что-то хорошее, так это смазливые рожи. Младшему с этим повезло больше всех, вот и пользуется! Может, сегодня он и хочет тебя, но уже завтра он о тебе и не вспомнит. Так что побереги сердце!
Я все-таки должна ей что-то ответить — ведь это все из-за меня. И незнакомка ждет. Я даже кусаю губы, пытаясь собраться с мыслями, порываюсь что-то сказать, но Мэтью обхватывает пальцами мой подбородок и требовательно поворачивает к себе. Сразу же глубоко целует, заставляя чужую девчонку выругаться и уйти.
Мне мало воздуха от ощущений, а ему мало моих губ. Голову кружит, как при падении с высоты, когда язык Мэтью проникает в мой рот и касается моего неба. Оставляет во мне вкус, такой же опаляющий и мужской, как его прикосновения.
Я уже не знаю, притворяемся мы или нет. Если Палмер и играет, то очень убедительно, чтобы мое сердце расплавилось и ответило ему, позабыв обо всем!
Глава 22 Мэтью
Какого черта происходит? Что я творю? Если бы только знал!
Все оказалось еще дерьмовее и хуже для меня, чем началось. Я просто не могу расцепить руки, чтобы убрать эти гребанные презервативы в карман. Я не хочу отрываться от нее, не могу! Все внутри меня рвется к этой рыжей девчонке, оказавшейся полностью в моих руках, в желании брать. Наплевав на запреты, вопит: «Хочу!» и даже холоду ночи сейчас не под силу остудить то, что я чувствую.
Теперь я знаю, как это — получить то, что хочешь. Это невозможно отпустить.
Эшли Уилсон. Школьный фотограф. Девчонка такая же солнечная, как радость.
Я не поверил своим глазам, когда увидел ее на Утесе. Что-то подняло меня на ноги и подсказало обернуться раньше, чем она успела вскрикнуть. Толкнуло вперед, к ней, заставив испытать шок от ее присутствия здесь и без колебания назвать своей.
Стив понял, что я не шутил, а вот до брата Габриэль мои слова дошли не сразу. Но я бы выбил Нилу все зубы вместе с челюстью, если бы он меня не услышал и не разжал свои гребанные пальцы!
Мне пришлось говорить с ним почти вежливо и усмирить в себе желание сделать это самому, чтобы еще больше не напугать Эшли. Поездка на Утес стала для нее неприятным откровением, и это ясно читалось в ее распахнутых серых глазах.
Она старалась держаться храбро, но удивилась и растерялась, увидев меня среди опасной компании. Зря, я никогда и не играл роль приличного парня. Хотя, окажись в том ресторане на месте Рэнтона — ни за что бы не пустил ее сюда.
Чертов трусливый ублюдок!
Надеюсь, здесь все поверят, что она для меня — просто развлечение из другой жизни. Ревнивая домашняя дурочка, которой один из Палмеров настолько запудрил мозги, что она прибежала его разыскивать. Габи на это купилась, а вот я сам…
Кажется, я всегда знал, с первой нашей встречи на летней ярмарке, что когда-нибудь мисс Улыбка вырвет мне сердце, оставив вместо него дыру. Лучше бы я никогда не знал ее, не говорил с ней, и не касался. В моем мире нет места для таких девчонок — с глазами осеннего неба, мечтами о будущем и золотом в волосах. А сам я еще не сошел с ума, чтобы погрузить ее в него с головой.
Я это отлично понимаю, но от ее губ невозможно оторваться. Они такие нежные и податливые под моими, какими я их себе и представлял. К ним хочется приникать и не отпускать, чувствовать их сладость снова и снова, как и вкус ее теплой кожи. И мне приходится бороться с самим собой, чтобы не потребовать от ситуации большего. Чтобы удержать свои руки под контролем, который в эту самую секунду летит к чертям!
Подыграть мне Уилсон не способна, она замерла под моим напором, впившись пальцами в плечи… но вдруг на коротком вдохе тянется ко мне сама. Отвечает на поцелуй, и это ее движение навстречу приводит меня в чувство быстрее, чем ушат ледяной воды, вывернутый на шею, заставляя очнуться и оторваться от девушки.
— Нет, Эшли! Не надо.
Но дыхания разорвать труднее, и лица остаются близко.
— Ты… убиваешь меня, Палмер!
— Знаю. Но не думай, что мне легче.
До сих пор я был с ней честен, но после моего разговора с Габи, вряд ли она верит моим словам. Да сейчас это и неважно. Я все равно останусь для нее тем, кто я есть — опасным парнем, с которым не стоит иметь дело.
Но мне не легче, мне до черта трудно! И мой взгляд вновь прикипает к ее губам.
— Эй, детка! Так как ты сказала тебя зовут? И давно ты крутишь с Мэтом?
Я отвлекся, поэтому не сразу замечаю приближение Нила с одним из его приятелей. Они подходят к моей машине и встают перед нами, рассматривая девчонку на моих руках.
Здесь всем плевать на такт, куда важнее знать, кто ты и что из себя представляешь. Чего от тебя ожидать. Так что мне приходится снять Эшли с колен и соскочить на песок. Заслонив ее собой, со спокойной усмешкой встретить любопытство парней.
Я знал, что разговор не окончен, и острое предчувствие точки в нем заполняет собой кровь.
— Хочешь узнать, попробуй спросить у меня, Нили. И, может быть, я тебе даже отвечу.
Парни переглядываются, и один из них отступает в сторону.
— Так как зовут твою пташку, Палмер? — послушно повторяет, сплевывая себе под ноги. Он здесь не для того, чтобы со мной спорить, и мы оба это понимаем. — Ты же понимаешь, мы любопытные, а ответа так и не получили.
— Не твое собачье дело, Баррозо. Сказал же, что проблем с девчонкой не будет. Отвали с расспросами! Она у меня из пугливых.
Драки на Утесе обычное дело. Я с ними рос и взрослел, учась отстаивать свое при любом поводе. Так что наша драка с Нилом вспыхивает мгновенно.
Но мы едва успеваем обменяться ударами, как уже все заканчивается.
Невозможная Уилсон. И откуда у нее только берется это бесстрашие?! Сначала на парковке с Уолбергом, и вот снова. Она не садится послушно в машину, как я ей сказал, и не ждет ни секунды.
