Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
любом случае. Ами резко встала и выпрямилась, опираясь на шкаф. Тот чуть покачнулся. Ами почувствовала лёгкий приступ паники.
Это вот этот огромный шкаф, основа, которую она всегда считала незыблемой, только что… пошатнулся?! Или это сделал её мир?.. Она в ужасе подняла взгляд на архивый стеллаж.
От вибрации таблички чуть вышли из гнёзд и теперь опасно свисали. Даже сам шкаф как будто накренился и навис над ней… Или это субъективные ощущения? Что бы то ни было, пора выбираться отсюда на воздух и на поиски ткани и корзин…
Но, прежде чем она успела что‑то сделать, ей на голову начали сыпаться таблички, разбиваясь вдребезги сами и разбивая ей голову…
Ами проснулась от собственного крика. Просто… какой‑то караван кошмаров… Как бы это прекратить…
Она тяжело дышала.
Сердце, кажется, тоже не хотело во всём этом больше участвовать и стремилось выскочить через уши или пробить грудную клетку. В ушах звенело. Зато спать больше не хотелось…
Никогда. До конца жизни, если и дальше будут такое показывать.
Кантинка почувствовала прохладное дуновение и повернула голову в сторону его источника. Ветер сейсвет был сильным и приподнимал даже тяжёлую входную занавесь, попутно принося небольшие клубы пыли. На недавно почищенный‑то пол! Этот хаос нельзя взять и побороть один раз, да? Он будет возвращаться снова и снова.
…Стоит ли тогда вообще бороться?
Может и нет, но результат выглядит приятно и успокаивающе. Пол чист. Вещи аккуратно сложены в сумки, жилище и реальность в целом выглядят гораздо дружелюбнее. Даже после только что приснившегося кошмара. Не слишком приятные сны продолжали возвращаться даже в её прибранное помещение. Вероятно, от стресса.
Может, ещё и от недоедания. В последнее время она весьма скудно питалась. Да, её кормили на работе или в любой кофейне днём по предъявлении минитаблички с подписью главы храмов Сандры, как и всех служак. Но по восходам и закатам есть было нечего, потому как, увлёкшись наведением порядка и чувствуя непреодолимое желание отдохнуть после этого, она ещё ни разу не выбралась ни в лес, ни в пригородской парк за едой. Даже на рынок не зашла, хотя у неё ещё оставалось немного семян на обмен.
Ух… Надо будет озаботиться. В Кантине в этом плане было проще. Можно было просто выйти в сад и нарвать себе еды на закате или перехватить что‑то при восходе на бегу.
Что бы ей там ни приснилось, а она всё ещё находилась дома. И на работу ещё и идти надо. Но хоть табличками она не убита, и то ладно. Хотя ещё всё впереди. Сон мог оказаться пророческим. Кряхтя от усталости и мышечных болей, Ами поднялась и пошла к умывальнику. С трудом приведя себя в порядок и облачившись в чистые драпировки, она отправилась на работу выяснять, станет ли сейсветшний день для неё роковым или проклятье настигнет её в последующие.
Оказавшись на работе и попросив Майло отпереть ей вход в каморку, она замерла в нерешительности. Воспоминания о сне всё ещё были свежими. Что, если её правда завалит табличками в этом узком помещении? И, даже если не убьёт сразу, то она там попросту задохнётся. Ами почувствовала приступ дурноты, перед глазами потемнело и вновь послышался рассветный звон в ушах…
Всю жизнь она любила открытые пространства и ненавидела тесные тёмные помещения. В этом Амелия была истинной кантинкой, чьи дома были, может, и не очень изящны и теплы, но огромны и полны света и воздуха, потому как те, кто много имеет дело с живой природой и растениями, знают точно — жизнь невозможна без света и свежего воздуха. Во тьме и духоте хорошо разводится только плесень и паразиты. Резко развернувшись, Амелия быстрым шагом направилась на улицу, практически сшибая с ног входившего в участок Иржи.
— Ох, прости Иржи. — выдохнула Ами, заставив себя извиниться вместо так же рвавшейся на волю ругани и стараясь поскорее обойти антропоморфную преграду на пути к открытому пространству.
— Ами… — обеспокоенно спросило массивное омилльское рыжеволосое препятствие, приглядевшись к ней. — Что с тобой?
Служака отодвинула входную занавесь. Стоя наполовину на улице, беседовать было уже проще, потому как препятствующий нормальной коммуникации звон в ушах как будто утихал.
— Странные сны, продолжительный стресс и недоедание, Иржи. — сквозь зубы выдохнула она. — Ничего особенного.
— Недоедание? — удивился омиллец. — Разве тебя здесь не кормят? Майло должен был принести табличку со значком от Сандры, есть можно в храмовой столовой или в любой полюбившейся кофейне бесплатно, только предъяви…
— Всё хорошо, спасибо, Иржи. Мне всё выдали, днём я ем. — ответила Ами, выходя наружу и делая жест следовать за ней. — Порции небольшие, но грех жаловаться… Жалуюсь, потому как от этого на закате хочется есть ещё больше. Да и на восходе есть нечего. Я не озаботилась тем, чтобы сходить набрать еды. Притом что я очень тяжело переношу именно голод. Так что, не обращай внимания на мою стервозность. Она имеет… чисто физиологические причины.
Иржи вышел вслед за Ами.
— Понятно, ну… Ты попроси накладывать тебе побольше еды. Никто не откажет! Больше нам не выдают лишь потому, что больше мы не съедим… Не смотри так. Правда. Можешь даже с собой брать. Всем понятно, что храмовые работники голодать не должны. Кому мы поможем, будучи сами беспомощными. Но всё равно, конечно, надо иметь хоть какие‑то сушёные ягоды и орешки на закат восход.
— Хотя бы. А вообще, не мешало бы нормально есть снова при рассветах и закатах.
— Так. «Нормально» — это как? — заинтересовался служивый.
— Ну, примерно так же, как едим в обеденный перерыв. — недоумённо пояснила Ами, не понимая, к чему он клонит. — Только побольше. Раза в полтора‑два увеличить порции было бы нормально. Неужели вы все здесь молча работаете в полупроголодь? Или из дома с собой что‑то приносите? Наверняка так. Мне следовало догадаться.
— Шесть раз по световой норме! — удивился Иржи. — Ты столько съешь?! Ами.
Здоровяк удивлённо воззрился на хмурое миниатюрное существо.
— Конечно. — фыркнула она. — Всегда съедала и никаких проблем не было. Ещё и от десерта не отказывалась.
— Ну и аппетит у тебя! — восхищённо помотал головой Иржи. — А так и не скажешь. Габариты… вполне себе скромные.
— Нормальный у меня по кантинским меркам аппетит, хоть рост и не стандартный.
— Ух ты. Понятно. И тебе голодно! — сочувственно покачал головой омиллец.
— Да. Очень. Всё время.
— Может, тебя покормить? — воодушевлённо предложил он. — Давай я сейчас сбегаю на ближайший рынок, принесу тебе еды? Возьму побольше. На сейсвет и про запас. Нельзя же позволять, чтобы ты голодала притом
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
