За окнами царила полночь, дворец погружался в сон, потому никто нам не встретился на пути, если не считать пары служащих, которые заметив еще издалека, предпочли убраться с пути от греха подальше.
Я, как в ходе поисков тех, кому можно поручить передать записку для Белара, изучившая за прошедшие дни черные лестницы, по которым обычно передвигались слуги, именно ими вела нареченных.
– Ух, как наемся сейчас устриц! – угрожающе заявила радевшая за расширение меню хани.
– Не сомневаемся! – хихикнула другая. – Тебе, Латисия, если бы на выбор предложили руку и сердце Белара или дюжину моллюсков, ты бы выбрала второе!
– Само собой! – не растерялась та. – В их вкусе я уверена. А драконьи руку и сердце и как готовить не знаю, и ни разу не пробовала! Вдруг гадость редкостная!
Девчачье сборище разразилось хохотом. Даже я, как и все, хоть и в меньшем объеме, подогретая радужным алкоголем, заулыбалась. Так, гогоча и поминутно шикая друг на друга, мы оказались у заветной двери в дворцовые кладовые, зайдя с той стороны, откуда заносили продукты, привезенные в замок. Дверь была заперта, но Ивон, немного повозившись с замком, открыл нам доступ. Радостно попискивая, девчонки, влетели в хранилище съестных припасов, как в сокровищницу. Мой маг тут же зажег несколько светящихся магических сфер, которые открыли нам вид на настоящее изобилие.
Я заходила последней, прикидывая, как бы сделать так, чтобы нас тут застукали. Но делать ничего и не пришлось.
Ладия, которая, казалось, тоже была тут не впервые, быстро открыла притаившийся в углу люк и с радостным: «Девчонки! Тут игристое!» – понеслась вниз, в погребок, по узкой лестнице.
– Где?! – восторженно вопросила самая охотливая до алкоголя и потому не твердо стоявшая на ногах из нареченных, и, как-то неловко повернувшись вокруг своей оси, потеряла равновесие. Чтобы не упасть, схватилась за один из стеллажей, до самой верхней, находящейся под высоким потолком, полки, заставленный стеклянными баночками с различным маслом.
Оказалось, что эта система хранения никак не закреплена. Она опасно завалилась, толкая соседний стеллаж с банками варенья и конфитюра. А следом… Стеклянные сосуды стали валиться на каменный пол, словно снаряды при ковровой бомбардировке, разлетаясь на тысячи мелких осколков с оглушительным звоном.
Грохот был тут же разбавлен дружным девчачьим визгом. Нареченные бросились в стороны, стараясь не запачкать свои дорогие и нарядные платья брызгами сладких и жирных субстанций, обильно покрывавших пол, вытекая из разбитых сосудов.
Неожиданно дверь, находившаяся в дальней стене и ведущая прямиком на дворцовую кухню, распахнулась, и на пороге, в белом фартуке и высоком колпаке появился, как ту его называли, главный дворцовый кухарь, а по земному – шеф-повар.
– Что тут п-происходит? – заикнувшись и выпучив черные глазенки, произнес он.
Мужчина вздрогнул, его пухлая щека дернулась от непроизвольного тика, а все присутствующие замерли, прижимая к себе, а некоторые и дожевывая, добытые съестные припасы.
Глава 48
Конечно же выступила вперед, демонстрируя себя во всей красе и тонко намекая, что зачинщица сего безобразия я. А как же?! Лишний голос против моего присутствия на отборе намечался!
– Доброй ночи! – произнесла задорно. – Ничего особенного не происходит. Просто нареченные Его Величества решили перекусить. А то ужин был больно уж скудный.
– Скудный?! – обиженно воскликнул главный кухарь. – Я сам лично утверждал меню и проверял подачу. Ужин был прекрасным!
– Ага, прекрасным! – вставая рядом со мной и упирая руки в боки, выговорила Латисия. – Ни одной марунской устрицы на столе! Ни кусочка выдержанного сыра! Ни капли игристого! И это называется прекрасный?
Гомон одобрительных голосов за нашими спинами заставил мужчину снова растеряться.
– Н-но… – начиная опять заикаться, попытался оправдаться он. – Все эти изыски подают к праздникам.
– А у нас праздник! – заявила я. – Празднуем величие рода Арот! И вообще! Мы – нареченные, одна из нас станет избранницей Его Величества, королевой! Можно сказать, что вы морите свою правительницу голодом! Как это скажется на здоровье будущего наследника?! Родится он тщедушным, кто будет отвечать? Знаете?
Само собой, главный кухарь, у которого невысокий уровень интеллекта на лице был написан, растерялся. Его черные пуговичные глазенки выпучились еще больше, грозя вывалиться из орбит. Мужчина энергично отрицательно замотал головой, отчего толстые щеки снова затряслись.
Подошла к нему практически вплотную, глядя на этого увесистого борова снизу вверх. Прямо в глаза. Ткнула тонким пальцем ему в грудь и сказала:
– Отвечать будете Вы!
На лице главного кухаря отразилась мучительная умственная работа. Дядечка явно пытался прикинуть каким боком он может быть причастен к каким бы то ни было порокам еще неродившегося и даже не находящегося в планах наследника престола, и, похоже, так и не сумев ничего понять, решил поверить мне на слово.
– Достопочтенные хани, – затараторил он. – Вы не серчайте. Берите, кушайте, что хочется. Только не нужно ничего больше бить. А то заморское масло вон уже придется заказывать и ждать доставку не меньше месяца…
Нареченные за моей спиной радостно завизжали и с удвоенным усердием принялись разграблять кладовую, воодушевленные полученным разрешением.
– Девочки! Игристое! – радостно воскликнула Ладия, появляясь из погребка сразу с четырьмя темно-синими, покрытыми тонким слоем пыли пузатыми бутылками, которые ловко держала за вытянутые горлышки, зажав между пальцами по две в каждой руке.
Новая волна ликований, и нареченные бросились в погреб выуживать алкоголь, несмотря на то, что некоторым из них явно было пора сказать себе: «Хватит!»
– А что игристое тоже нужно для здоровья будущего наследника? – становясь таким же белым, как его колпак, переходя почти на фальцет, поинтересовался главный кухарь, отправляясь в погреб вслед за мной.
– Конечно! – ухмыльнулась я и хлопнула мужика по предплечью, в таком, почти дружеском жесте.
В подполье обнаружилась настоящая винотека. Огромное количество бутылочек было разложено на специальных полках, и девчонки метались между ними, беря то одну, то другую, озвучивая какие-то названия, которые мне, естественно, ни о чем не говорили, но вызывали у собравшихся бурный восторг.
– Хани, прошу вас, осторожнее! – почти молил главный кухарь, аккуратно поправляя те сосуды, которые девушки возвращали на место.
– Нет, нет, нет! – бубнил он, вынимая из корзинки, куда сгружала одна из хани выбранную ей выпивку. – Это только для коронации! Ему же восемьсот лет!
Он старался спасти от разграбления погреб даже больше, чем кладовые. Но его грузное тело не позволяло успевать за шустрыми девчонками, которые увороты от него воспринимали, как веселую игру.
Неожиданно, в самом темном и мрачном углу, я приметила особенно пыльную бутылку, расположившуюся на подстилке из каких-то особых трав и накрытую стеклянным клошем. Не задумываясь, отправилась к ней и
