коридор парадной. Вызываю лифт и засовываю в уши наушники. Включаю музыку, и шум внешнего мира пропадает.
Оказавшись в кабинке, сверлю глазами пол. Створки лифта начинают медленно сползаться. Только вот сделать это до конца им мешает просунутая в кабинку нога. Поднимаю взгляд.
Марк стоит передо мной в расстегнутой куртке и домашних тапках с таким видом, будто оказался тут совершенно случайно. Делаю шаг назад, примерзая к стеночке.
Валиев шуршит курткой и поворачивается ко мне спиной, причем встает так, что, если я сдвинусь на два сантиметра вперед, уткнусь носом в его капюшон.
Лифт останавливается на первом этаже. Как только это происходит, Марк нажимает на кнопку четвертого, и створки снова схлопываются. Я не то что не успеваю выйти, я не успеваю сообразить, как мне это сделать, не столкнувшись с ним. Поэтому выбираю свою любимую тактику – игнор. Правда, звук в наушниках убавляю до минимума, стараясь прислушиваться к происходящему.
Марк убирает руки в карманы спортивок и даже что-то насвистывает.
Когда цифра на табло меняется на тройку, Валиев запрокидывает голову и, перекатившись с пяток на мыски, говорит:
– Рассказывай давай, иначе мы так до вечера можем кататься.
– Разве не ты меня только что выгнал?
– Да ты кого угодно доведешь. Бесишь же! – он поворачивается лицом, упираясь ладонью в стену над моей головой.
– Сам… бесишь. Если ты помнишь, я говорила, что не собираюсь с тобой спать. Так что нечего распускать руки. А вообще, стоило бы обговорить заранее еще одну вещь и дать друг другу обещание не влюбляться, – складываю руки на груди, чтобы это прозвучало как можно более надменно.
Марк приподнимает бровь и, чуть прищурившись, расплывается в улыбке.
– А если уже?
Его ответ как удар кувалдой по голове. Я несколько раз хлопаю глазами и никак не могу сообразить, что на это ответить.
– М? – он тянет молнию на моем пуховике вниз, расстегивая его где-то до талии.
– Дурацкая шутка. Если твои прошлые девочки велись на подобное, то я не…
Кабинка лифта вновь приезжает на первый этаж, и я не успеваю договорить.
– Марк! – женский писк режет слух. – А я как раз к тебе. Охрана пустила, а то я звоню-звоню…
Марк поворачивает голову, и я вижу лицо Эли. Она улыбается, но, когда замечает меня, уголки ее губ медленно ползут вниз.
– Какая встреча, – бормочет Шумакова. Сама при этом заходит в лифт.
Вот где врожденная наглость.
Глава 25
Наверное, это лучший момент, чтобы уйти, притом окончательно подтвердив свою теорию и с кровящим сердцем признать, что Одинцов оказался прав. По-хорошему, не мешало бы швырнуть Валиеву его дурацкие деньги в лицо. Думаю, что так и сделаю. И плевать что придется добавить из своих накоплений. Иметь с этим человеком хоть что-то общее, мне совершенно не хочется.
– Вижу, что у тебя все прекрасно, – говорю Марку на выдохе. – Выздоравливай. Эля, привет, – делаю шаг на выход, но Валиев мертвой хваткой сжимает мою руку.
Шумакова этого не видит, только прищуривается. Мой торопливый уход ее явно радует, поэтому она не готова замечать происходящее.
Марк же сильнее сжимает пальцы на моем запястье и будто с вызовом смотрит в глаза. Да-да-да, скандалы я не закатываю и при Эльке, скорее всего, орать и выяснять отношения не буду. Он это знает. Этим и пользуется.
Стискиваю зубы от негодования, чувствуя, как вспыхивают щеки.
– Эль, ты не вовремя, – Марк говорит это ей, но смотрит на меня. – И вообще, сначала бы позвонила.
– Я не думала, что ты занят. Так переживала, когда узнала, что у тебя ангина…
Боже мой, какая заботливая! Фыркаю и, кажется, делаю это вслух, судя по тому, как сузились Элины глаза. Ужас…
Марк заламывает бровь и снова расплывается в улыбке.
– В универе увидимся, – говорит Эле, но теперь уже поворачивает голову, окидывая ее взглядом. – Я занят.
– Хорошо, – Шумакова кусает губы, разглаживая и так не мятый рукав пальто. – Пока, – нервно проходится пальцами по своим волосам и выходит из кабинки, снова оставляя нас с Марком вдвоем.
Честно говоря, я ожидала от нее более ярой реакции, но она как послушная собачонка, поджала хвост и спряталась, чтобы не расстраивать хозяина.
Валиев нажимает на кнопку с цифрой четыре, продолжая удерживать мою руку.
– И что это было?
– Что именно? – вытягивает меня на площадку и бесцеремонно толкает в направлении двери в квартиру.
– Она пришла…
– Сразу стоп. Говорить про Эльку мы не будем. Давай лучше про тебя.
Марк вынуждает меня переступить порог, подталкивая в спину. Так я снова оказываюсь в его прихожей. Ну не драться же мне с ним, чтобы уйти, ей-богу!
– Я уже все сказала.
– Я плохо слушал. Дубль два. Только в этот раз без чая. А вообще, у меня к тебе предложение.
– Какое?
– Пообщаться.
– А мы сейчас что делаем?
– Не тупи, Лейкина. Вне сегодня пообщаться, без договора. Сходить куда-нибудь.
– Зачем?
– Зачем люди ходят на свидания?
– Такие, как ты? Очевидно, чтобы обаять и затащить в постель.
– Высокого ты обо мне мнения.
– А какое у меня может быть мнение о человеке, который хотел обмануть собственного дядю, а потом заплатил Одинцову денег, чтобы он со мной расстался? Выглядит, как будто расчищал себе дорогу. Для чего? Явно не для серьезных отношений, потому что так их не строят.
– Кто не строит? – Марк наступает, и я не замечаю, как все отшагиваю и отшагиваю назад.
– Никто!
– Скучные и приземленные люди. Я делаю так, как мне проще. Нет у меня желания соперничать с недостойным противником. Если твой лошок повелся на бабки, ко мне какие претензии?
– Какие? Ты ему денег дал! Я тебе что, вещь?
– А при чем тут ты вообще? К тебе это какое отношение имеет? Я его устранил, ты мне спасибо сказать должна. Проверку бабками он не прошел. Значит, не любил, радуйся, что вовремя открыла на него глаза.
– Радоваться? Да я тебя прибить готова. Кто дал тебе право лезть в мою жизнь? Кто дал тебе это право?!
– Я его сам взял. Потому что захотел. Ясно? И перестань на меня орать.
Последнее Марк говорит тише, мы оба перешли на крик, даже этого не заметив.
– Я не ору, это ты орешь. На девушку, между прочим. Ты правда думаешь, что я настолько тупая и не понимаю, что весь твой интерес пройдет, как только мы переспим?
– Серьезно? – Марк проводит кончиком языка по верхним зубам и шумно выдыхает. – Тогда какого ты сюда вообще пришла?
Я открываю рот, чтобы проорать что-нибудь в ответ,
