Пресноводное. Некоторые считают его деликатесом. Вытяжка из молодых раков используется кое-где, но… честно говоря не слишком эффективна.
- Рак – это болезнь, - Миха поморщился. – Это когда в теле, в органе каком-то клетки начинают расти. Неконтролируемо. Получается такая…
- Опухоль.
- Опухоль, - подтвердил Миха с облегчением. – Она растет, растет и растет…
- Я не настолько тупа, чтобы повторять трижды.
- И становится больше. И уже её клетки расходятся по телу и порождают другие опухоли. Правда, это время занимает.
Но ведь, если подумать, магия вполне может выступать онкогенным фактором. Чем она отличается от того же излучения?
- Нет, - подумав, Миара покачала головой и запустила в дыру вторую руку. – Здесь другое… такое ощущение, что он разрушается изнутри.
Тогда не онкология. Аутоимунное? В голове вертелся доктор Хаус и красная волчанка. Все-таки надо было идти на медицинский.
Так, что Миха знает об аутоимунных?
Был ведь курс иммунологии. Правда, в те славные времена у него только-только с Ленкой закрутилось. И он не то, чтобы прогуливал, скорее уж голова другим была занята.
Антитела.
Антигены.
Иммуносупрессоры. Вот и остались в ней отдельные слова со смутным ощущением, что истина, как всегда, где-то рядом.
- Есть такие болезни, - Миха задумался, как объяснить то, что он и сам весьма слабо понимает. – Когда тело начинает пожирать само себя.
Магичка подняла голову.
- Продолжай.
- Я не целитель.
- Я заметила.
- Просто… то, что знаю. Немного. Так вот. Есть… иммунитет, - снова слово показалось чужим. И правильно, его Дикарю знать неоткуда. – Это способность организма сопротивляться болезни. Видеть болезнь. Допустим, если взять те маленькие существа, которые и причиняют болезнь, то они попадают в тело. По-разному. Через рот, через легкие вот или кожу, или еще через кровь. Разные пути.
- Это я знаю.
- А внутри они уже связываются с телом. И используют его, чтобы жить самим, - Миха смахнул пот. В жизни не подумал бы, что это так сложно, учить кого-то. – Но у тела есть защита. Специальные клетки… тело сложено из разных клеток, как из кирпичей.
Кивок.
Стало быть, и это не тайна.
- Одни строительные, другие – как стража. И у этой стражи есть такие клетки, которые способны узнавать чужаков. Они ставят на них метку, чтобы другие, которые сильнее, пришли и сожрали.
- Звучит абсолютно безумно.
- Это просто я так объясняю. Я только теорию и знаю. Но вот. Во многом все зависит от того, сколько чужих клеток попадет внутрь, как быстро их обнаружат. Если не быстро, то эти чужие успеют захватить часть тела. И использовать, чтобы создать еще таких же, как они… и тогда болезнь будет тяжелой.
Миара вытащила руки и снова поднесла их к лицу.
- Не делай так! – взмолился Миха. – Мне кажется, что ты сейчас пальцы облизывать начнешь.
- Я похожа на идиотку?
- Нет, что ты… просто… ощущение, не более того.
- У тебя странные ощущения. Но мне так и вправду лучше видно. Чем слабее поток силы, тем более тонкие воздействия я способна ощутить. Но ты рассказывай. Итак, болезнь? Хотя, если по твоей логике, получается, что те клетки, которые указывают, кого убивать, начинают ошибаться, так? И ставят метки не на чужаков, но на собственных братьев?
- Именно.
- И тогда другие клетки, те, что убивают, атакуют собственное тело?
- Да. И… это случается не так уж часто. Но там, где я жил…
- Это, кстати, отдельный вопрос…
Миха пропустил его мимо ушей, да и паузу в разговоре постарался не заметить.
- Так вот, подобные болезни известны.
- И чем лечатся?
- Специальными веществами, которые подавляют работу иммунитета. То есть, самой способности тела реагировать на болезнь.
- Как-то… - Миара ненадолго задумалась. – Но тогда получится, что, если человек столкнется с заразой, его тело не справится с нею?
- В общем-то да… может, есть какие-то способы частично ослабить. Или убрать симптомы. Я же говорю, я и близко не целитель. Но…
- Похоже, - она протянула руки. – Полей. Воздействия нет. Или оно настолько пограничное, что я не могу его ощутить. Хотя это сомнительно. Но если все так, как ты говоришь, то… похоже на то. Допустим, есть какое-то проклятье, которое воздействует на людей. Почти на всех. Оно слабое, а потому естественная магическая защита его не пропускает. Но в то же время… тогда почему гибли люди в башнях? Башни защищены. Именно от внешнего воздействия.
- Значит, есть еще фактор, - Миха зачерпнул воды. – Неучтенный. Что-то третье, что объединяет болезнь и… может, переносчик какой-то? Допустим, проклятье действует… а если не на человека? Если изменяет какой-то микроорганизм, допустим, даже не бактерию…
- Опять непонятно говоришь.
- Извини. Это… существо, которое состоит из одной клетки. Бактерии есть везде, и частью они полезны, частью опасны.
- Вызывают болезни.
- Да. Но есть еще более мелкие существа. Вирусы.
- Яд?
Надо же, вот тебе и специфика перевода. Хотя по латыни вирусы – яд и есть. Если память не подводит.
- Это… тоже существа, но они меньше самой клетки. В клетке есть ядро, а в ядре – информация о тебе. Или о любом существе. Цвет волос. Глаз. Ну и не только. Вообще все-все.
Прикладная биология средневековья, мать её.
- И вот вирусы – это как раз только информация. Они настолько мелкие, что увидеть их можно только через специальный прибор.
- Иногда для операций используют укрупняющие линзы.
- Таких недостаточно. Увеличение должно быть в тысячи раз. Так вот, некоторые ученые у нас думали, что вирусы – они на самом деле не живые. Вне тела они не растут, не дышат, не питаются. Ничего не делают. Но вот когда попадают внутрь, то начинают размножаться, используя клетки человеческого тела. Или не человеческого, у животных они тоже есть. А есть еще более мелкие создания…
- Потом. Я должна буду это записать. И проверить. Но… если так, то… я чувствую живое. В целом. И болезнь тоже. Допустим, если взять того парня, с ожогом, то я чувствовала заразу в его крови. И смогла отделить её.
Пациент, правда, в процессе едва не скончался, но кого волнуют подобные мелочи?.
- И да, у нас есть вещества, которые сделают то же самое, хотя и не так быстро. Но это даже безопаснее. Будь они у
