Сколько проспал — неизвестно, не отслеживал время ни до, ни после. Внезапный хлопок подъездной двери вернул в реальность, резко выдернув из сна. Совсем рядом раздался стук женских каблуков, и задняя дверка распахнулась. Чуть качнулись рессоры, принимая дополнительный вес и Алексей потрясенно уставился в зеркало заднего вида — это была она, мама девочки Яны.
— Добрый вечер!
И не успел он открыть рот, как услышал:
— В кабак… клуб, бар какой-нибудь, где люди… много людей.
Озадачено замер, вникая, и осторожно спросил:
— Совершенно все равно — куда ехать?
— Почему? — удивилась неожиданная пассажирка и добила его окончательно: — Туда, где мужчины интереснее, чтобы не гопники.
Оп-пачки… Алексей вдруг понял, что совершенно не разбирается в людях. И чем черт не шутит! Может, забавной девочке Яне действительно было бы лучше с Ленкой. Разочарование захлестнуло его кислотным цунами, разъедая что-то теплое, надежное и устоявшееся внутри — веру в людей что ли?
Усмехнулся отстраненно, давая еще шанс — то ли ей, то ли себе.
— Даже так… тогда как вам я?
— Посмотрим… поехали…
Да блять! Ну, поехали тогда… дурашка.
Демьянцева затаилась и сидела на заднем сидении тихо, как мышка. Он вез ее в «Сюиту», а куда еще… Зачем? Да за этим самым… почему нет? Сколько у него не было женщины? Две или три недели? Торчал там, отслеживал Ленку… Так почему — нет, если по согласию? Опять же — девочка приятная… Непонятная горечь от разочарования в ней? Так жизнь — она вообще… нормальная только в пчелином улье — искренняя, естественная и настоящая. Машинально отслеживая дорогу, Алексей поймал себя на том, что очень напряжен, ощущение такое — нервы звенят… Он все еще ждал чего-то. И черт его знает — чего! Будто все уже сказано, но…
— Куда мы едем? — раздалось сзади.
Ну надо же… выдохнул он напряжение. Хоть какое-то чувство самосохранения есть.
— Гостиница, — ответил, коротко мазнув взглядом по проплывающим мимо домам, — это рядом.
— Я без документов, — выдала пассажирка, заставив его сцепить зубы: — И потом… я ничего вам не обещала.
Опять с облегчением выдохнул… Понял, что с нервами — совсем дрянь. Иначе какого хрена его так колбасит? Такие эмоциональные качели — не то, что ему сейчас нужно. Высадить бы ее, послав мысленно… а что-то мешало. Желание догнать — в чем ошибся? Чтобы понять кого-то, нужно хотя бы говорить с ним. Значит — кормим, поим… но не танцуем. Бабу он всегда найдет — потом. Не сейчас — вымотан… выжат до предела.
— Тогда вначале ресторан? — спокойно предложил, приняв решение — шла бы эта семейка лесом.
— А? — раздалось удивленно после короткого молчания, — вы же на работе. Какой тогда ресторан… какая, вообще, гостиница?
Дошло, наконец? Прелесть же какая!
— Прогуляю разок ради такого случая, — усмехнулся он. Забавная она. Но что-то не сходилось… что-то, по ощущениям, во всей этой ситуации не створилось.
— А защита… с собой есть? — выдала вдруг Демьянцева.
Та-а-ак… спокойно, мужик, спокойно. И не факт… сейчас девочка запросто выдаст еще что-нибудь… прямо противоположное. Стоит нервничать? Определенно — нет.
— Железобетонная, — заверил он ее, попутно вспоминая марку презервативов, которыми пользовался. Внизу живота потяжелело, потянуло пах…
— Я ничего не обещала, — лепетала с заднего сиденья… Ксюша — терпеливая и внимательная мама девочки Яны. Ну вот…вот же!
— Не терплю нерях и вообще… первое впечатление…
— Состоялось, — разочарованно отрезал он, определившись с ее последней фразой окончательно. Задолбали… судьба его, наверное — опекать неадекватных женщин. И сразу потянуло на сон… рубило конкретно. Хорошо — уже доехали. Возбуждение схлынуло.
— И давай уже на «ты». Приехали, посиди, — припарковал Алексей машину на своем месте у гостиницы, вышел и позвонил медсестре — чтобы спокойно уснуть, нужно было знать, что тесть и теща в порядке. Удостоверившись в этом, открыл для дамы дверку и протянул руку, поймав диковатый, потерянный взгляд. Нет… что он не таксист, она поняла только сейчас. Что же с тобой творится, девочка?
Пассажирка шарахнулась от его руки, как от ядовитой змеи, выпростала из машины ножки… Красиво вышла! Всплыли в памяти подъезжающие к красной дорожке лимузины и вот так же элегантно выпростанные из них ноги зарубежных звезд…
— Извините, я… все это нервы.
— С таксистом все проще? — непонятно почему разозлился Алексей, наблюдая, как она уходит к остановке. Да вперед! На фиг не нужно, хоть высплюсь… Мать же твою!
— Подождите! Не уходите, приглашаю вас… мы просто поговорим, — шагнул за ней в попытке остановить. Потому что у нее не было при себе ничего — ни сумочки, ни даже крохотного клатча — пустые руки. И в этом платье, тесно обтянувшему худосочную фигурку, точно не было карманов.
Вернулась… Опять непонятные качели. Но он уже не напрягался по этому поводу — похоже, что тут имеет место та самая женская логика, а значит все необъяснимо в принципе.
Оставив ее на минуту, договорился с администратором, чтобы его номер завтрашним утром оставили в покое. Та кивнула… покосилась на его спутницу и уже в спину ему донеслось тихо и ядовито:
— Мои соболезнования…
Показалось, ослышался? Остановился, обернулся…
— Берегов совсем не видим, поспешаем на выход? Тебя чему вообще учили? Завтра с утра после смены пройдешь опять профпригодность… и Касимовна пусть подпишет зачетик.
— Простите, пожалуйста, Алексей Юрьевич, — быстро зашептала девушка, комкая в руках какую-то бумажку. Он перевел взгляд на ее руки, она тоже… положила на стол, разгладила, — простите меня…
А вот хрен тебе! Молча развернулся и пошел к лифтам, где оставил Демьянцеву. Можно было размазать мелкую бестолочь — только ее яда ему сейчас и не хватало. Хотя и сам виноват… аукались те еще его похождения, да и после тоже… Объяснять особенности своей семейной жизни каждому сотруднику было бы странно. И то, что действительно — только вчера Ленку закопали, выглядело… из рук вон погано. Тошно от себя! Поганка мелкая…
В лифте он только уверился в том, что Ксения, похоже, хорошо не в себе. Причин не знал, а домысливать — дело неблагодарное. Лепетала что-то, прятала взгляд, а потом ее вообще затрясло… А он устал, дико устал от всего и понимать ее больше не хотел, трахаться тоже — только спать…
Бокал коньяка должен был решить вопрос женских нервов. Оставил ее в номере и вышел, давая время. Молча посидел возле дежурной, чувствуя, что вырубается.
— Шли бы вы в номер, Алексей Юрьевич, — легонько потрясла его за плечо женщина.
— Да, спасибо, Даша, — тяжело поднялся он с дивана и пошел куда советовали. Быстро приняв теплый душ, прошел в спальню. Там горел свет, на краю широкой постели, сжавшись комочком, спала чужая женщина. Непривычно — временных подружек он не оставлял на ночь, давно привык спать один. Но сейчас… почему нет? Все иначе, да и живая душа рядом… мирно сопящая. Возвращаться в гостиную и стелить себе на диване не стал, сбросил полотенце на пол и рухнул с другой стороны кровати. Последней мыслью было, что Ксения чем-то похожа на француженку — темные глаза, скулы, щеки — он слышал, что те специально удаляют вполне здоровые зубы мудрости, добиваясь эффекта впалых щек…
