оглядывать.
Посмотрел на штаны, упал пятой точкой на деревянный пол. Снял не стесняясь, стянул с себя подштанники. Остался в одном исподнем, рана обнаружилась прямо на бедре и очень большая. Пять минут он распылял дар вокруг, и я уже начал думать, что придётся использовать артефакт. Когда уже собирался полезть в свой мешок, у него наконец то всё получилось. Кожа под пальцами начала плавиться, кровь остановилась. Мы ждали ещё минут десять, забыв про еду. В какой-то момент парень закончил и упал на спину, тяжело дыша.
— Всё потратил? — спросил я, вставая на колени рядом.
Он посмотрел на меня устало, потом поднял руку перед моим носом и наполнил её силой. Конечность засветилась, на коже появились вязи древних божественных рун. Я ждал, когда закончится представление, а он не убирал руку. Мы оба понимали, чего я хочу — понять сколько после средней раны у него ещё осталось энергии. Через пять минут свечение ушло, я кивнул головой — это было очень неплохо.
Облокотился о толстую ножку одного из столов, раздумывая. Голова болела, так близко находится к дару магам всё-таки нельзя. Парень тяжело дышал, но сознание не потерял, и уже поднимался на локтях — так что в нём даже ещё немного осталось. Друзья смотрели на меня вопросительно, а я просто пожал плечами, отмахиваясь:
— Кажется, мы нашли колдуна.
Удивляло что здесь, в глуши, нашёлся молодой и очень способный носитель дара. Возникал один большой вопрос — если мать про него знала и посоветовала, кто он вообще такой?
Но спросить я её уже не мог, придётся это делать, когда мы вернёмся.
Если мы вернёмся.
Глава 12
Бредя к стене клана Тагур, ощущал на своей спине взгляд Кристы. Она не понимала зачем я взял того, кто сам себя может убить своим же ножом или мечом. Лиска и Дана скорее всего всё понимали, но им тоже не нравилось то, что колдун чуть не убил себя. Но я понимал — мы могли обойти ещё две таверны, и никого не найти. Этот же парень пусть и неопытный, иногда неуклюжий — но одарённый. Нам не нужно чтобы он много сражался — нам необходим его дар, а он у него есть. Остальное придёт со временем.
Мать откуда-то знала про колдуна и фактически направила меня сюда. Не терпелось переговорить с Петером наедине, при остальных этого делать пока не рисковал.
Мы неспешно двигались в сторону границы, я возглавлял процессию. Думаю, если и будут с кем-то говорить — только со мной. Есть ещё Лиска, но она всё-таки младшая дочь своей семьи. Она, кстати, всё время оглядывалась, будто чего-то ожидала или боялась. Попытался прочитать её ментально — почти ничего не получилось. Страха вроде бы нет, а вроде бы он и есть — непонятно, нужно будет с ней ещё раз поговорить перед спуском со стены. Пару моих попыток прояснить ситуацию с её родственниками не увенчались успехом.
Широкая и центральная улица города, что фактически была продолжением главного северного тракта, тянулась прямо к нашей цели. Криста о чём-то переговаривалась с Даной, я время от времени прислушивался. Не хотелось, чтобы девушка сказала что-то лишнего, потом ещё рассорятся все, узнав, что я дал ей своё второе имя и фактически принял.
Никаких входов в высоченном оборонительном сооружении не было. Видно лишь подъёмник сколоченный из дерева. Причём крутили специальные механизмы люди — как в старину. Это было вполне нормально для Севера. В случае чего уничтожить устройство не составит труда, так же, как и построить потом точно такое же новое. Со сложным механизмом такое не пройдёт. Может быть и сломаешь быстро, а вот восстановление займёт больше времени. Так что тут, как и с мечами — чем проще — тем лучше.
Широкая платформа опустилась в очередной раз, рабочие начали разгружать повозку. Сзади подходили ещё несколько, все гружёные мешками. Скорее всего продовольствие, ещё может быть одежда и шерсть. Рядом выстроились несколько человек, в одном я с удивлением узнал старшего жреца из Анстуга.
Мужчина в чёрном просторном балахоне, подпоясанный одной лишь верёвкой. Лицо наглухо закрыто тенью капюшона, натянутого так, что кажется будто и нет там головы — одна тьма. Точно такого же я видел, когда мы прибыли на поезде, он охранял совет, который проводила мать. Только вот тот парень был просто бойцом, а это старший жрец.
Такие ребята шутить не будут — их основная направленность — это боевые искусства. Говорят, они могут поспорить с мастерами из Зайчалза. Воин храма буквально может разобрать своего противника по частям во время боя — настолько быстро он применяет свой дар. У Торга кажется примерно похожий уровень, но он выбрал стезю исцеления. Храмовый же боец жертвует этими особенностями и почти теряет возможность восстанавливать и лечить.
— Приветствую молодого эйда. — прошептал незнакомец, кланяясь в первую очередь мне, потом обратил внимание на девушек сзади: — Дана, Лис арга Сугир, Криста ин Ашер, барон Тривил.
Мысленно поблагодарил его за то, что не сказал новое имя Даны, похоже мужчина всё понимал. Правда у Лис будет много вопросов — почему имя девушки прозвучало первым. Ответ то очень прост — потому что по статусу она формально почти равна моей подруге детства. Во всяком случае стала равна день назад. Если переводить на язык Империи — один из моих ближайших вассалов, можно сказать близкий родственник — только названный.
— А вы? — вскинул я брови.
— По поручению храма. — улыбнулся одними губами мужчина, сейчас можно было видеть лишь нижнюю часть его лица. — Анстуг должен доставить важную весть до всех кланов.
Всё это было очень странно — даже если он сошёл с поезда с нами, должен был сразу направиться сюда. Не могли его держать так долго — это можно сказать оскорбление. Конечно, этому клану плевать, они могут сделать вид что просто забыли. Но всё-таки посланник главного храма Севера, да такой важный, должен быть принят сразу. Причина, конечно, могла быть, и я стал догадываться какая.
— Всё верно, юный лорд, всё верно. — будто читая и подтверждая мои мысли сказал жрец, добавил переходя иногда на высокий слог: — Будьте осторожны, слово может ранить не хуже меча или дара.
Ну да, если я явлюсь в статусе того, кто вписан в летопись, это может всё изменить. Во всяком случае и встречать нужно по-другому. Лиска тоже там, на старом пергаменте, но она не глава великого клана. А вот меня старухе
