называли Мишей и пытались заставить его и Лору в это поверить. Непонятно, зачем это им было нужно, но это страшно раздражало. При этом Тима пытался подыгрывать медсестре и сглаживать обстановку.
– Ну, я могу тебе напомнить, – Валя вынула торчащий за поясом массивный чёрный фонарь и положила его на ноги Тимы. Затем выжала тряпку в ведро и продолжила растирать мутную воду по полу. – Ты поступил в больницу в состоянии острой алкогольной интоксикации. Не знаю, почему, но тебя распределили к нам в отделение наверху. Доктор лечил тебя как мог. Ты вёл себя агрессивно. Доктор говорил, что ты допился до психоза. Ну, я же не доктор. А Валерий Кириллович тебя от зависимости лечил, долго лечил. Он же лучше знает. Ты провел здесь ни много ни мало чуть больше месяца. Сначала наверху, а потом и тут, в подвале. Лечение хронического алкоголизма – дело длительное и не простое. Ты бросался на санитаров и медперсонал, тогда тебя перевели сюда. Но потом ты исчез. Поэтому доктор очень обрадовался, когда ты снова объявился, спустя столько лет. Похудел маленько и бороду сбрил. Поэтому я тебя не признала сразу. Куда же ты подевался? Что, и правда, не помнишь? Доктор раньше, конечно, тут не оперировал, только лоботомию разве что. Тут буйные у него были, как ты. А потом так вышло, что пришлось работать по широкому профилю.
Лора слушала Валентину с открытым ртом. Рассказ был неимоверным, но убедительным. Это никак не сочеталось с реальностью, но звучало правдиво. Лора смотрела на Тиму, который молча лежал и слушал медсестру.
«А ведь я ничего практически не знаю о его прошлом, – думала Лора. – Нет, конечно, Тима мне рассказывал, но я никогда не видела фотографий его семьи, родственников, не имею понятия о его детстве. Ни старых одноклассников, ни друзей детства. И вправду, точно же. Он не любит говорить на эту тему, а я и не спрашиваю. А может?.. Нет, это бред. Не может быть. Чушь. Он бы мне рассказал. Ну какой Миша? Нет. Это ерунда. Я же видела его паспорт. Фух, – с облегчением выдохнула Лора. – Паспорт. Точно», – и даже улыбнулась.
– Валя, да не помню, правда, ну и чёрт с ним. Вы когда-нибудь спите вообще? А как же сын? Он же нуждается в помощи, постоянном внимании.
– Да я здесь батрачу только для него. Мать с ним сидит. Хоть бы здорова была. Если бы не он, думаешь, я бы вообще этим занималась? Деньги нужны, понимаешь, деньги, – Валя проглотила последнее слово, и Тима почувствовал, что зацепил её.
«Теперь бы не отпустить и не спугнуть», – вертелось у него на уме.
– Да, время такое. Я, честно говоря, не представляю, как вам тяжело. Валя вытерла мокрые глаза обратной стороной ладони.
– Почему здесь? Тут же никакого «левака» нет, что с психов возьмёшь?
– Это да, но кому я нужна? Мне же не двадцать лет. В неотложку не влезешь. Мафия своя. Там столько занести надо, чтобы устроиться даже санитаркой, но даже если бы деньги были, то всё равно нужны и связи. А возраст не тот уже. Вот и держусь тут, пока могу, хотя с трудом, если честно.
– Я вас понимаю, Валя.
– Ни черта ты не понимаешь, Михаил. Ни черта! Ты не был на моём месте. Ты не знаешь, каково это, быть на цепи, на привязи, – Валя снова вытерла глаза и высморкалась в платок. – Ты его не знаешь. Ты не знаешь, на что он способен, – уже спокойно и холодно прошептала она и направилась к двери.
– Валя, подождите! Приподнимите нас, пожалуйста, уже спины не чувствуем. И пить хочется, пожалуйста.
Валентина открыла дверь, выставила в коридор ведро и швабру. Молча вернулась, приподняла верхнюю часть кроватей и забрала фонарь.
– Воду сейчас принесу. Утку поменяю. В понедельник обход, но, думаю, день у вас ещё точно есть. Потом – не знаю. Доктор выходной.
* * *
Когда доктор влетел в барак, где маялись от безделья два отморозка, он стремглав бросился их искать, забыв закрыть за собой дверь. Сергей незамедлительно проскользнул за ним, опережая сквозняк, который уже чуть было не захлопнул дверь у него перед носом.
Оказавшись внутри здания, он сразу остановился и несколько секунд стоял, не дыша, чтобы сориентироваться, что делать дальше. Хлопок двери заставил его вздрогнуть.
«Чёрт, дверь. Надо было позаботиться о том, чтобы она не закрывалась. Идиот!» – подумал про себя Сергей. В конце длинного коридора горел свет. Благодаря этому было видно, что все двери, которыми он был усеян, открыты. Сергей присел на корточки и заглянул в первую из них, подсветив мобильником. Там на полу валялись несколько матрасов. Мебели совсем не было. Где-то вдалеке послышался разговор, переходящий в крик. Шансов спрятаться здесь не было, поэтому он двинулся дальше, потушив экран.
– Вы два недотёпы, – доносилось издалека, – я знал, что рано или поздно из-за вас будут проблемы.
Сергей по голосу узнал доктора Валерия Кирилловича. Двигаясь, пригнувшись, вдоль стены, следователь держал руку на кобуре.
– Времени у вас нет. Нужно действовать быстро и чётко! Слушайте меня внимательно! – продолжал на повышенных тонах врач. – Быстро убрать отсюда весь ваш хлам. Убрать всё в подвал. На улицу не выходить! Переезжаете под землю на неопределённый срок. Здесь всё зачистить, как я вас учил! Всё! Ясно?!
– Да, ясно, доктор, я только не пойму…
– А я тебе объясню, бестолковый. Я объясню. Вы доигрались. Я тысячи раз говорил: не брать телефоны. Зачем вы их берёте? Уничтожать всё! Ты кому звонил?
– Я не звонил. Я никому, – звучал в ответ тихий мужской голос. – Я просто один раз включил. Я не звонил. Включил и выключил.
– Болван! Тысячи раз говорил: не включать. Теперь поздно. Зачем ты его включал?! Надо было сразу, как следователь пришел, закрывать лавочку.
– Какую лавочку закрывать?!
– Какую?! Вашу! Твою и Монгола! Кто сейчас внизу?
– Это, в смысле, кто?
– О боги, где Монгол? Что с тобой говорить?!
– Он тут. Был. Не знаю.
– Сейчас идём вместе вниз. Нужно на время приостановить работу. Всё свернуть, всё убрать, всех закопать. Завтра сюда легавые понаедут. С собаками, с обысками. Будете сидеть тихо, пока я не разрешу выйти. Валя тут?
– Да, была.
– Была… Пусть помогает. Она тоже остаётся с вами внизу.
– Так, а как с вашими пациентами?
– Я же сказал, ты что, тупой полностью? Всех закопать. Всех!!! Где Монгол?!
Сергей отстегнул кобуру и приготовился достать табельное оружие, как вдруг мощный удар тупым предметом свалил его на землю.
– Ку-ку. Как говорится,
