— Остынь, детка! Чао! — ухмыляется он, и след его простывает.
Первой воцарившееся после ухода недомужика молчание нарушает тетя-врач:
— Господи, ну и урод!
— Полностью согласна! — вторит ей медсестра. — Ох, ты горемычная… — а это уже мне, — Ольга Сергеевна, ну неужели у нас этих лекарств нет?! Хоть на первое время?! Жаль мне женщину. Таких козлов еще в своей жизни не видела!
— И я… всякого дерьма тут было, но такого, права ты Леночка… И видно же что при бабках, а поди ж ты на лекарства зажал!
А в моей жизни подобных парнокопытных аж три экземпляра. На любой вкус и цвет…
— Ладно, — обращается ко мне гинеколог, — сейчас отвезем тебя в палату. Надо кровотечение срочно останавливать. Кое-какие медикаменты у меня лично есть. Сделаю тебе, а ты мне потом занесешь их.
— Конечно занесу! — с огромной благодарностью обещаю я. — Только спасите моих деток!
— Спасем, не боИсь! — подбадривает меня врач доброй улыбкой. — Ты главное не волнуйся. Не всё так страшно. Назначим поддерживающую терапию, полежишь посохраняешься, и все получится. Ну все, в палату!
***
— Мужик конечно у тебя… — всё сокрушается медсестра толкая каталку со мной в лифт.
— Да, урод! — полностью соглашаюсь с ней.
— Как тебя только угораздило от такого залететь?!
— Вот так и угораздило… — лучше ответить так, чем правду и стать живой легендой в этом роддоме.
Двери лифта закрываются и сестричка становится около меня. Хитро прищурившись и понизив тон до доверительного, сообщает:
— А я сначала подивилась, пока документы заполняла, да позавидовала, вон у тридцатидвухлетней тетки молодой какой парень. Видно же сразу что ему слегка за двадцать. А еще видно, что при деньгах и не малых. Одни часы чего стоят! А на внешность, так вообще картинка… Вот почему, думаю, другим бабам везет на таких, а мне нет?! Чем я хуже то? А как он рот свой поганый раскрыл, так вся картинка и пошла трещинами. Вот уж правильно в народе говорят: не завидуй чужому счастью.
— Очень правильно говорят… — вздыхаю я, — чужая семья, как и жизнь — потемки.
— Ты, как родишь, алименты с него стребуй по полной! Отомсти за всех нас! А то все они горазды детишек стругать, а решение только одно у них! Бабу на аборт посылать. Вот бы им тоже их делали, наравне с женщинами, тогда бы думать начали не только нижним этажом! Сделал дите? Пусть отвечает!
***
— У меня начавшийся выкидыш, — плачусь я в трубку Тамаре Алексеевне.
— Так, спокойно! С чего ты взяла?
— Кровотечение пошло, я перепугалась и вызвала скорую. Меня увезли в роддом номер…дцать. Узист вынес вердикт.
— Тебе что-то уже делали?
— Да, капельницу ставили, а потом на УЗИ отправили. Предлагают почистить…
— Тебе надо было сразу сюда позвонить и к нам приехать!
— Я растерялась…
— Саш соберись, быстро вызывай такси и дуй к нам! У нас самое современное оборудование. Посмотрим, что можно будет сделать. Ни на какие чистки сейчас не соглашайся!
— А меня отпустят?
— Пиши расписку, что отказываешься от госпитализации. Только возьми у них список лекарств, что тебе уже делали. Давай. Я буду на связи. Палату подготовлю. У нас есть свой стационар. Правда это может влететь тебе в копейку. Потянешь?
— Да, с финансами вроде, порядок, — всхлипываю я, цепляясь за слова врача, как за соломинку.
— Тогда я жду тебя! Давай, не медли ни секунды!
Отключаюсь и тут же набираю Мишу.
— Больная, что тут делаем? — возмущается незнакомая медсестра, увидев меня в коридоре — быстро ложитесь!
— Да, сейчас!
На самом деле идти в вонючую отвратительную палату с тремя незнакомыми пожилыми женщинами мне абсолютно не хочется, а уж чтобы они подслушивали разговоры, тем более. И вообще, я позвонила своему гинекологу, возвращаясь из кабинета УЗИ.
Быстро набираю Мишу.
— Да Сашенька, я сейчас немного занят, но говори. Что случилось?
— Миш, я в больнице…
— В какой?! — тут же его голос становится напуганным.
— В роддоме, у меня началось кровотечение. Мне срочно нужно попасть в свою частную клинику. Поможешь?
— Ну конечно! Я сейчас же выезжаю! Не бойся и не волнуйся. Там наверно отказ придется писать…
— Миш, я напишу, ты главное приедь побыстрее, а то поздно будет!
— Все, еду!
Отключаемся одновременно. Окликаю ту ворчливую медсестру, сую ей мелкую купюру с просьбой позвать Лену. Почему-то мне кажется, что она войдет в мое положение и поможет выписаться побыстрее. Лена и впрямь появляется через минуту. Обрисовываю ей ситуацию и умоляюще лезу в кошелек за материальной благодарностью.
— Ох, горемычная, перестань! Так тебе всё сделаю. Давай в кровать! Хочешь сохранить, друга своего лежа дожидайся, я сама сейчас побегаю, да выпишу тебя!
— Лена, я тебя потом тогда отблагодарю! — от души обещаю ей, понимая, что мир не без добрых людей.
— Да лишь бы деток сохранить удалось! — на ходу кричит медсестра, убегая по моим делам.
Пенсионерки смотрят на меня с интересом, еще бы! Такое шоу им устроила. Это они еще выступления Игоря в смотровой не видали.
***
Лежу на старой продавленной кровати. Пытаюсь унять дыхание и уговорить себя, что всё возможное для спасения ребят я уже предприняла, и дальше всё зависит уже не от меня.
Пенсионерки чинно обсуждают сериал. Из-за близкого соседства с туалетом в комнате воняет хлоркой, откуда-то из столовой пахнет борщом и варенной капустой. Кровать скрипит, даже если не шевелиться на ней.
По коридору раздаются решительные размашистые шаги. Миша! Да не может быть, если только он не находился совсем рядом с больницей.
Вслед за шагами в дверном проеме показывается… Руслан. Смятение на его лице сменяется озабоченностью.
— Здрасте, — сквозь зубы приветствует он пенсионерок и подается ко мне.
Только его мне сейчас не хватало. Небось за брошенные документы орать пришел и добивать на счет аборта.
— Саш, напугала!
— Как ты узнал?
— Игорь папки лично принес. Да не важно! Я разговаривал с местной врачихой.
Не разрешу тебя здесь чистить. Сейчас к Ильиченко поедем!
— Нет!
— Чего НЕТ??? — повышает он голос.
— Чистить меня не зачем!
— Саш, ты не в себе?! Как это не зачем?
— Мои дети — не мусор, чтобы меня от них чистить! — голос мой всё-таки срывается, и чтобы никто не видел слез, особенно этот «недопапаша», отворачиваюсь к стенке.
