которой Иванушка-дурачок всегда связан), исполнял поминальные обряды и получал отцовское наследство. Только так можно объяснить, почему сказка о Сивке-Бурке возникла на славянской почве и свойственна именно русскому фольклору.
Русская сказка отличается сюжетной оригинальностью и ярким национальным своеобразием, что не могло не отразиться и на облике русского «младшего брата» и на характере сюжетов, для которых он типичен. Герой волшебной русской сказки — младший из трех братьев — выступает или в виде Иванушки-дурачка, крестьянского сына или в виде Ивана-царевича (в сказках эпико-героического типа). Четкая дифференциация образов сказочного героя — младшего брата, свойственная только русской сказке, свидетельствует о ее художественной, эстетической зрелости.
В западноевропейских сказках идеализация младшего мотивируется его добротой, этическими достоинствами, гуманным отношением к чудесным лицам. В русской сказке встречаются подобные мотивы, но для нее характерны другие формы идеализации младшего, незнакомые западноевропейским. Иванушка-дурачок находится в особенно близкой, даже родственной связи с чудесными силами (например, с «благодарным мертвецом»), которые помогают ему. Иван-царевич отличается от старших братьев смелостью, геройством, благодаря которым достигает цели.
Иванушка-дурачок — герой оригинальной русской сказки о Сивке-Бурке. Получив от покойного отца чудесного коня, Иванушка, как и его старшие братья, участвует в брачных испытаниях. Он допрыгивает на коне до окна башни, где находится царевна. Она ставит ему перстнем особый знак на лбу. Герой трижды совершает подвиг неузнанным и скрывается. После третьего раза его узнают по чудесному знаку на лбу.
Андреев сблизил эту сказку с западноевропейским сюжетом о стеклянной горе (№ 530 по указателю Аарне), с которым сказка о Сивке-Бурке в сущности не имеет ничего общего. Мотив стеклянной горы лишь выражает определенный способ брачных испытаний и встречается только в галицко-украинских, болгарских и некоторых западно-славянских вариантах, в то время как сказка о Сивке-Бурке русского происхождения.
Сюжет о Сивке-Бурке — оригинальный восточнославянский тип сказки о «низком» герое, тайно совершающем подвиги и обнаруживающем лишь в последний момент, притом неохотно, свою «высокую» сущность. В западноевропейском фольклоре некоторую аналогию этой сказке представляет сюжет о золотоволосом юноше (№ 314, 532) и о Золушке (№ 510).
Многие русские сказки о младшем брате — дураке начинаются рассказом о восточном воре[287]:
У отца три сына, третий — дурень (эта формула здесь так же обязательна, как и в сказке о Сивке-Бурке). Отец с сыновьями засеяли поле пшеницей (рожью, горохом), посадили репу. Кто-то ворует урожай. Отец посылает сыновей сторожить поле. Старшие сыновья засыпают к моменту прихода волшебного вора или проводят ночь в другом месте. Младший сын, чтобы отогнать сон, нюхает табак, засыпает с вечера, чтоб пораньше проснуться и не проспать появление вора. Иногда герой приманивает вора (например, привлекает кобылицу мясом). Младший сын ловит чудесного вора — им может быть леший, черт, чудесная птица, журавль, козел, конь, мужичок-с-ноготок, чудо-юдо и т. д. Волшебный вор дает Иванушке-дурачку чудесный выкуп — перстень, скатерть-самобранку, волшебную птицу и т. п. От характера чудесного выкупа в известной мере зависит «сюжет продолжения». В такой форме мотив волшебного вора служит введением к сюжету о чудесных дарах (№ 563 по Андрееву), волшебном кольце (№ 560), Коньке-Горбунке (№ 531), «Медном лбе» (№ 502) и др.
Мотив волшебного вора подробно разработан также в карельских, финских и скандинавских сказках, однако встречается в них значительно реже, что допускает гипотезу о заимствовании его из русского фольклора[288]. Этот мотив встречается и в китайском фольклоре. Там птицы или обезьяны обкрадывают поле младшего брата и за это награждают его чудесными предметами.
Старший брат обычно пытается подражать младшему, но волшебный вор его наказывает. В русском фольклоре юниорат выступает в форме мотива соревнования, а в китайском — в форме неудачного подражания.
При анализе китайских сказок говорилось о близкой связи младшего с волшебным вором, за которым, как можно предположить, скрываются священные тотемистические силы или духи предков. Хозяин леса — тотемистический покровитель рода — является, чтобы получить законную долю урожая, которого без его помощи не было бы. В китайских сказках он расхищает поле только младшего сына. Мотив волшебного вора связан здесь с мотивом наследства. Обделенный при разделе имущества младший сын получает компенсацию от волшебного вора — чудесного помощника.
В русских сказках волшебный вор обкрадывает общее поле братьев (архаичная черта), и связь его с младшим сыном завуалирована. В Белозерском крае записан очень яркий вариант[289], в котором сохранилась эта связь, а сам волшебный вор изображен как могучий хозяин леса, который помогает вырастить урожай, а потом приходит за своей долей. Братья вырубают в лесу поляну, чтобы засеять ее (следует отметить, что перед нами картина подсечного земледелия, т. е. такая форма хозяйства, для которой характерен минорат). Посев им не удается. Тогда младший, Иванушка-дурачок, призывает «дурным матом» лешего и с его помощью засевает поляну, уговорившись разделить урожай пополам[290]. Репа, выросшая на поляне, стала пропадать. Младший брат застает на поле лешего и помогает «лесному дедушке» собирать его долю, причем так усердно, что тот останавливает его и награждает чудесными предметами.
Таким образом, вокруг мотива волшебного вора группируются сказки с младшим братом-дурачком в роли героя.
Благодаря популярности образа Иванушки — младшего брата в некоторых сказках о «дурачке» герой стал называться младшим братом. Так, в Иванушку — младшего брата превратился Емеля-дурак или бедный крестьянин — герой замечательной юмористической сказки о ленивце, получившем от пойманной щуки «исполнение желаний». Мотив младшего проникает и в циклы анекдотических сказок об Иванушке-дурачке и в некоторые сказки о глупом черте.
Как уже говорилось, младший сын Иван-царевич — герой сказок богатырского типа. Они связаны, как и западноевропейские сказки, с мотивом предательства младшего брата завистливыми старшими. Существует русская сказка о поисках жар-птицы (по указателю Андреева, сюжет № 550), представляющая «богатырский» вариант сказки о волшебном воре[291], но в такой форме мотив волшебного вора не типичен для русского фольклора. Значительно более популярна сказка о поисках живой воды и молодильных яблок для престарелого (или ослепшего) отца-царя.
В западноевропейских вариантах сюжет типа 550 обычно начинается с того, что братья отправляются на поиски приключений (возможно, это влияние рыцарского романа). В русских вариантах отец всегда сам посылает сыновей, а младшего часто не хочет отпускать: «Где ж тебе с молодых лет идти на чужую сторону»[292]. «Ты еще молод, да притом же с кем я останусь? Всех я распустил, только ты один у меня остался»[293]. «Ты мал, пропадешь, когда старшие братья пропали»[294]. В этих словах нет насмешки над младшим, как в сказках об Иванушке-дурачке[295]. Наоборот, здесь проявляется близость отца к младшему сыну,
