противоречиях делали ставку на изоляцию и последующее уничтожение КПГ. В то же время народные массы именно на Компартию Греции — наиболее последовательного выразителя их интересов — возлагали все свои надежды и чаяния.
Чего ждали они от руководства левого блока, с предельной ясностью показали массовые митинги, состоявшиеся И августа в Афинах, Салониках и других городах. Правительство не решилось их запретить, так как они проходили в порядке подготовки к плебисциту. На эти митинги организованно под лозунгами установления республики собрались в Афинах сотни тысяч сторонников левого блока и других антимонархических организаций, в Салониках — около 100 тыс. Их боевое настроение отразили решительные выступления всех ораторов. Участники митинга на столичном стадионе единодушно поддержали выступление генерала Офонеоса, который заявил: «Если правительство будет продолжать политику террора, это будет означать, что оно объявило войну народу. В таком случае народ будет вынужден принять вызов и дать отпор правительству».
Наступил тот переломный момент, за которым должны были последовать либо новый, еще более мощный подъем революционного движения в стране, либо его упадок. И решение этого вопроса зависело от того, какой путь борьбы укажет народу левый блок — мирный или путь вооруженной борьбы, к которой они были готовы.
Более того, народ уже поднялся на вооруженную борьбу, и во многих районах страны шли бои между группами патриотов и правительственными войсками. Причем последние пока еще были весьма немногочисленны, и решительное развертывание вооруженной борьбы со стороны ЭАМ могло в короткий срок изменить соотношение сил в его пользу. Это подтверждается тем, что армия, которую, как уже отмечено, создавало правительство Цалдариса, находилась в то время в стадии формирования, и ее боевой состав насчитывал всего 45 тыс. солдат и офицеров.
В этих условиях участие КПГ и ЭАМ в плебисците означало бы не только их отмежевывание от вооруженной борьбы народа. Оно как бы удостоверяло их лояльность по отношению к правительству Цалдариса. Этим решением левый блок объективно мог лишь способствовать политике реакции, ибо оно, с одной стороны, вводило массы в заблуждение относительно целей развернувшейся партизанской борьбы, а с другой — содействовало распространению версии о «демократическом» характере плебисцита.
И тем не менее руководство КПГ и ЭАМ решило этот вопрос в пользу участия левого блока в плебисците. Прежде всего это означало, что оно отказалось от привлечения на свою сторону колеблющихся слоев либеральной буржуазии и, напротив, пошло за ними. При этом не учитывались ни чуждые левому блоку соображения, которыми руководствовались центристские республиканские группировки, решившись участвовать в плебисците, ни их неспособность добиться таким путем успеха.
Наконец, непоследовательность руководства левого блока создала чрезвычайно серьезные затруднения для борьбы прогрессивных сил мира за демократическое решение греческого вопроса. Ибо решение КПГ и ЭАМ принять участие в плебисците после того, как они бойкотировали выборы, давало правительствам Англии и поддерживавших ее Соединенных Штатов возможность использовать этот факт в качестве «доказательства» улучшения внутриполитической обстановки в Греции.
Между тем, как мы видели, в действительности она продолжала быстро ухудшаться. К сказанному по этому поводу следует добавить, что резко усилилась проводимая правительством Цалдариса под покровительством Лондона пропаганда воинствующего шовинизма. Одна из ее главных целей состояла в том, чтобы отвлечь внимание определенной части населения от острых внутриполитических проблем.
Вместе с тем она отражала аннексионистские замыслы греческой реакции в отношении соседних стран народной демократии и, являясь одним из аспектов антикоммунистической программы правительства Цалдариса, представляла собой составную часть разжигаемой западными державами «холодной войны». Достаточно сказать, что даже в греческой армии, которой фактически Командовали английские военные советники, солдатам приказывалось петь в строю нелепую песню под названием «София и Москва — наша мечта».
Но дело не ограничивалось распространением шовинистического угара. Монархические банды наряду с террором против греческого народа усилили провокации на границах Греции с Болгарией, Югославией и особенно Албанией, на южную часть которой официально претендовало правительство Цалдариса. Таким образом, созданная последним обстановка на Балканах представляла собой угрозу миру и безопасности народов, «могла перерасти в серьезный международный конфликт».
В связи с этим и в целях содействия нормализации положения в Греции правительство Украинской ССР обратилось к генеральному секретарю ООН с письмом, в котором говорилось: «За последнее время, а в особенности со времени открытия мирной конференции в Париже, в результате безответственной политики нынешнего греческого правительства на Балканах создалась ситуация, представляющая серьезную опасность миру и безопасности в этой части Европы и вызывающая законное беспокойство всех искренних поборников мира. Причиной беспокойства являются в первую очередь многочисленные пограничные инциденты на греко-албанской границе, провоцируемые группами вооруженных греков при попустительстве и поощрении греческих властей».
Как указывалось в этом письме, «главной причиной такой ситуации на Балканах… является присутствие британских войск в Греции и прямое вмешательство британских военных представителей во внутренние дела этой союзной страны на стороне агрессивных монархических элементов, в особенности при подготовке референдума 1 сентября 1946 г., который должен определить государственное устройство Греции». В заключение правительство УССР просило генерального секретаря ООН «внести в повестку дня ближайшего заседания Совета Безопасности вопрос о ситуации на Балканах».
Обсуждение этого обращения началось в Совете Безопасности 30 августа и продолжалось до 20 сентября 1946 г.
Выступившие на этих заседаниях министр иностранных дел УССР Д. 3. Мануильский, и. о. главы советской делегации А. А. Громыко и представитель Польши О. Ланге разоблачили происки англо-американских империалистов в Греции и реакционную сущность установленного в этой стране режима. Они еще раз показали на основе огромного количества фактов и достоверных сведений, исходивших не только от левых, но и от либеральных греческих деятелей, что главной причиной напряженного положения в стране является пребывание в ней британских войск.
Итоги рассмотрения этого вопроса в Совете Безопасности будут показаны ниже. Здесь же следует лишь подчеркнуть, что хотя оно началось до проведения плебисцита в Греции, тем не менее английскому представителю при поддержке его американского коллеги удалось, спекулируя на участии в референдуме всех политических партий Греции, в том числе и левых, сорвать принятие рекомендаций, которые способствовали бы по крайней мере его отсрочке.
Итак, 1 сентября состоялся референдум. Он проходил в обстановке террора и насилия, характеризуя которую даже лондонское радио за два дня до этого заявило, что «в Греции не существует условий для проведения подлинного плебисцита».
Что касается КПГ и ЭАМ, то они в результате незаконных действий властей были полностью лишены возможности наблюдать за процедурой голосования. В частности, автор настоящей книги, являвшийся официальным представителем Компартии Греции на избирательном участке своего района, был арестован в момент выполнения этих обязанностей. Так действовала реакция повсюду. Вновь усилили террор и запугивание населения монархические банды. Наконец, сотни тысяч демократически настроенных
