– Тим, пожалуйста, не стоит об этом говорить. И не ставь меня сейчас перед выбором, пожалуйста.
Киваю, сильнее сжимая руль. Почему-то даже нет желания спрашивать, что тогда выберет малышка. Стойкое ощущение, что не меня. И это, сука, бесит. Будто то, что между нами – просто на пару дней.
Я тут карьеру под угрозу ставлю, снова. Если узнают, что замутил с клиенткой, что увёл у заказчика – скандал на скандале, снова отмывать своё имя. Но не беда, разберёмся с Тимом, лишь вопрос времени.
Но готов рисковать, а Катя – нет.
– Ты не ответил, - первой нарушает тишину, скручивает музыку. – Куда мы едем?
– Ресторан и отель.
– Знаешь, согласно расчётам, тогда наше свидание может стать и самым худшим. Без вариантов.
– Нарываешься.
Катя смотрит, а затем коротко кивает. Одной скомканной улыбкой, которую гасит на лице, возвращает меня в приподнятое настроение. Если уж Тигран мудак и не позаботился о свиданиях, то я сыграю на его контрасте.
– Ресторан? – девушка заправляет прядь за ухо, переводит взгляд с вывески на меня и обратно. – То есть, ты не шутил?
– Тебе понравится. Надеюсь. Раз не хочешь, чтобы нас увидели, то не увидят. Это специальный ресторан, - помогаю малышке выбраться из машины, сжимаю её ладонь. – В темноте. Ты никого не увидишь, и никто не увидит тебя. Будем полагаться только на чувства.
– Хорошо.
Уверенно двигается за мной, хотя я ожидал хотя бы мимолётной паники. В темноте же многое можно сделать, а у Кати ещё есть загоны. Намного меньше, что радует, но всё равно не хочу её просто ломать.
Называю фамилию Тимура, потому что именно он бронировал. Мы сдаём телефоны и все вещи администратору, чтобы не было шанса подсветить. Внимательно прислушиваюсь к тишине, рефлексы работают на максимум.
Занимали маленький зал, чтобы только втроем. В темноте никто не увидит, но лишнее уединение не помешает. Чувствую себя неполноценным, когда не могу даже очертания стола различить.
– Спасибо, - голос Кати режет слух, скрип стула. – А меню?
– У нас сюрприз-меню, вы выбираете цвет, а потом получаете блюда, не зная, что именно вам подали. Есть аллергия?
– Нет. А какие-то ориентиры буду?
– Конечно. Белый – загадка, никаких подсказок. Зелёное для вегетарианцев, красное с разными видами мяса. Синее это морепродукты, а желтое – мясо птицы.
– Хм.
Будто наяву вижу, как девушка хмурится и кусает губы. Знаю, что никто не увидит, поэтому тянусь через стол и пытаюсь прикоснуться к её губе. Но в место этого давлю на щеку. Катя дёргается, но ни одним звуком не показывает, что что-то не так.
– Мне синее.
– Красное, - отвечаю, не задумываясь. Хочу, чтобы официант свалил, и мы остались наедине. Столько всего, что можно сделать в тишине… – И минералку.
– Вино для девушки?
– Нет, травяной чай. Сегодня я пить не буду.
И мне до чертиков хочется верить, что в этой фразе было скрытое послание.
Глава 31
Вокруг кромешная темнота, так непривычно. Сжимаю ладонь Тимофея, будто цепляясь за реальность. Вслушиваюсь в его дыхание, накалывая что-то в тарелке.
Странное свидание, но не мне с нулевым опытом об этом судить. Хотя мне нравится. Необычно, запоминающееся. И Тим рядом, уверена, с короткой ухмылкой и серьёзным выражением лица.
– Кажется, это креветка, - нарушаю тишину, когда пальцы мужчины поглаживают запаястье. – Хочешь? Только, боюсь, проткну тебе что-то. Вот, возьми вилку.
– Нет. Давай, малышка, от тебя я готов получить любую травму.
Слышу нотки смеха в его голосе, подстёгивающие действовать. Левой ладонью ползу выше, по предплечью и плечам, нахожу лицо, приподнимаюсь. Это кажется таким интимным, атмосфера накаляет ещё больше.
Вроде ничего такого, просто покормить мужчину, поделиться своим ужином. Но внутри всё сжимается в ожидании, будто делаю что-то запредельно порочное.
Пальцы касаются его губ, пока свободной рукой подношу вилку ко рту. Металл дрожит, видимо, мужчина стягивает креветку. Стою, затаив дыхание, пытаясь понять, что будет дальше.
– Вкусно, - Тим произносит это с такой похвалой, будто я это готовила. – У меня салат с курицей, хочешь?
– Хочу.
Не особо, на самом деле. У меня кусок в горло не лезет, нервозность достигает предела. Не из-за того, что я замужем и на свидании с другим, или ожидания, когда приедет Тимур.
Всё из-за непредсказуемости. Я настолько привыкла жить по графику, влилась в него, жила им – что теперь кажется кощунством существовать как-то по-другому. Без четкого плана, проговоренного, согласованного. У меня было в планнере даже то, когда я созваниваюсь с подругами.
А теперь каждый момент становится неожиданностью. Я не знаю, куда меня увезут через час, что будет на ужин, будет ли он вообще. Как двигаться вслепую по канату, висящему между двумя небоскрёбами. В любой момент можно сорваться вниз, без страховки.
Это пугает. И будоражит. С Тимами будто открывается новый мир, безумный и непредсказуемый. Который хочется изучать на ощупь, шаг за шагом. Как в этом ресторане, где можно только довериться официантам.
И довериться Тимам.
– Аккуратно.
Пальцы Тимофея касаются моего подбородка, а после холодная вилка царапает губу. Стойко молчу, чтобы не испортить момент, пронизанный чем-то сокровенным, непонятной близостью.
Мясо обжигает нёбо, жую и чувствую, что мужчина не отстраняется. Всё так же нависает, поглаживая мои скулы. Он не может меня увидеть, но стойкое ощущение, что меня вовсю рассматривают.
– Нравится?
– Да, спасибо. Здесь очень… необычно.
– Так в топ-лучших или худших?
– Пока я не определилась.
Слышу, как Тим втягивает воздух, чтобы не сказать лишнего. Раздраженно и зло, хотя понимает, что я просто наслаждаюсь моментом. А затем он подаётся вперёд, понимаю это по тому, как его губы проходят по подбородку, прикусывая кожу.
– Промахнулся? – не могу сдержать улыбки, потому что это и не нужно. – Везде промахиваешься?
– Катрина, - мужчина усмехается и, уверена, качает головой. Я слишком хорошо его знаю, чтобы сомневаться. – В темноте ты становишься смелее?
– А ты, очевидно, зовёшь меня полным именем только тогда, когда я что-то учудила или сказала. Разве так сложно?
– Зачем? Объясни реальную причину, Кать. Раньше тебе не нравилось полное имя, истерила, когда так называли. А теперь…
– Катя переспала непонятно с кем на своё совершеннолетие, оказалось под действием наркотиков. А после узнала, что телохранители отчима её же и опоили. И жизнь Кати оказалась разрушена, по всем фронтам. А Катрин… - вздыхаю, чувствуя, как напрягается ладонь мужчины. – Катрин стала женой Мирзоева, начала чего-то добиваться. В неё поверил муж, дал возможность начать всё с чистого листа. Быть сильной Катрин мне нравилось больше, чем сломленной Катей.
