злая собака.
— К черту снег! К черту злую собаку! Безобразие! Есть в этом клоповнике лыжи или нет? Дайте мне лыжи, и я выпущу этой собаки кишки. Пусть только попробует мне тявкнуть!
Марлоу с сомнением покачал головой.
— Ну что ты, она тебя покусает.
Мейсон окончательно взбесился.
— А я буду жаловаться шерифу! Я это так просто не оставлю. Это беззаконие! Мы в Америке или на скотобойне?! У нас свободная страна или притон для умалишенных? Дайте мне лыжи или дайте мне по морде!
— Вправду хочешь? — удивился Марлоу, почесывая кулак. — Желание друга для меня закон.
Мейсон спохватился, что ляпнул лишнее.
— Меня бить не надо. Не надо меня бить! — Он вскочил. — Я сейчас же разыщу дворецкого. Или он даст мне лыжи, или он понесет меня на своем собственном горбу. Ноги моей больше не будет в этой конторе!
— Остынь, Перри, — попробовал отговорить его Марлоу, но адвокат был неумолим и, спотыкаясь, бросился к выходу.
Марлоу хотел его догнать, но допил стакан и лишился чувств.
Глава 42. Следы на снегу
— Откуда это так дует, Холмс? — поморщился доктор Ватсон. — Не хватало еще ко всем прочим неприятностям заработать насморк.
Великий сыщик стремительно повернулся на пятках.
— Я думаю, Ватсон, причиной сквозняка является распахнутая парадная дверь. Давайте спустимся вниз и убедимся, так это или нет.
— В самую точку, Холмс! — обрадовался Ватсон, когда они оказались в прихожей: дверь, действительно, была раскрыта настежь. — Иногда мне кажется, что для вас не существует вопросов, на которые вы не смогли бы дать исчерпывающий ответ.
Он хотел прикрыть дверь, но Холмс его остановил.
— Взгляните — ка вон туда, мой друг. Как вы полагаете, что это там темнеет на снегу?
— Какая — то куча тряпья, — пожал плечами доктор.
— Боюсь, вы ошибаетесь, Ватсон, — и с этими словами Холмс ринулся вперед.
Неподалеку от ведущей в дом лестницы, на краю расчищенного от сугробов пяточка, с лицом, обращенным к темнеющему в преддверии вечерних сумерек небу, лежал адвокат Перри Мейсон.
Холмс тронул неподвижное тело и тут же отдернул руку. Сердце у Ватсона замерло.
— Мейсон капутус, Холмс?
— Капутус, Ватсон, еще как капутус… Но посмотрите, что это?
— Где?
— Возле тела.
— Это чьи — то следы, Холмс! И мне кажется, что они принадлежат не Мейсону.
— Браво, Ватсон! Вы делаете успехи. Я — то их заметил, когда мы еще спускались по лестнице.
— Но кто же, по — вашему, тут наследил: мужчина или женщина?
Холмс уже ползал по снегу с лупой в руках.
— Это собачьи следы, Ватсон, — с некоторой прохладцей ответил он.
— Боже мой! — Сердце доктора пустилось вскачь. — Откуда здесь взялась собака?
— Разве вы забыли о суке, что выла прошлой ночью на болотах?
— А это была сука?
— Сука, кобель — какая разница? — пробормотал Холмс. — Следы — то все равно собачьи.
Ватсон склонился над телом Мейсона.
— Но он совершенно не покусан!
— Бедняга скончался от страха. Неудивительно: это животное, судя по всему, настоящий монстр. Обратите внимание, следы почти в ширину моей ладони.
Ватсон, выхватив скальпель, огляделся по сторонам.
— Давайте проследим, куда они ведут, — предложил Холмс.
— И заодно разберемся, откуда они появились. Очевидно, сделав несколько кругов вокруг тела, собака его не тронула, а побежала назад, к дому.
Они стали подниматься по лестнице.
— Осторожнее, Ватсон, не сотрите мне следов! Возьмите левее, идите по своим собственным.
— Простите, Холмс, я нечаянно поскользнулся.
— И уберите скальпель, а то, не ровен час, порежетесь.
Ватсон нехотя подчинился. На площадке перед дверью Холмс присел на корточки.
— Ну что ж. Вот следы адвоката, отпечатки ног ровные и четкие. Он вышел из дома и шел, ни о чем не подозревая. Ноги ставил криво, как придется, значит, отчего — то нервничал… А вот следы собаки. Представляете, Ватсон, она выскочила из дома!
— Какой ужас, Холмс! — побелел доктор. — Где же она скрывалось до сих пор?
— Это еще предстоит выяснить. Самое интересное, судя по цепочке обратных следов, покончив с Мейсоном, собака затем опять вернулась в дом.
— Час от часу не легче!
Ватсон снова потянулся было за скальпелем, но, взглянув на мужественное лицо Холмса, вооруженного одной лишь лупой, устыдился своего малодушия.
— Я подозреваю, что собака ночевала в замке, — сказал Холмс. — Вспомните, Ватсон, когда вчера начался снегопад?
Доктор наморщил лоб.
— Погодите… где — то около часа ночи.
— И сразу намело очень много снега. Собака не смогла бы перебраться к замку с болот уже спустя полчаса. Скорее всего ей удалось это сделать несколько раньше.
— Но, когда мы расходились из гостиной, мне почудился за окнами отдаленный вой.
— Да, дорогой друг. Я тоже слышал этот вой незадолго до вашего появления в спальне.
— Как же вы это объясните, Холмс?
— Собака выла, сидя под дверью, и кто — то потом впустил ее в дом.
— Но кто же это был?
— Убийца, разумеется.
— Мерзавец! Мерзавец! — Руки у Ватсона сами собой сжались в кулаки. — А мы — то с вами, Холмс, разгуливали ночью по замку, разглядывая портреты.
— Да, мой дорогой Ватсон, это был несомненный риск.
Разговаривая, они спустились по следам до середины лестницы. И тут в дверях показался Марлоу.
— Не видели Перри, господа?
— А вон он под лестницей, — ответил Ватсон.
— Перри, конечно, не знает своей нормы. Но что ж вы его не подняли? Он простудится.
— Все гораздо хуже, мистер Марлоу, — мрачно заметил Холмс. — Мистер Мейсон скончался.
— Проклятье! Его убили?
— Адвокат испугался, увидев гигантскую собаку, и сердце не выдержало.
— Собака хотела его съесть?!
— Должно быть, но, когда он упал, она его не тронула и убежала.
Марлоу сгреб горсть снега и стал вытирать лицо.
— Бедный Перри… я говорил ему сидеть дома и не высовываться. И куда его понесло?!
— А вы не знаете, в самом деле, — куда?
— Наверно, я последний, кто видел его в живых. Мы с ним сидели в гостиной…
— Пьянствовали? — сказал Холмс, втянув носом воздух.
— Что вы, приятель, я опьяняюсь только духами «шанель» номер пять, легким сиянием ног и насмешливым заигрыванием темно — синих глаз.
— Не морочьте мне голову, сэр! Я прекрасно знаю, как пахнет шотландский виски.
— Да, ты прав, приятель, — махнул рукой Марлоу. — Мы упились с ним вдрызг.
— Что было потом?
— А потом… Перри сказал, что с него довольно… и что он хочет покинуть «эту контору». Вскочил и убежал.
— А вы?
— Я отключился, а когда очнулся, пошел его искать. Вот и все. Я могу попрощаться с другом?
Холмс уступил ему дорогу.
На несгибающихся ногах Марлоу стал медленно спускаться по
