Глория молчала, не в силах вымолвить ни слова.
– И хотя все кончилось хорошо – Катрин полюбила твоего отца, и они были счастливы вместе, – все равно это дело рук Гаррета, – добавила Бидди. – И теперь… Ханна вышла за одного из них.
Старушка прижала руку к сердцу, пытаясь справиться с волнением. Широко раскрыв глаза, Глория прошептала:
– Я никогда не слышала об этом раньше. Почему ты ничего не рассказала нам сразу после похорон, до того как Ханна отправилась в Бостон разыскивать этого человека?
– Ваша мама не хотела, чтобы вы, девочки, об этом знали. А мне и в голову не могло прийти, что Ханна выйдет замуж. – Бидди закрыла лицо ладонями и принялась раскачиваться, причитая: – Бедное, бедное дитя, храни тебя Господь.
Наконец она успокоилась, отняла руки от лица и хлопнула Глорию по колену.
– Почитай-ка, что еще она пишет. Может, девочка объяснит, что произошло.
Оставив на потом все вопросы насчет таинственных Гарретов, Глория послушно кивнула, взяла письмо и продолжила чтение.
– Замужество Ханны – это еще не самое страшное. Она говорит, нам нужно опасаться незнакомцев, потому что кто-то следит за нами. Сестра и сама не знает, кто нас выслеживает и почему, но она называет их охотниками. Она пишет, что один из этих негодяев преследовал ее до самого Бостона. Люди Слейда Гаррета поймали его и убили. Благодаря этому она и узнала о нем.
Бидди озабоченно нахмурилась и склонила голову набок, вопросительно глядя на Глорию:
– Охотники, говоришь? Это вроде наемных убийц? – Глория кивнула:
– Наверное. Те, кто охотится за людьми. За нами. – Бидди прижала дрожащую руку к животу.
– Силы небесные! Так вот почему на тебя напали прошлой ночью, детка. – Внезапно ей пришла в голову новая мысль, и старуха в ужасе всплеснула руками: – Джейси! Девочка так далеко и совсем одна.
У Глории мгновенно пересохло во рту от страха за сестру, но, желая подбодрить няню, она произнесла бодрым голосом:
– Ну, Бидди, я бы на твоем месте в первую очередь беспокоилась о том незадачливом бандите, который захочет подстрелить нашу Джейси. Он быстро пожалеет, что связался с ней. – Увидев улыбку на лице старой няни, Глория тоже улыбнулась и заговорила серьезно: – Помнишь тех двоих, кого нанял Райли, – Эйбела Джастиса и Картера Брауна? Я как раз подумала, что лучше бы они были по-прежнему здесь, у нас на виду. Мы бы по крайней мере присмотрели за ними. Я тогда страшно разозлилась, что Райди их взял на работу, а теперь жалею, что он их уволил.
Бидди оставила эту реплику без ответа, и Глория внимательно посмотрела на нее. Что-то в выражении лица няни заставило Глорию с подозрением спросить:
– Ты что-то скрываешь от меня? – Бидди смущенно отвела глаза:
– Я должна сказать тебе кое-что, детка. И это тебе не понравится.
Глория почувствовала внезапную слабость. Что бы ни собиралась поведать ей Бидди. Глория была уверена – это имело отношение к Райли.
– Я слушаю, – твердо проговорила она.
– Речь идет о земле, детка. Смайли говорит, он не уверен, что твоих родителей и Старого Пита… – Бидди внезапно замолчала, стараясь собраться с силами, глубоко вздохнула и продолжила: – Словом, он не уверен, что в этом замешана только родня вашей матери с востока.
Мгновение Глория обдумывала слова Бидди, а затем наклонилась и схватила няню за руку.
– О чем это ты?
Старушка, опустила глаза:
– Сейчас снова поговаривают о войне за землю. И все разговоры ведутся на ранчо Торнов. Многие фермеры хотят вернуть земли, которые, как они говорят, отобрал твой отец.
Глория откинулась на спинку стула, сжала кулаки и уставилась в угол кухни поверх головы Бидди.
– Я слышу об этом всю мою жизнь… о том, что папа отнял силой сотни акров земли. Он действительно это сделал, Бидди? Он вправду добился успеха, прогнав соседей с их земель?
– Да, – кивнула Бидди. – Именно так все и было. Но сейчас меня заботит не это, детка.
Глорию охватил холод, и ей даже показалось, она вот-вот превратится в кусок льда. Боясь услышать страшную правду, она еле слышно прошептала:
– Говори же.
– Смайли и ребята считают, что кое-кто из наших соседей… помог убийцам в тот день совершить их подлое дело.
Глория вскочила на ноги, с силой отшвырнув стул. Склонившись над столом, она скрестила на груди руки и сурово уставилась на Бидди.
– Ты хочешь сказать, что это Торны помогли расправиться с мамой и папой?
Бидди растерянно всплеснула руками:
– Что ты, дорогая, вовсе нет! Я этого не знаю. И Смайли не знает. Он только подозревает…
– Когда Смайли сказал тебе об этом? – Бидди задумалась, вспоминая.
– В тот день, когда вы с Райли ездили осматривать пастбища.
Глория нахмурилась:
– Почему ты не сказала мне об этом тогда? – Бидди пожала плечами:
– Не хотела волновать тебя попусту, детка. Тебе и так здорово досталось. Столько забот легло на твои плечи. И кроме того, это бы ничего не изменило.
– В том-то и дело. У меня по-прежнему куча забот. Я здесь единственная, кто носит имя Лолес, так что ты должна говорить мне все. И не нужно ограждать меня от неприятностей. Смайли следовало прийти ко мне со своими подозрениями.
Тут Глория вспомнила, как управляющий приходил к ней в кабинет в тот день, когда горела конюшня. И что же она сделала? Расплакалась на плече у Райли. У того самого человека, который казался Рэнкину особенно подозрительным. Внезапно ее осенила новая мысль, и она повернулась к Бидди:
– Это не могли быть люди с соседних ферм. Рядом с убитыми лежал клочок почтовой бумаги Уилтон-Хьюмсов и сломанная шпора, в точности как у людей из папиной банды. Это не могли быть наши соседи.
Бидди предостерегающе подняла руку.
– То же самое я сказала Смайли. А он ответил, что соседи могли что-то знать или что-то слышать, но молчат об этом.
Глория почувствовала, что для нее этого слишком много. «Война из-за земли. Охотники за людьми. Ханна вышла за Гаррета. Мамы и папы нет в живых. Джейси уехала в Таксон. Кто-то пытается меня убить. А Райли Торн уезжает на следующий день рано утром! И я даже не знаю, по какой причине».
Глория взглянула на свою добрую нянюшку так же сердито, как совсем недавно Скитер смотрел на нее саму.
– Больше ничего не скажешь? Может, ты еще что-то скрываешь от меня? Какую-нибудь очередную новость, которая может незаметно подкрасться и укусить?
Бидди не тронулась с места. Ее застывшее лицо не изменило выражения.
– Нет, – твердо ответила она.
