проклятие убьет меня через шесть дней.
И только что я, возможно, лишила себя любого шанса на победу.
Глава XIX
Несколько часов спустя я снова расхаживаю по своей комнате. Поднос с обедом, который Джереми принес мне час назад, остается нетронутым. Мой желудок слишком напряжен, чтобы даже думать о еде, особенно учитывая то, что лежит рядом с подносом, – записка с указанием времени сегодняшней Церемонии благословения. Восемь часов. Сейчас половина восьмого, а это значит, что до начала осталось всего полчаса. Сегодня вечером Дориан отправит одну из девушек домой. Вполне вероятно, что это буду я.
Отчаянный стук в окно прерывает ход моих мыслей. В спешке я открываю защелку.
– Он собирается исключить тебя, – сообщает Подаксис, как только за его спиной оконное стекло встает на место. – Я подслушал разговор брата Биллиуса с Виктором. Тот сказал, что Дориан сделал свой выбор и… и…
– И меня отправят домой. – Мой желудок скручивает еще сильнее. Со стоном я опускаюсь на кровать и прячу лицо в ладонях. – Я должна все исправить.
– Но как?
Я снова встаю и продолжаю расхаживать по комнате.
– Я должна сделать так, чтобы он выбрал другую кандидатуру на выбывание. Думаю, я знаю, что делать. – План, формирующийся в моей голове, вызывает головокружение. – Но это еще не все. Есть кое-что более важное.
Подаксис семенит по полу, стараясь не отставать от моих взволнованных шагов.
– Не хочешь поделиться?
Я останавливаюсь и смотрю на лучшего друга.
– Подаксис, я собираюсь сказать то, в чем редко признаюсь. Ты был прав. Я должна сделать так, чтобы Дориан поцеловал меня, а не наоборот.
– С этим я полностью согласен, – говорит Подаксис, – но, похоже, даже я недооценил его добродетель. Не удивлюсь, если он и вовсе откажется от поцелуев, пока не сделает окончательный выбор. Или, того гляди, до самой свадьбы.
Я киваю и снова начинаю расхаживать по комнате.
– Значит, я обязана выиграть этот дурацкий конкурс. В течение следующих шести дней мне нужно либо так сильно влюбить его в меня, чтобы он позабыл о приличиях, либо дойти до самого конца и позволить нашему первому поцелую ознаменовать его последний вздох.
– Звучит довольно мрачно, – замечает Подаксис.
Тут не поспоришь. Одной мысли о том, чтобы играть с чьим-то сердцем ради убийства, достаточно, чтобы заставить меня задуматься, стоит ли вообще моя жизнь спасения. Если выполню задуманное, навсегда останусь плохой. И все же, я предпочту быть плохой, чем мертвой. Я решительно вздергиваю подбородок и сжимаю пальцы в кулак.
– Я обязана победить.
Подаксис кривит рот в гримасе.
– Уверена, что сможешь это сделать?
Я качаю головой.
– Нет, если продолжу в том же духе. До сих пор я не прилагала никаких усилий. Думала, что все пройдет легко, что к этому времени уже буду свободна. Я наивно полагала, что мне не придется производить на Дориана впечатление, ухаживать за ним или что-то в этом роде.
– Так… ты собираешься ухаживать за ним?
– Да. А это значит, что мне предстоит очень много работы. Нужно раздобыть больше одежды, притвориться, что Дориан мне нравится.
– Не забегай вперед, – постукивает своими клешнями Подаксис. – Тебя все еще могут исключить сегодня вечером. До церемонии осталось всего полчаса.
– Ты прав.
– О, мне действительно нравится это слышать. Уже дважды за сегодняшний день.
– Не привыкай. – Я бросаю на него свирепый взгляд, в котором все же нет злобы. Как я могу злиться, учитывая волнение, бурлящее в моей груди? – Пришло время заняться тем, что у меня получается лучше всего.
– Спорить и отказываться прислушиваться к доводам разума?
– Нет, – улыбаюсь я своему другу. – Красть блестящие предметы.
Спустя четверть часа я все еще чувствую себя уверенно, но мое тело кажется опустошенным из-за последнего визита в Двенадцатое королевство. Я направляюсь в другой конец коридора, изо всех сил стараясь вести себя естественно. Несмотря на желание свернуться калачиком на своей кровати и пролежать так до конца вечера, я одета в свой самый красивый наряд – вечернее платье лавандового цвета, которое выбрала для меня Надя. Остановившись перед последней комнатой в дальнем конце коридора, я делаю глубокий вдох, заставляю свои губы сложиться в то, что, надеюсь, покажется убедительной улыбкой, и стучу костяшками пальцев по двери.
Внутри комнаты слышится движение, но проходит несколько секунд, прежде чем кто-то решает открыть дверь. На пороге стоит компаньонка Ванессы.
– Ваше высочество, – говорит она с холодной вежливостью.
– Приветствую вас, – отзываюсь я. – Могу ли я поговорить с Ван… – Я уже собираюсь назвать имя, когда вспоминаю о правилах приличия. Поскольку Ванессу нельзя назвать моей подругой, мне следует упоминать ее строго по фамилии. – Могу ли я поговорить с мисс Кортер?
Бросив взгляд за спину пожилой женщины, я замечаю девушку, которую ищу. Ванесса с книгой в руках сидит на кровати в скромной позе, которую, очевидно, выбрала специально, услышав стук в дверь. Не удивлюсь, если книга перевернута вверх ногами.
Ванесса поднимает на меня взгляд, и томное выражение на ее лице сменяется хмурым. Захлопнув книгу, она встает с кровати и направляется к двери. Когда она приближается, мой взгляд падает на изумрудное ожерелье у основания ее шеи.
– А, это ты, – замечает она. Компаньонка бросает на Ванессу предупреждающий взгляд, но та не обращает на нее никакого внимания. Присев в легком реверансе, женщина позволяет воспитаннице занять свое место на пороге. – Что тебе нужно?
Мне требуется мгновение, чтобы подобрать слова.
– Я пришла, чтобы извиниться. Меня расстраивает то, что мы так и не смогли найти общий язык.
Ванесса подозрительно прищуривается.
– Вот как?
Она ожидает, что за этим последуют извинения, но слова кажутся мне настолько фальшивыми, что язык не поворачивается их произнести. Вместо этого я наклоняюсь немного ближе.
– Могу я открыть тебе секрет? – Единственный ответ, которого меня удостаивает Ванесса, – скрещенные на груди руки. Я вздыхаю, словно то, что собираюсь сказать, причиняет мне глубокую боль. – Обещаешь не рассказывать ни одной живой душе?
Ванесса перестает хмуриться, и я вижу, как в ней зарождается любопытство.
– Так и быть.
– Я… сбежала.
– От чего? – приподнимает она бровь.
Я снова вздыхаю, смотря будто бы сквозь нее.
– В прошлом году отец пытался сосватать меня принцу-фейри. Я не любила его, так что сбежала. Вместо этого я приехала в Люменас, чтобы вести самостоятельную жизнь. Отец не знает, что я здесь. – Каждое слово – правда, так что они легко слетают с моего языка.
– И что? – пожимает плечами Ванесса.
– Поэтому я и не хотела, чтобы все узнали, что я принцесса или что спасла брата Дориана. Но и то и другое – правда, клянусь тебе. Я принцесса Мэйзи, дочь правителя
