до сих пор была ей впору.
– Судя по всему, тебе её хватит ещё лет на десять, – сообщил он Талии, вечером снова снимая с неё куртку.
– Конечно! – не поняла она, о чём речь – в его ухмылке. – Она из такой добротной кожи, что и – лет на двадцать! Ведь мы тогда так дорого за неё заплатили. Бабушка еле-еле заняла мне на неё деньги, когда мне не хватило денег моих родителей.
Из чего он и умозаключил, что вечно юная Талия очень честная и порядочная девушка, раз уж она ни разу не изменила своему парню. Пока не появился Ганеша. Почему-то считая себя кем-то особенным. И что уж ему-то просто нельзя изменить. Ведь он так хорош!
Так что когда «эффект минета» начал таять, он уже насильно заставлял её снова и снова сильнее сжимать мышцы. Чтобы не терять остроту ощущений! Особенно, если чувствовал, что вот-вот наступит «конец игры». С её телом. Благо, она была худая. Добиться подобного эффекта от полных девушек ему никогда не удавалось. Ни до, ни после. Светы. Но Талия!…
Они были созданы друг для друга. В постели. Спустя пару месяцев её разлуки с парнем. «О, если бы его захватили пираты!» – вздыхал Ганеша.
И продолжает вздыхать! Собака такая. Всегда.
– Я помню чудное виденье, передо мной разделась ты! В машине, словно откровенье. И я вошёл в твои кущи! – читал он ей постоянно возникавшие в голове пародии на стихи во время секса.
– Да я же только вчера побрилась! – огрызнулась Талия, наполовину обернувшись. Как могла из той позы.
– Я имел ввиду, «райские кущи»! – усмехнулся Ганеша над её контекстом. И слегка шлепнул её по заднице. В наказание за пошлость.
Он понимал уже, что Оскара Уайльда в нём опошлили «Обериуты», заставляя Заболоцкого сочинять для плебса всякий вздор и интеллектуальный мусор. Но не до такой же степени! Тем более – в постели, этой основы основ поэзии. Настоящей, если вы вкладываете в «это дело» сердце. Поэтому он Талию и полюбил. По-быстрому. Чтобы заниматься с ней не сексом, а именно любовью. Как он привык и любил «всё это» превращать в подлинную любовь. Самым волшебным образом.
Так что когда мать Васаби, да и она сама, придя навестить мать, впервые увидели Ганешу и Талию в офисе, они не могли им не завидовать, чутко наблюдая за тем, как они самым искренним образом друг друга любят. Даже не прикасаясь. Любовь исходила у них изнутри, накрывая и тех, кто был в этот момент рядом, лёгкой волной блаженства. А хозяйка компании, услышав о том, что Ганеша хочет устроить Талию диспетчером, точно так же как и они, не могла не впасть в очарование их самых искренних отношений. И быстро поняв, что Талия гораздо умнее любой из них, сразу же наняла её на работу:
– Выходи завтра в девять.
– Завтра? – оторопела Талия от такой прыти. – Но мне нужно, сперва, подготовится, изучить дело.
– Сразу же пойдёшь в разведку боем! – улыбнулась хозяйка. – А Ганеша будет сидеть с тобой рядом, когда будет наплыв заявок. И всему тебя научит. – посмотрела она на Ганешу. – Хорошо?
– Чему тут учить? – улыбнулся Ганеша, который днём постоянно тёрся в офисе и уже успел досконально изучить дело, поглощая большие шоколадки с цельным фундуком, которыми он делился с диспетчерами. Чтобы те вечерами давали ему в ответ… не менее «сладкие» заявки. – В два счёта!
Так Талию и приняли на работу. На лето хозяйке и нужна была такая умница и расторопша, чтобы та могла больше зарабатывать с процентов от количества принятых заявок.
Тем более что Талия легко уговаривала Ганешу ехать в такие непроходимые и далёкие от того, где он стоял, места, куда другие водители ехать просто отказывались. И он зарабатывал. Пока другие бесы стояли и ждали более выгодных заявок. Отказываясь от того «шлака», на который не мог не ехать Ганеша. Которого посылала его любимая! Диспетчер. Ну, разве мог он хоть в чём-то ей отказывать? Заранее понимая, что тогда и она – за это – откажет ему в постели? Как только они сменятся и пойдут спать. Тем более что к тому времени они уже стали жить в её квартире. Конечно же нет!
И когда все водители стали возмущаться, что Ганеша ездит, когда они стоят, причём – вне очереди, Талия показала им всем на общем собрании журнал и сказала:
– Так и вы тогда сразу же поезжайте туда, куда я вас посылаю. А не посылайте меня подальше! Чтобы я не посылала Ганешу вместо вас. После того, как вы все, по очереди, от этой заявки отказываетесь. Сами же ставя его первым в очереди за заявкой. Или я должна, по вашему мнению, от них отказываться? – посмотрела она в глаза хозяйке. – Теряя деньги.
Это сразу же угомонило споры. А хозяйка тут же закрыла их «постельный вопрос», поблагодарив Талию за находчивость. А Ганешу – за такого классного диспетчера, которому он просто вынужден был безропотно подчиняться, став её волшебной «палочкой-выручалочкой». И на работе – тоже. Вешая на него все «висячие» заявки. Обещая его с утра за это отблагодарить. На все деньги!
Глава32.Время
Пока Ганеша прямо в офисе не начал подозревать Талию в измене с совладельцем такси. Что залез ей под юбку, пообещав той помочь открыть цветочный магазин, о котором Талия давно мечтала. Причём, вслух.
Ганеша не столько понял, сколько именно ощутил, что Талия ему изменила. Своим Бананом. Потому что после Пакимона и его весьма весомого достоинства Ганеша полностью перестал ощущать, входя в Талию, «эффект минета». Даже – если та сжимала мышцы. Став через пару недель измен с Пакимоном, как все водители прозвали хозяина такси за сходство его фигуры с героем популярного тогда мультфильма, для Ганеши красивой и… бесполезной. Ведь если Юлия, после очередной измены, могла тут же сделать минет и Банан (от наслаждения) рефлекторно закрывал на все её проделки глаза, то Талия такой услуги ему не предоставляла. И глаза всё никак не закрывались. Побуждая Ганешу судорожно рефлектировать. И искать хоть какой-то выход из создавшегося положения. Талии вечером на постель. Заставляя его неохотно включать мозги. И шевелить мозгами, словно щупальцами. Будя в нём Зевса. Чтобы Банан, разочаровавшись, не послал Талию куда подальше.
– Ты хоть понимаешь, во что тебя превращает твоё же поведение? – разочарованно спросил Ганеша Талию. Грозно, словно сам Зевс. Сев напротив.
– Во что? – невольно отстранилась Талия от рабочего стола.
– Ты превратилась из
