– Это Искра Крайкова, – уверенно сказала она.
– Дочь и зять смогли опознать. Дальше…
– Причина ее смерти установлена?
– А вы как думаете, Варвара?
Игра продолжилась, ставки возросли.
– Эксперты нашли в теле некое вещество.
Игрок проявил больше интереса, чем позволяли правила:
– С чего взяли?
– Крайковой должны были ввести какой-то препарат, который ее обездвижил. Когда с нее снимали кожу, она была жива, в сознании, потом умерла от потери крови…
Нападающий пропустил удар. Игнатьев хмыкнул. Варваре показалось, что он смущен. Или только показалось?
– Как вы пришли к такому выводу?
– Крайкова не сопротивлялась, разрешила сделать укол потому, что была уверена: это косметическая процедура, которую она собиралась принимать… Ее не смутила форма отеля, она просто могла ее не знать. Легла в ванну по рецепту из моего блога. Убийца сделал укол. Подождал, пока началось действие, и срезал кожу. Проверил, что жертва умирает от болевого шока и потери крови. Оставил планшет, подобрал упаковки от ягод и молока, забрал альбом Крайковой и вышел из номера. Пожилая актриса осталась умирать в мучениях. Как называется вещество?
Игнатьев произнес сложное название из нескольких слов, как магическое заклинание демонов. Или призраков. Ничего похожего Варвара никогда не слышала.
– Что это такое? – спросила она.
– Сильнейший транквилизатор. Применяется в психиатрии. Для успокоения буйных пациентов. Почти моментально расслабляет двигательные мышцы, человек видит, слышит, дышит, но не может шевельнуть пальцем… Как понимаете, в аптеках не продается. О нем знают только специалисты.
– Откуда могло появиться?
– Ищем, – ответил Игнатьев и посмотрел на часы. – У меня очень мало времени. Ближе к делу.
Варвара прикинула, что до Следственного комитета отсюда быстрым шагом следственного работника пять минут. Значит, надо тянуть до последнего.
– Павел, посмотрели камеры еще раз? – спросила она, будто у них романтическая встреча в Летнем саду.
– Посмотрели, – сухо ответил он.
– Я думаю, вы немного водили меня за нос, – Варвара невольно коснулась своего носика, ванзаровской гордости.
– В чем именно?
– Вы, как человек дотошный, сразу прокрутили запись до утра, когда в номер постучалась горничная. Увидели, как около одиннадцати в номер пришел гость. Только мне не сказали.
Слишком внимательно Игнатьев посмотрел на нее. Чуть дольше, чем надо. Словно пытался понять: угадала или на самом деле такая умная.
– Откуда вам известно? – спросил он.
– У Крайковой была назначена встреча. Ради которой она получила платье и приняла косметическую процедуру. Кто он?
– Мужчина ближе к шестидесяти.
– Покажите снимок.
Все-таки Игнатьев играл честно. Вынул смартфон и показал. Пока искал нужный, Варвара успела заметить, что снимков было много.
– Знаете этого человека? – сказал он, показывая экран и не выпуская смартфон из рук. Будто Варвара могла залезть куда не следует.
– Актер Андронов, – ответила она, разглядывая нечеткий снимок. Народный артист не старался показать камере затылок. Актеры этого не любят. – Из театра Доброниной. Он был студенческой любовью Крайковой, но стал первым мужем Доброниной. Это театр, и не такое бывает. Кто второй гость?
Игнатьев издал трудно уловимый звук.
– Все-таки заметила. Тогда получите приз. – И он показал следующую картинку.
Увидеть то, что зафиксировала камера, Варвара не ожидала.
– Кажется, господин вам знаком?
– Директор театра Доброниной Крякин, – ответила Варвара как можно равнодушней.
– Он тоже это… – Игнатьев покрутил растопыренной пятерней, изображая путаницу связей.
– Таких сведений у меня нет…
– Жаль, – искренно сказал Игнатьев. – Я вам этого не говорил, но с телефона Крайковой в двадцать два пятьдесят пять был сделан звонок на номер Андронова, а в двадцать три тридцать – на номер Крякина…
– То есть когда Крайкова была уже мертва или умирала?
– Эксперты ставят время ее смерти не позже двадцати одного тридцати.
– Вот почему телефон актрисы оказался в квартире горничной, – проговорила Варвара. Она не могла понять: зачем Крякин соврал, что у него нет номера Крайковой? – Их нужно было вызвать в отель.
– Зачем? – быстро спросил Игнатьев.
Ответ Варвара хотела бы получить. В чем и призналась.
– Павел, я могу узнать про комнату горничных и кто из нее вышел?
– Можете, – ответил он. – Форму нашли, спасибо. С ней работают эксперты, ищут генетический материал. Из серой зоны вышел некто в спортивном костюме-худи с капюшоном на голове, руки в карманах, белые кроссовки. Спустился по центральной лестнице, вышел из отеля. Дальше отследить не смогли.
– Какая расцветка костюма? – спросила Варвара.
– Камера черно-белая, что-то светлое с темным.
– Он или она?
– Непонятно. Спортивный костюм прячет формы тела.
– Нет, под худи удобно прятать альбом. Руками в карманах придерживать на животе. Просто и эффективно…
– Знаете, кто этот артист?
Игнатьев не скрывал иронию. Варваре было все равно.
– Нет, не знаю. Уверена, что он может убить еще, – ответила она.
– Боитесь за Добронину?
– Не только. Может погибнуть Полина Лягочева.
На лице Игнатьева бровинка не дрогнула.
– Кто такая?
– Актриса, училась на курсе с Доброниной, большая подруга Крайковой.
– Ее за что?
– У меня только предположения, – сказала Варвара и глянула прямо ему в глаза.
– Поделитесь, профайлер Ванзарова, – Игнатьев подмигнул.
– Я ошиблась, подозревая Шляпича, – смело заявила она. – Он не мог заказать убийство.
– И мы пришли к такому же выводу, проверив его биллинг и звонки.
Как это обидно, когда соперник играет нечестно: на его стороне – безграничные технические возможности, команда экспертов и все такое. А у нее – мозги и психологика. Тем не менее еще неизвестно, кто выиграет матч.
– То, что случилось в номере, имеет совсем другой смысл, – продолжала Варвара. – Крайкову убили призраки прошлого.
Вот теперь Игнатьев удивился. Даже бровки свел.
– Что-что?
– Фотография, которую ваши криминалисты вытащили из щели в ванной, появилась там потому, что ее поставил убийца. Это знак того, что пришла расплата за совершенное в прошлом. Обрывок – часть фотографии, на которой пять юных девушек. Одна мертва – четыре на очереди. Двое из них: Добронина и Лягочева. Еще двое неизвестны. Им всем грозит опасность. Они все могут погибнуть, как Крайкова.
