— Мы назвали попугая Фиер. Он очень гордый, в переводе с французского так и звучит Фиер. Кроме того, он единственный из всех птиц не болтает чепуху… То есть, не крикливый. В его глазах читается интеллект. Мне кажется, вы с ним очень схожи. Я хотела бы подарить вам эту птицу. И отец, слушая мои рассказы про вас, нового справедливого начальника, согласился. Вы ведь относитесь ко мне с уважением, а к работе с профессионализмом. Мне нравится работать под вашим началом больше, чем раньше. Вы словно вдохнули в наши цеха новую жизнь!
Я ошарашенно слушала Мавлуду. Всмотрелась в ее глаза, пытаясь уличить в обмане или неправдивой лести. Но женщина смотрела прямо, разве что смущалась от своей искренности.
— Хорошо. Пусть будет у меня птица, — не знаю зачем, но я согласилась.
Мне никогда не дарили подарки просто так. Все что мне надо было, я зарабатывала и покупала. А животных или птиц у меня даже в детстве не было.
Мавлуда просияла и сказала, что сейчас вернется. Не прошло и нескольких минут, я даже не успела пожалеть о своем согласии, как помощница вернулась с массивной клеткой. В ней на жердочке сидел большой серый попугай с красными перьями. Клетка была чистая, в ней была приделана стационарная поилка и кормушка, вставлено несколько кривых веток, искусанных попугаем до ошметков.
Мавлуда с чувством выполненного долга поставила тяжелую клетку на свободное кресло.
— Вы можете брать его в руки и гладить. Он не кусается. Если первое время будете бояться, то можно его трогать в перчатках. Его зовут Фиер, — повторила она и раскланявшись, оставила меня наедине с моим новым питомцем.
Я с интересом разглядывала красивого ухоженного попугая. Странное чувство, незнакомое мне раньше, поселилось в сердце с первого взгляда на птицу. И вправду, вид у попугая был гордый. И в белых глазах черная точка зрачка то увеличивалась, то уменьшалась.
Сбоку на клетке висели новые тканевые перчатки с прорезиненными пальцами.
Я подошла ближе к креслу.
— Ну привет, Фиер, — проговорила я, продолжая разглядывать птицу.
Повинуясь своему интересу, открыла клетку. Перчатки не хотелось одевать. У птицы на вид были такие роскошные крылья и бархатный подпушек, что мне захотелось потрогать его без преград.
Только я подставила руку, как Фиер шагнул мне навстречу. Он без страха перешел на мою ладонь, забавно цепляясь колючими когтями. Вытащив его из клетки, я погладила его спинку, затем голову. Ему это не очень понравилось, и он отвернулся.
— Понятно, ты не любишь, чтоб трогали твою прическу. Я тоже этого не люблю, — улыбнулась я своему новому питомцу.
Теперь у меня появился попугай! Фиер!
Оставлять Фиера на работе или забрать с собой в комнату? Я решила, что ему лучше будет в доме Беннета. Там его смогут кормить и поить, убирать клетку, пока я буду работать. Все таки я не приверженец того, чтоб захломлять рабочее место фотографиями родных, приносить цветочки в горшке на рабочий стол и уж тем более содержать домашних питомцев. Поэтому к концу рабочего дня, я взяла клетку с собой.
Она оказалась тяжелее, чем я ожидала. Мне главное было донести ее до джипа, а там уже сопровождающие мужчины мне помогли бы.
Я вышла из кабинета с трудом закрыв ногой дверь. Выглянула из-за клетки в поисках Мавлуды, пусть она поможет отнести свой подарок к машине. И остолбенела!
В холле стояли бизнесмены в костюмах. В группе из десятка мужчин я увидела Беннета.
Он приглушенно говорил с мужчинами, о чем я не слышала. Но его губы двигались в такт с моим дыханием.
Он заметил меня практически сразу. Под холодным взглядом голубых глаз я почувствовала себя снова глупой мышкой.
И вид у меня был мягко говоря не очень.
За день пробежек между цехами по влажному солнцепеку, мои волосы, собранные в хвост уже реально напоминали мышиный хвостик. Я не нанесла с утра косметику, уже была научена, что она течет от жары и некрасиво размазывается от пота. А простая футболка и шорты покрылись слоем пыли и обрезанных ниток, которые кружили как снег в раскроечном цеху.
От вида Беннета напротив захватывало дух.
Высокий, видный с размашистыми плечами и надменной осанкой, в идеальном черном костюме с белоснежной рубашкой. Будто ему не жарко в Африке, или он только спустился с корабля на бал.
От смущения я поджала пальцы на ногах. Вспомнила, что я еще и в простых босоножках без каблуков и прочей мишуры, придающей образу красоты. Слишком просто и глупо я себя почувствовала.
Мне не хотелось встретить Ричарда после многодневной разлуки в таком жалком виде, еще и с огромной клеткой с попугаем в руках.
Очень хотелось провалиться сквозь землю или вовсе исчезнуть.
Начальники отдела столпились на почтительном расстоянии от босса и покорно ждали указаний.
Я же стояла каменным изваянием, чувствуя, как немеют пальцы от тяжести металлических прутьев. Отступила на полшага назад и уперлась спиной в закрытую дверь.
Представила, как Беннет видел мою возню с клеткой, и как я закрыла двери ногой. Ужас! Весь мой образ воспитанной леди с идеальной прической и макияжем полетел в тартарары.
Чертов Беннет! Рядом с ним я вечно оказываюсь в самых нелепейших ситуациях!
Глава 37
Я оказалась перед Ричардом без прикрас, в обычной одежде с усталым и измотанным видом. Еще и запах от меня исходил совсем не женский. Душ мне сейчас не помешал бы. Утренние духи уже не справлялись с естественным запахом пота от знойной жары. И пусть здесь в помещениях поддерживался климат контроль, я сто раз выбегала по рабочим вопросам в иссушающую жару.
Ричард кивнул своим людям, полностью игнорируя мое появление. Пока я стояла краснея и бледнея, он преспокойно развернулся ко мне спиной и величаво прошествовал в сторону переговорного зала.
Даже не поздоровался со мной!
Как только он исчез из поля моего зрения, я с грохотом и мало контролируемой злостью бросила клетку на пол. Фиер испугался и недовольно крякнул, с трудом удержавшись на жердочке.
— Это ж надо было так нелепо выглядеть, — пробормотала я.
Вздохнула поглубже, возвращая себе способность дышать. Сердце по прежнему колотилось громко и хаотично. А важный образ Ричарда стоял перед глазами.
Чертов Беннет! Он всегда идеален!
***
— Диана Егоровна, — дверь в кабинет приоткрылась. Мавлуда вошла тихо. Клетку с Фиером я оставила стоять у двери, сама позорно сбежала и закрылась в кабинете.
Сидела и размышляла, почему меня так волнует Ричард?! И почему я так огорчилась из-за своего неопрятного вида. По идее, мне должно быть плевать, как я выгляжу в его глазах. Но мне было слишком важно мнение американца обо мне. Слишком важно!
