За несколько минут до начала чаепития в выделенной для этого гостиной появился Пушок. Неправильный катгер, он питался и на кухне, закармливаемый слугами, и от эмоций Леонида, и теперь вырос до размеров взрослого бульдога минимум. Этакая наглая пушистая туша, с удовольствием ложившаяся на мои колени и придавливавшая меня своим весом.
— Совесть у тебя есть? — риторически спросила я, поглаживая нахала за ухом.
В ответ раздалось довольное урчание. Какая там совесть. В этой туше никакой совести никогда не было, и главное — не предусматривалось!
В такой позе, сидящей в кресле и гладящей катгера, меня и застала супруга эльфийского посла.
Одетая в светло-голубое платье, длинное, выгодно подчеркивавшее ее фигуру, она вежливо постучала, дождалась «Входите», открыла дверь, переступила порог и застыла статуей самой себе.
— Входите, ваша светлость, — приветливо улыбнулась я, радуясь про себя, что сегодня надела зеленое платье, а не голубое, как планировала раньше. Иначе мы с супругой после выглядели бы сестрами-двойняшками в практически одинаковых нарядах. — Не обращайте внимания. Это чудо пришло за своей порцией ласки. Мешать он нам точно не будет. Правда, Пушок?
В ответ — недовольное фырчание. Мол, чеши давай, не отвлекайся на пустяки.
На лице жены посла отразились недоверие и изумление, пополам с чем-то, похожим на ужас. Но к накрытому для чаепития столу она все же подошла.
— Добрый день, ваше высочество, — воспитанно поздоровалась она, — простите, я не ожидала встретить здесь катгера.
— Я сама не ожидала, — доверительно ответила я, — он появился за несколько минут до вас. Не гнать же его теперь Он этого не любит.
Пушок недовольно фыркнул. Супруга посла побледнела.
— Я, видимо, неправильно выразилась, — голос ее упал почти до шепота, — катгеры появляются далеко не у всех… Я не ожидала, что вы… Что у вас…
— У меня, да, — кивнула я. — Пришел сам, поселился без спроса, объедает нас. Да, Пушок?
— Вы шутите? — о, дошло наконец-то.
— Есть такое, — снова кивнула я, чувствуя себя этаким китайским болванчиком. — Мне кажется, что в жизни нельзя вечно быть серьезной. А вам?
В глазах супруги посла я прочла: «Вы странная». Но воспитание, конечно, не позволило ей произнести подобное.
— Да, ваше высочество, — осторожно, тщательно подбирая слова, произнесла она, — я думаю, вы правы. Вот только мне непривычно было видеть вас с катгером на руках. Прошу простить мое поведение.
Я хмыкнула про себя. Наивная женщина. Те, кто долго общался со мной, скоро привыкали ко многим моим закидонам. По крайней мере, ни Леонид, ни Агнесса уже не пылали желанием сдать меня в психушку.
Говорили ни о чем, прихлебывая чай и хрустя сухим сладким печеньем. Уж насколько я не любила общаться с посторонними и предпочитала одиночество, и то успела заметить, что супруга посла чувствует себя не в своей тарелке за столом. Она довольно быстро ушла, промямлив извинение, и этот уход был очень похож на бегство…
— Она боялась тебя, — пояснил Леонид вечером, когда мы остались наедине в нашей спальне.
— Я так похожа на пугало? — недовольно вскинула я брови практически к волосам.
— Нет, родная, ты всего лишь владелица катгера и гарнитура от богини.
Опять посмеивается. Леонид упорно не желал принимать меня в серьез, и порой меня такое поведение с его стороны сильно раздражало.
— Ну владелица. И что? Я же не сама богиня. Мало ли, по какой причине мне вручили этот гарнитур, — проворчала я.
В ответ — тихий смешок и нежный поцелуй в щеку.
— Милая, ты чудо. Для всех во дворце, включая моих родных, ты являешься кем-то вроде прямого заместителя богов.
«А для тебя?», — так и подмывало меня задать вопрос. Но я сдержалась, вместо этого пожаловалась:
— Прямой заместительнице богов не с кем общаться. Совсем!
— Увы, родная, это издержки нашего титула.
Угу. Сиди, жена, в одиночестве.
Впрочем, совсем в одиночестве долго сидеть мне не дали: из командировки возвратилась Агнесса, веселая, довольная жизнью, вроде бы даже отдохнувшая.
— Готова продолжать занятия? — поинтересовалась она, оглядывая меня внимательным взглядом.
— Я беременна, — сообщила я.
— И что? — не поняла Агнесса.
— Беременным нельзя волноваться, — ответила я прописной истиной.
— Так ты и не будешь волноваться, — хмыкнула Агнесса, — ты будешь учиться. А это разные вещи.
Отлично. Меня снова не услышали.
Как ни странно, в этот раз все прошло довольно гладко. Я не устроила потоп, не разнесла дворец по камушкам, не спалила ничего. Всего лишь выполняла все задания Агнессы, не всегда правильно и четко, но без фатальных последствий.
— Беременность на тебя положительно влияет, — поддела меня после занятия Агнесса и, став серьезней, объяснила. — Ребенок оттягивает излишки магии.
— Дети, — вздохнула я. — Двойня. Я боюсь себе представить, что это будут за роды, в вашем-то мире, без лекарств, кесарева и нормальной медицины.
— И как тебя Леонид терпит, — покачала головой Агнесса. — Ты во всем умудряешься увидеть только плохое. Радовалась бы, что у вас с Леонидом появятся сразу два наследника.
— Радуюсь, — покорно кивнула я. — А как только рожу, так еще сильней обрадуюсь, что мы с детьми выжили.
Агнесса фыркнула и пообещала на следующий день нагрузить меня по полной, чтобы не осталось ни минуты свободного времени для размышления о глупостях. Я была не против. Пусть нагружает. Надо же куда-то те излишки магии девать.
Глава 52
Я крутилась перед зеркалом, с удовольствием осматривая в нем располневшую фигуру. Шестой месяц. Каких-то три месяца осталось до родов. И здравствуй, свобода! Можно снова сесть на диету. Если, конечно, дворцовый повар выучит это слово. Сейчас же дети во мне постоянно хотели есть. Так что приходилось наедать бока. Врач утверждал, что родятся двое мальчиков. Я только плечами пожимала в ответ на это. Какая разница, кого кормить.
— Милая, ты готова? — дверь открылась, в комнату зашел Леонид.
Его темно-зеленый камзол в сочетании с белой рубашкой и черными штанами отлично смотрелся рядом с моим синим платьем.
— Готова, — кивнула я. — Можем идти.
Мы собирались на премьеру оперы от того же режиссера, что так шокировал меня своей нелогичностью в опере «Русалка и принц драконов». Сама опера мне была мало интересна. Я уже поняла, что местная культура с ее примитивом заинтересовать меня не сможет. А вот веера и бинокли выгулять нужно было.
С биноклями мне помогла Валисия, супруга посла эльфов. Вернее, помог сам посол, у которого техникой увлекался младший брат. У него и многие слуги разбирались в шестеренках и колесиках, так что помощников оказалось более чем достаточно. Но свела нас именно Валисия. Она стала моей правой рукой во всем, что касалось моего бизнеса в столице. Надменные аристократы, видя, что сама кронпринцесса не брезгует ее обществом, начали наперебой зазывать ее к себе на вечера. Там-то она и демонстрировала то, что удавалось создать мне и служанкам из замка. Первая партия вееров, раскрашенных вручную, тоже ушла через Валисию. А вот бинокли мы с ней намеревались показать народу уже сегодня.
