Растерянно моргаю и выдавливаю:
— Север, я… я же говорила…
Артур смотрит на меня с интересом, слегка вздернув бровь. Кусаю губы и боюсь поднять на него глаза. Не могу найти подходящих слов, чтобы сказать хоть что-то. Эту проблему Север решает своеобразно: пользуется моим ступором в своих целях. За секунду оказывается рядом, одним движением подхватывает под бедра, вздергивая выше. Уверена, не будь на мне вечернего платья, он уже бы заставил обнять себя ногами за талию. Но он и без того оказывается слишком близко.
— Что? Ты тоже меня хочешь? — подсказывает он.
От этого тона и легкой хрипотцы в голосе сердце невольно ускоряется.
— Вот еще! — фыркаю назло Артуру и специально не отвожу дерзкого взгляда.
— Продолжишь на меня так смотреть, и я тебя трахну, — обещает он с ленивой улыбкой.
— Одни угрозы от тебя только и слышно, — парирую с сарказмом.
Колкость слетает с губ быстрее, чем я понимаю смысл сказанного. Север ухмыляется на эту откровенную провокацию, следит за мной с легким прищуром некоторое время, невесомо поглаживая скулу костяшками пальцев. Почему-то от этого едва ощутимого касания по телу разбегаются колкие мурашки. Я так напряжена в этот момент, что не выдерживаю:
— Действий не будет? — хмыкаю я, хотя мозг настойчиво советует мне заткнуться и не заходить дальше.
— Ты такая нетерпеливая, — Артур чуть склоняет голову набок, не переставая изучать мое лицо внимательным взглядом.
Он усиливает натиск, вжимая в стену всем телом, давая ощутить, как у него стоит, и я со сдавленным стоном выдыхаю. Не знаю, это ли становится для Севера спусковым крючком или то, как я на него взглянула после — буквально прожгла взглядом — но самообладание и напускное спокойствие летят к черту.
— Млять, как же тебе идут эти дурацкие платья, — рычит Артур, нависая надо мной, и я ощущаю, как пальцы мужчины настойчиво ищут застежку на спине, — я еле сдержался, чтобы не поиметь тебя прямо на этом чертовом вечере.
— Сбоку, — подсказываю неожиданно для самой себя.
И больше говорить уже не могу — Север впивается в мои губы ожесточенным поцелуем. Только чувствую, как он торопливо избавляет меня от одежды, стягивая платье вниз, и я даже не пытаюсь протестовать. От накрывающего с головой желания тело изнутри словно прошивает иголками там, где мы соприкасаемся кожей. Это так болезненно и сладко одновременно, что я теряю контроль. Над собой, ситуацией, всем… к черту все, будь, что будет!
Север вбивается резко, и я глухо вою, уткнувшись в его плечо. Не от боли, а от переизбытка адреналина, плавящего вены. Кусаю через рубашку, царапаю ногтями спину, пытаясь уцепиться за шею, чтобы удержаться. Знаю, что Артур прижимает меня крепко к стене, но ощущение, что я вот-вот рухну куда-то в бездну, за пределы дома, не покидает.
— Больно? — Север замирает и с беспокойством заглядывает в глаза. В них бушует похоть, и я почему-то знаю, скольких трудов ему стоит остановиться.
— Нет… нет… — выдыхаю.
— Хорошо. Потому что сдерживаться я не собираюсь, — говорит он хриплым голосом.
Я вижу его дикое бешеное желание в почти черных глазах, и понимаю, что хочу того же. Может накладывает отпечаток все произошедшее, что мы едва не погибли сегодня, и этот страх вперемешку с пережитой опасностью пробуждает в самых темных уголках души животные инстинкты.
Север действительно не сдерживается. Безжалостно вколачивает меня в стену каждым движением, сжимает до синяков бедра, вдавливая себя, а я, словно мазохистка, только наслаждаюсь этим, со всхлипами и стонами принимая его дикую необузданную сторону. Словно Артур проник куда-то глубоко в подкорку и теперь не просто брал меня, но и во мне разжигал этот неутолимый голод. Мне было мало, хотелось еще и еще, глубже, сильнее, до ломоты и головокружения.
Север, словно безумный, впивается зубами в сосок, прикусывает, погружает в горячую влагу рта. Тело выгибает в сладкой судороге. Я уже не контролирую себя — никакие запреты не действуют, никакого стыда больше нет. Все, что хочу, все, что сейчас важно — принадлежать ему, и чтобы этот момент продолжался вечно, не прекращаясь ни на мгновение.
Мы целуемся, когда по телу проходит судорога. Поцелуй влажный, глубокий, абсолютно пошлый и грязный, а я веду себя хуже продажной женщины сейчас. Наплевать. Потому что на смену страсти приходит яркая вспышка. Оргазм настолько сильный, что с губ срывается помимо воли крик, сменяющийся нечленораздельным мычанием.
— Да, принцесска, вот так, покажи, как тебе хорошо, — нашептывает на ухо Север, ускоряя темп и продолжая вбиваться, продолжая эту сладкую агонию. Мне и правда хорошо, слишком хорошо… настолько, что я едва не теряю сознание. Цепляюсь за его плечи — кажется, я сейчас выскользну из его рук и рухну на пол, но Артур держит крепко.
— Перестань… подожди, я больше не могу… не могу… — бормочу жалобно, выгибаясь с гортанным стоном.
— Можешь, сладкая, — продолжает нашептывать он, — Кончи еще раз. Расслабься и сделай это снова.
— П-пожалуйста…
— Что «пожалуйста», детка?
И я, неожиданно даже для самой себя, всхлипываю:
— Не останавливайся.
— Любишь пожестче? — ухмыляется Север хищно.
Он тянет за волосы, оттягивая голову назад. Вгрызается болезненными поцелуями в беззащитную шею, и я теряю связь с реальностью. Артур срывается на жесткий темп, буквально вколачивая меня в стену и вышибая из головы способность связно мыслить. Тело затрясло после нескольких секунд — тягуче-долгих и мучительно сладких.
— Да, вот так, — с довольным рычанием Север впечатывает меня в стену и замирает. Именно в этот момент меня накрывает второй волной удовольствия, и на короткое мгновение я выключаюсь из реальности.
Когда прихожу в себя, Артур уже укладывает меня на постель. Приподнимается на руках, стаскивает рубашку и отшвыривает ее на пол. На мой немой вопрос, застывший во взгляде, он расплывается в ухмылке.
— Ты же не думала, принцесска, что на этом мы закончим?
— Подожди-подожди, — оторопев, упираюсь руками в плечи Севера, когда он нависает надо мной, — Мы ведь только что…
— И? Устала?
— Немного.
— Ничего, сейчас откроется второе дыхание, — не переставая многообещающе ухмыляться, произносит Артур, устраиваясь между моих разведенных ног и одним движением подтягивая ближе к себе.
— Н-но ведь… у тебя рука! — быстро приходит на ум подходящая отмазка и я в подтверждение своих слов тыкаю на забинтованное правое предплечье.
— К счастью, все самое важное не повреждено, — криво улыбается Север, — Ты ведь сильно испугалась сегодня, когда случился взрыв, верно?
— Да, — даже не став спорить, киваю в ответ. Кто бы, черт возьми, не испугался такого?!
— Значит, нужно снимать стресс. Секс — лучшее лекарство.
