— Энзо..
Звук собственного имени, выдирает из вязкие мыслей. Это не страшно, ведь парень уже принял решение.
— .. согласен ли Ты взять себе в жены Аллегру Ноэ, любить, беречь и заботиться о ней..
— Замолчи! — перебивает не давая закончить важный вопрос.
Слишком много слов!..
Брюнет кидает колкий взгляд на проповедника и переводит обратно на свою, уже почти законную жену. Убедившись, что ее внимание полностью сконцентрировано на нем, Энзо произносит:
— Я обещаю любить тебя пока смерть не разлучит нас! А когда разлучит: я клянусь найти тебя, в каком бы мире ты не затерялась!
Его слова мурашками расходятся по телу. Приятно. Они должны пугать, так и есть. Но только не ее. Блондинка всем своим естеством желает быть его и, они обязательно встретятся в следующей жизни. Этой, им определённо будет мало.
Но об этом потом. Рано забивать голову подобной ерундой.
Присутствующие затаив дыхание, не отрывая глаз смотрят на пару. И пора бы Аллегре ответить, но все слова скомкались в огромный ком застрявший в горле.
— Я.. — шепчет одними губами.
— Я знаю! — поспешно одевает кольцо на палец и, положив горячие руки на живот впивается в нежные губы, чувствуя, как под ладонями происходит движение.
***
Тихий спокойный вечер в кругу близких лиц. Все посторонние ушли, осталось пять человек: молодожёны, Марко, Велиа и Алонсо.
Спокойствие, которого так давно нахватало разливалось внутри каждого сидящего за столом. Даже Марко снял «хмурую» маску и позволил себе расслабиться и на время, искренне порадоваться за друга.
Мать Энзо не любила Бруно. Она считала, что мужчина очень плохо влияет на ее сына, постоянно втягивая его в какие-то неприятности, но сегодня, когда она увидела как мужчина смотрит на Камиллу, а после ее ухода, как он рассказывал о своей дочери, женщина изменила своё мнение.
Все люди совершенно разные, но когда в сердце, пусть даже так глубоко, на самом дне, в непроглядно-темном углу — живет любовь, значит человек не окончательно потерян. Сейчас Велиа на сто процентов убедилась, что Марко Бруно умеет любить.
Прохладный осенний ветерок облизывает открытую женскую спину. Рука Энзо покоится на ее пояснице. Парень весь вечер касается своей жены, думая что это какой-то сон и все происходящее растворится как необыкновенный мираж.
Целует в плечо, не стыдясь выразить свои чувства при посторонних, вдыхая запах одурманивающий разум.
— Она не придёт.. — в очередной раз касается губами плеча оставляя влажный след и ловит вопросительный взгляд голубых глаз.
— Откуда ты знаешь что я думаю о маме? — шепчет глядя на его губы.
— Это же очевидно.
Он так и не признался. Побоялся расстроить? Или побоялся, что Аллегра искажённо примет действительность? В любом случае, он решил дать ей призрачную надежду, что ее мать где-то очень далеко. Так и было. В прямом и переносном смысле.
— У нас начитается новая жизнь, — продолжает брюнет оглаживая живот, — где Ты будешь самой замечательной мамой.
Аллегра улыбается и тянется к его губам, но у неё не получается коснутся их в благодарном поцелуи, так как парень отворачивается в сторону, устремив взгляд в темноту.
Звук посторонних шагов заставляет напрячься. Воцарила тишина, а Алонсо отпустив руку Велии, потянулся за спину, где у него надежно закреплено оружие.
Энзо поднял руку останавливая мужчину, надеясь, что это обычный гость, постоялец отеля, который идёт, чтобы поздравить молодых. Но когда мужская фигура, ступая по щебню выходит в свет уличного фонаря, сердце Аллегры пропускает удар.
Папа..
Карло Нэо, который считался мертвым больше пятнадцати лет, остановился в паре метров не доходя до праздничного стола. У его руках был прозрачный футляр, в котором хранилась одинокая засушенная роза.
Иронично! — пролетало у Энзо в голове и тот поднялся со своего места.
Он должен был быть мёртв!..
Сходство с Эрни поражало. Его волосы время так же окрасило в пепельный оттенок и, если бы Аллегра не видела собственными глазами труп Эрни, тогда она подумала, что перед ней стоит ее биологический отец.
— Карло? — Алонсо первым пришёл в себя подтверждая личность пришедшего. Ему доводилось в прошлом видеться с Карло Ноэ, так как он был частым гостем в семье Баво.
— Ты что здесь, черт возьми делаешь? — Энзо взрывается за секунду. Только он убедился, что Аллегра полностью принадлежит ему, так на тебе, появился этот.
— Это мой свадебный подарок для невесты, — невозмутимо произнёс Марко, отпивая вино из бокала. — Представляете, встретил его несколько недель назад в Австрии.
Энзо медленно перевёл взгляд на друга, которого в данный момент хотел придушить голыми руками и процедил сквозь зубы:
— Свадебный подарок? — не веря собственным ушам, да и глазами в принципе тоже.
— Энзо.. — Аллегра перехватывает его руку и их пальцы сплетаются. Придерживая живот, поднимается к парню. — Я хочу поговорить с ним.
— Только в моем присутствии! — Рычит глядя на нежданного гостя, который по прежнему не сдвинулся с места.
— Ты мне доверяешь? — кладет маленькую ладошку на щеку покрытую легкой щетинной, поворачивая брюнета с себе, заставляя взглянуть в голубые глаза.
— Я не доверяю ему! — мнётся и все же уступает. Снимает с себя пиджак и кидает на девичьи плечи, закрывая обнаженную спину от холода и посторонних глаз. — Десять минут Аллегра! После, я присоединюсь к вам!
— Этого будет достаточно. — Мягко улыбается и переводит благодарный взгляд на Марко. Коротко кивает. Мужчина подмигивает в ответ.
Похоже только что между ними рассеялись тучи и Марко действительно принял девчонку, но вот только, не нажил ли он, таким опрометчивым поступком, себе врага в лице Энзо?
— Помнится в детстве, ты любила сказку про красавицу и чудовище. — Произносит приглушено Карло и протягивает прозрачный футляр. — Кажется сказка стала явью! — смотрит поверх плеча Аллегры, выдерживая тяжёлый взгляд ее новоиспеченного супруга.
Девушка принимает подарок и, никак не комментируя слова мужчины, направляется в сторону деревянной беседки, что расположена в нескольких метрах от праздничного стола.
Неловкая пауза, которая возникла, когда они сели друг напротив друга, никак не напрягала. Наоборот, это была фора для придумывания слов, что за долгое время скопились в каждом из них, но так долго не могли выйти наружи.
Многолетняя обида и правда, приправленная недопониманием, вот-вот выльется наружу, наконец-то расставит всю недосказанность по своим местам.
— Почему? — слетает с ее губ первый вопрос. А в светлой голове их миллионы. Они роем жужжат, путаются, путают и ждут своей очереди, чтобы получить такие необходимые ответы.
