Мускулистая грудь мужчины затряслась от смеха.
— Отлично. Хорошо, — он прижал меня к себе. — Объясни мне, почему ты бежала? И где твоя обувь?
— Теперь я понимаю, Саш, я понимаю, что не хотела видеть в лице «Мистера А» никого, кроме тебя.
Глаза Гребцова расширились. Он выглядел таким очаровательно потрясенным, что я не смогла удержаться, встала на цыпочки и прижалась губами к его губам прямо посреди вестибюля при десятках свидетелей.
И как же прекрасно, что Сашу наличие зевак волновало ничуть не больше, чем меня. Он ответил на поцелуй почти сразу же, но в более осторожной, неуверенной манере, словно сомневался в действительности происходящего.
Все вокруг перешептывались и бормотали. Кто-то даже присвистнул. Но мне было все равно, основательно и абсолютно. Я лишь глубже запустила пальцы в его мягких волосах цвета вороньего крыла. Саша обнял меня крепче. Я почувствовала, как он недоверчиво улыбнулся мне в губы.
Гребцов выглядел сбитым с толку моим внезапным поступком.
— Не пойми меня неправильно, Ло, я счастлив до смерти таким поворотом событий, — выдохнул он и провел костяшками пальцев по моей щеке. — Но что произошло?
— …Всегда был ты. Только ты. И не только в фантазиях. Когда ты посреди ночи написал мне о том скучном французском фильме, который посмотрел накануне, именно тебя я представляла. Твой голос, и выражение лица, с которым ты печатал мнение о кино. Это ты улыбался моей похмельной фотографии и назвал меня хорошенькой. Ты прикрыл мои плечи курткой той холодной ночью, на пляже, когда мне казалось, что я вот-вот умру от разрывающих воспоминаний о муже. Не могу поверить, какой же слепой я была, раз не замечала этого раньше.
Саша явно лишился возможности говорить. Он продолжал заправлять пряди волос мне за уши, вероятно, пытаясь найти правильные слова, чтобы ответить на мой эмоциональный монолог.
Ему удалось произнести одну фразу хриплым голосом:
— Мы потеряли контроль. Вышли за рамки соглашения.
Я не удержалась от смеха.
— Знаю.
— Целостность нашего партнерства рухнула.
— Тогда нам лучше начать все сначала.
К черту условности и здравый смысл.
Саша был тем, кого я хотела.
— Ты уверена? — внезапно его лицо стало серьезным. Голос звучал низко и нерешительно, как будто он ждал подвоха и верил, что я развернусь в следующую секунду и оставлю его в дураках.
Ранимость в его взгляде заставило мое сердце болеть и таять от умиления одновременно.
— Гребцов, ты как никто другой должен знать, что я ненавижу следовать чьим-либо ожиданиям.
С взъерошенными волосами и косым галстуком брюнет увлек меня в захватывающий поцелуй.
— Непокорная Лолита, — на выдохе произнес Саша. — Моя Лолита.
