Но я себя останавливал. Домогательства со стороны бывшего — это последнее, что Тасе было нужно, а мои попытки успокоить ее, она именно так и могла воспринять. Честно говоря, я боялся этого.
Мне совершенно не хотелось, чтобы она сбежала отсюда. В этом случае охранять ее стало бы сложнее, а я охранял. То, что Шевченко больной на всю голову я понял почти сразу, и теперь опасался, что он может выкинуть, что угодно. Кто знает, что придет в голову безумцу? Мне и так предстояли крупные разборки с ним и его родней. Последняя обещала затаскать меня по всем судам мира, но было плевать.
Мне было жаль, что я не убил его прямо там, в его квартире, когда приехал на зов Таси. Жаль, что ребята меня оттащили. Жаль, что он не сдох в больнице, куда его отвезли. Жаль, что не мучился в настоящей агонии. Он ведь мучил Тасю, так почему я должен был жалеть его в ответ?
И я собирался достать ей развод. Чего бы это не стоило. Даже если придется оставить ее вдовой, я дал себе слово, что освобожу бывшую супругу от Шевченко. Последнему лучше бы соглашаться на мои условия по добру, да поздорову.
- Как ты? - Идиотский был вопрос, учитывая обстоятельства, но что-то ведь нужно было сказать?
- В порядке, - тихо ответила она, сжимаясь так, будто еще пара секунд и я мог ее ударить.
- Ты не ужинаешь. Обедаешь хоть, когда меня нет?
Тася кивнула в ответ.
- Избегаешь?
- Тебя? - Она, наконец, подняла на меня взгляд. Безжизненный, сухой.
- Да.
- Нет. Нет, конечно… Просто…
- Тебе неприятно?
- Что именно?
- То, что я рядом…
- Почему ты так думаешь? - удивленно протянула Тася.
- Не знаю… - Я хмыкнул, посомневался, затем нервно засунул руки в карманы брюк и пожал плечами, отводя взгляд в сторону. - Я не далеко ушел от Шевченко.
- Ты про что?
- Про то, что было в Швейцарии.
Мы никогда не говорили об этом. Я знаю, что это было тяжело и мне самому не хотелось затрагивать эту болезненную тему, но… мне кажется, что мы зря так поступали. Гноившую рану нужно было обработать, а не игнорировать ее наличие.
- Я не уверена, что…
- Мне очень жаль, Тась. Я срывал на тебе злость за случившееся, хотя твоей вины там и не было. Я думал, что ты опозорила меня, а позорил себя я сам своим отношением к женщине, которую сам же и выбрал в спутницы жизни.
- Нет.
- Что «нет»?
- Была. Я тоже была виновата. Мне… - она замялась, закусила нижнюю губу, будто на что-то решалась. - Мне стоило сказать тебе обо всем. О Паше, о том, что я не невинна, о том, что были компрометирующие фото. Я знала, как это важно для тебя, и я проигнорировала это, потому что так было проще. Для меня. Мне не хотелось смотреть правде в глаза. Я понимала, что рано или поздно она раскроется, но прятаться было легче. Это было эгоистично. Жаль, что я ничего не могу исправить.
- И, тем не менее, это не оправдывает того, как я вел себя с тобой. Ничто этого не оправдает.
- Я знаю… - прошептала она дрожащими губами, - что ты тоже хотел бы все исправить.
Я кивнул.
Сожаление. Горький и тяжелый груз. Как жаль, что вернуться во времени было невозможно. Как много мы смогли бы исправить, как красиво и легко зажили бы, стань такое реальностью…
- Я так торопилась выйти за него… - вдруг начала она. - Так хотелось доказать всем, что я смогу быть счастливой. Я делала это тебе назло, прости… - Голос Таси сорвался и она закрыла лицо руками.
- Не надо, моя хорошая. - Я потянулся обнять ее на автомате, сделал это прежде, чем успел подумать и, на мое счастье, меня не оттолкнули. Наоборот, крепко обняли в ответ, уложили голову на грудь.
Мы проговорили остаток вечера. На душе было так тепло и хорошо, как не было уже очень и очень давно.
За последние пять лет в жизни было много разных событий, много эмоций, было и счастье, когда на свет появились близнецы, но так хорошо, так спокойно, так по-родному уютно — нет. Так бывало только когда рядом она.
Я не осмелился. Хотел, после наших сегодняшних откровений, хотел предложить Тасе попробовать все начать заново. Еще раз. Но побоялся спугнуть, побоялся, что вынужу ее бежать. От себя, от чувств или чего-то еще.
У меня не было больше желания звать ее замуж. Не было желания как-то называть наши отношения. Все это было мишурой, придуманной людьми для других людей.
Я же просто хотел, чтобы она была рядом. Каждый день. Чтобы будила меня по утрам ласковым поцелуем, чтобы возилась с мелкими, пока меня нет целый день, чтобы встречала по вечерам.
Я не стал предлагать ей возобновить все.
Рано. Еще слишком рано. Так подсказывало сердце.
Я чувствовал, что Тасе нужно время.
А уж там…
Посмотрим. Время все должно было само расставить по местам.
Мы повзрослели, через многое прошли. Понаделали ошибок, но теперь все было в наших руках и что-то мне подсказывало, что ни она, ни я больше не захотим упускать «второй шанс».
Глава 21Жизнь постепенно начала приходить в норму.
Ну, если это можно было назвать нормальной жизнью. Алан боялся за меня, поэтому никуда не выпускал одну и держал в доме, едва ли не как принцессу во дворце. Мне ничего не разрешалось делать — только отдыхать, есть, приходить в себя.
Нет, я не была против.
На самом деле мне действительно нужно было время, чтобы пережить весь тот кошмар, что Святослав устроил мне.
И дело было не только в последнем, решающем избиении, а в том, как сложился мой брак в целом. В его постоянном рукоприкладстве, в его маске, что он носил до свадьбы, в его разительных изменениях после нее, в моем бесплодии.
Я прожила со Святославом чуть больше полугода и за это время я превратилась в нечто измученное и непохожее на себя прежнюю. Он убил во мне веру в людей. Убил веру в мужчин. Убил веру в то, что они могут быть честными, порядочными и открытыми. Я больше никому не верила.
Никому, кроме Алана, потому что время доказало, что бывший муж держит свое слово. Он плохо со мной поступал, он творил вещи не лучшие, чем Шевченко, но я знала, что если Алиев что-то сказал, то так и будет. Он костьми ляжет, но исполнит обещанное.