Книга Марсала - Ника Чёрная

— Студия “Марсала”, администратор Александра, добрый день! — невысокая бойкая девушка, добежав до стойки ресепшн, перегнулась через неё, схватила заливающийся трелями телефон и на автомате оттарабанила в трубку стандартное приветствие. — Да, в следующем месяце у нас есть пару окон, но только в будние дни, — она, прижимая телефон плечом к уху, прошла за стойку, взяла блокнот, просматривая записи. — Нет, Маргарита Стрельцова в ближайшее время снимать не будет. Нет, к сожалению, это невозможно. Но мы сотрудничаем с другими прекрасными мастерами… Видели в инстаграме? Да, это его работы. Да, он сможет. Свободны двадцать шестое и двадцать восьмое. Тогда записываю на ближайшее число. Да, я передам контакты, фотограф свяжется с вами лично, детали уточните у него. Всего доброго! Фух, — уже сбросив звонок, выдохнула она, обращаясь к вышедшей следом за ней из соседнего помещения девушке: — Полный аншлаг! И все хотят к тебе…

— И где они все были, когда мы только открылись? — проворчала та, пытаясь укротить хаос на голове и всматриваясь в своё отражение в зеркальной мозаике на стене.

Лето выдалось жарким. Наверное, стоит подстричься, пока ещё есть для этого время, промелькнула мысль в голове Риты. Хотя Павлу больше нравилось, когда её кудри отрастали хотя бы до плеч… Впрочем, за два года, прошедших с того момента, как она решилась на кардинальные перемены, сменив туфли-лодочки и строгие костюмы на удобные кеды и джинсы-бойфренды, впервые сделала модную стрижку-андеркат, чем повергла в шок близких, её муж ни разу не подал и намёка, что ему что-то не по нраву. Ведь он прекрасно знал, что Маргарита никогда его не подведёт: будет истинной леди там, где это требуется, будь то камерный ужин в неформальной обстановке, или большой благотворительный приём у губернатора. Но как только жена окажется в своей стихии, среди тонн оборудования и света, снова превратится в творческую фурию в тряпках оверсайз, которые, впрочем, по его же словам, выглядят на ней сексуальнее, чем самое обтягивающее и откровенное платье.

— Ты как, готова к завтрашнему вечеру? — прервала Лекса размышления Риты.

— Даже не знаю… Волнительно, — поёжилась Рита.

— Ну, это нормально, — махнула она рукой. — Не каждый день бывает персональная выставка. Главное, чтобы… — девушка оборвалась на полуслове, внезапно узрев резко изменившееся выражение лица подруги. — Что?

— Кажется… началось… — пробормотала та, кладя руку на выступающий живот.

— Уверена? — моментально подскочила к ней обеспокоенная Александра.

— Не знаю… Похоже, да. Что-то рано…

— Сколько?

— Тридцать восемь, — ответила чуть напуганная Рита.

— Ну, это нормально, — выдохнула более опытная в вопросах материнства Лекса. — Так, ну-ка садись, успокойся и засеки время. И мужу звони, — стала суетиться вокруг.

— Нет! — вскочила, уже было опустившаяся на банкетку у стены Маргарита. — У него сегодня техническое открытие, нельзя, — зачастила она. — Там и так все сроки горят, а он сорвётся, уедет, опять всё встанет. Обязательно ведь сорвётся, я его знаю…

— С ума сойти! У него жена рожает, какое на фиг открытие!

— Нет! — стояла на своем Рита. — Пара часов ничего не решает! Саш, — красноречиво посмотрела она на подругу, — только давай без сюрпризов.

— Ладно, сдаюсь, — выдохнула та. — Ну давай хотя бы помощнице его сообщим, как там её… Вера?

— Лера.

— Вот, Лере. А она пусть передаст при первой же возможности.

— Нет, — снова возразила Маргарита. — Я сама. Позвоню чуть позже, — и тут же растерянно уставилась на Александру: — Чёрт, а как же выставка?

— Так, Стрельцовы, вы бы уже определились, что для вас важнее — продолжение собственного рода или работа, — незло проворчала та, но видя обеспокоенное лицо подруги, сжалилась: — Да всё нормально будет с твоей выставкой! Ну да, придётся пропустить торжественное открытие, но я тебя уверяю — уже через несколько часов плевать тебе будет и на выставку, и на торговый центр мужа, и на всё остальное вместе взятое!

— Несколько часов?

— А это уж как пойдёт… Ладно, давай решать проблемы по мере их поступления, — резонно предложила Лекса. — Сумка у тебя собрана?

— Да, конечно. Дома.

— Значит, так. Сначала звони врачу. — Рита согласно кивнула, доставая телефон. — Затем едем домой за вещами, потом сразу в роддом. Я поведу. Студию, — предвосхищая вопрос, пояснила Александра, — закроем чуть раньше, ничего с ней за эти полдня не случится!

Александра оказалась права — уже через несколько часов, частично потраченных на суету и нервозность, частично проведённых в городских пробках, частично — в подготовке к важному событию в больничных стенах, Маргарите было плевать на выставку, открытие которой переносилось по техническим причинам уже несколько недель, пока, по всем возможным законам подлости, не достигло крайнего срока. И на открытие торгового центра, того самого, который Павел все эти два с лишним года строил вместе со шведами, ей тоже было плевать. И даже на то, что Сашка всё-таки позвонила Стрельцову, и он примчался в роддом на всех парах…

Боль была адской. Рите казалось, что угол тумбочки в “кричалке”, за который она хваталась во время очередной схватки, просто раскрошится в под её пальцами, но предмет мебели, как ни странно, выдержал. Она в красках представляла, что сотворит с мужем, обрёкшим её на такие муки, ругала его про себя словами, которые никогда бы не употребила в жизни, и клялась сама себе, что ни за что больше не пойдёт на подобное! Ни-ког-да!

Но ощущение безграничного счастья, накатившее после того, как живой пищащий комок оказался у неё на животе, было настолько осязаемым, не похожим ни на что другое когда-либо с ней случавшееся, что все угрозы моментально забылись, исчезли без следа, растворились, будто их и не было вовсе…

А когда Павла наконец пустили к ней в палату, когда он впервые взял сына на руки, когда, на несколько секунд оторвал взгляд от крохотного личика в пелёнках и встретился с ней глазами, Рита поняла, что этот взгляд тысячекратно стоит всей боли, всех неудобств предшествующих месяцев, всех хлопот, с которыми ей только предстоит столкнуться. Взгляд, полный нежности, щемящей благодарности и настоящей, всепоглощающей любви, на которую только способен мужчина по отношению к своей женщине. Любимой женщине, подарившей ему первенца.

И нет, Стрельцовы решили не останавливаться на достигнутом. А жизнь, столько лет водившая их вокруг да около собственного счастья, с лихвой окупила ожидания — уже через пару лет их семья выросла ещё больше: на радость Павла на свет появились темноглазые девчушки-близняшки, маленькие копии Маргариты.

Конец