Существует лишь одно лекарство от страдания – действие.
Г.Г. Льюис
Привет! У тебя есть фотка?– спросила «аська» на английском языке.
Ну почему, почему начинать надо именно с этого? У меня в таких случаях сразу пропадает всякое желание общаться. Кажется, что тебя рассматривают исключительно как некий предмет, как кусок мяса или вообще как не знаю что.
У меня нет фотки, – гордо заявила я. – А зачем тебе?
В ожидании ответа я открыла окошко «данные пользователя». Бельгиец, 30 лет, ник Биг ПопаПап. Интересно, он знает, что значит «попа» по-русски? Ну да ладно, бельгийцы сейчас в Интернете редкость, просторы Всемирной сети в наше время бороздят в основном турки и египтяне. А бельгийцы (и иже с ними) – вид виртуально вымирающий, надо с ними поласковее.
Хочу увидеть, с кем я общаюсь, – наконец последовал шаблонный ответ.
Конечно, все они так говорят. На самом деле цель-то совсем другая. Поэтому так и хочется тут же написать: «Я страшная уродина, похожа на ведьму, у меня вставная челюсть и деревянная нога». Опыт показывает, что со всеми это срабатывает по-разному. Одни строчат: «Не может быть, я чувствую, что ты очень красивая», – другие – «Да ладно?! А пришли фотку!» – третьи не отвечают вообще, видимо, испугавшись, что по ту сторону монитора действительно сидит баба-яга.
Разве для того, чтобы общаться, обязательно нужно видеть того, с кем ты говоришь? – парировала я. Я всегда это пишу, когда получаю шаблонный ответ.
Ну... нет, в общем-то... – выдал он.
И тут Остапа понесло...
Я сейчас расскажу о себе... Я 8 месяцев назад закончил институт. Скоро собираюсь поехать в Россию и хотел бы заранее с кем-нибудь познакомиться. Я очень страстный и любвеобильный. Может быть, я приеду и мы безумно полюбим друг друга и сможем пожениться... Я очень, очень страстный...
Рада за тебя, – написала я, – но мне это не очень интересно.
Идиот какой-то... Не видел меня ни разу, а такие вещи пишет. Может, он сам страшен до невозможности...
Между тем еще какой-то товарищ по имени Мерлин из доброй старой Англии присылал мне сонеты Шекспира. На среднеанглийском, само собой. Причем только сонеты, ни «здрасьте» вам, ни «до свидания», а просто – сонет такой-то и далее по тексту. Получив от него пятый сонет, я не выдержала:
Ничего не имею против Шекспира, просто любопытство замучило: зачем ты мне все это шлешь?
Вместо ответа я получила отрывок из «Короля Лира». Для тупых там было примечание, что эти стихи не сонет, а из пьесы. В общем, на все мои попытки выйти на связь Мерлин отвечал стихами, шекспировскими, разумеется. Не иначе как это поэт-неудачник, который сошел с ума, решила я. А может, он просто дал себе обет всю оставшуюся жизнь популяризировать стихи Шекспира. Как будто они нуждаются в популяризации!
Тут ко мне подключился мужик с ником Франкфуртец.
Как ты, крошка? – спросил он.
И я, наивная, решив, что это немец из Франкфурта, радостно ответила:
Неплохо, малыш, спасибо!
Зря я погорячилась, оказалось, что это турок, который живет во Франкфурте. Ну ладно, попробую поговорить с турком, решила я.
Сколько тебе лет? – пожелал узнать он.
О, я очень стара.
24 года? Или сколько?
Именно столько написано в моих «данных пользователя» в «аське», потому что именно столько лет мне и есть на самом деле. Но на этот раз я решила наврать и ответила:
39.
Ты замужем? – последовал вопрос.
Да, но я больше не люблю своего мужа.
Разумеется, никакого мужа у меня нет.
Я могу помочь тебе, если хочешь, – предложил Франкфуртец.
Правда? – не поверила я. – И как ты можешь мне помочь?
Не знаю, – сказал он. И воцарилось молчание.
Через минуту последовало продолжение:
А ты была в Турции? Ты приедешь, если я приглашу тебя в Турцию?
Интересный разговор получается...
Зачем мне ехать в Турцию? – Я решила прикинуться дурочкой.
Чтобы встретиться, солнышко. Чтобы я мог узнать тебя поближе. Я хочу жениться на русской.
Я замужем, – повторила я свою наглую ложь.
Тогда, может быть, мы сможем заняться сексом.
Да уж, крейзи фрог какой-то...
А что, ты хороший любовник? Даже не знаю, у меня такой богатый опыт... – съехидничала я.
О да! Я хочу тебя, давай займемся виртуальным сексом!!! Я тебе сейчас дам свой е-мейл, – обрадовался он.
Ну не знаю, я еще могу теоретические представить такое по «аське», но по е-мейлу... это что-то новенькое.
Не забывай, мне всего 27, – вдруг выдал он.
А это вообще к чему? Ах, ну да, мне же тридцать девять.
Ну и что? Ты разве не слышал про Деми Мур и Эштона Катчера? – возмутилась я.
О да, крошка, конечно. Но все это не имеет никакого значения, давай свой е-мейл. У тебя есть веб-камера?
Тут меня затрясло от смеха. Я плавно сползла под стол и улеглась на полу, хохоча во все горло. «Аська» до сих пор что-то там квакала, но меня это уже не волновало. Мне было слишком весело.
Теперь с трудом верилось в то, что совсем недавно я чувствовала себя по-другому. Казалось, это было в прошлой жизни и вообще не со мной. А ведь все изменилось за один-единственный день...
* * *
Я открыла глаза. Меня разбудил солнечный свет, бивший прямо в лицо. Наверное, когда я легла спать, было уже темно, и я просто забыла задернуть шторы.
Зажмурив опухшие веки, я уставилась на часы. Кажется, полседьмого. Боже, как рано... С часов взгляд опустился на фотографии. Наши фотографии. Те самые фотографии, на которых мы выглядели такими счастливыми и еще смели надеяться на светлое будущее. Кажется, это было вчера. А ведь прошло уже полтора месяца, с тех пор как я осталась одна и в моей жизни поселилась эта всепоглощающая пустота. Все это время я парила в невесомости, не соображая, существую я на самом деле или мир – всего лишь иллюзия. Раньше я никогда не думала, что уход дорогого человека может быть таким болезненным. Хотя нет, возможно, и думала, но не знала.
С Кириллом я познакомилась в баре. Ну, как это обычно бывает. Слово за слово... Вино, прогулка по набережной Москвы-реки. Я думала, мне наконец-то повезло. Шутка ли – встретить свою судьбу только в двадцать четыре. К тому времени я уже устала ждать и надеяться на то, что на свете вообще существует пресловутая любовь. И тут появился он: красивый, умный, нежный, одним словом – идеальный. Я всегда недоумевала, что он во мне нашел. Наверное, это неправильный подход. Линка всегда говорила: «Это мужчина должен быть убежден, что ему в виде тебя привалило великое счастье, а никак не женщина».
