На улице по утрам было достаточно холодно, и эта прохлада позволила быстро проснуться.
Ольга предупредила взять с собой шарф на голову и стоять где-нибудь в сторонке. Что Таня и сделала, войдя внутрь.
Не сразу, но ее накрыло. Хор пел красиво, душевно, выбивал слезу. Слов она почти не понимала, за некоторым исключением. И все же плотину прорвало. Слезы лились бурным водопадом, но не просто, а с возращением чувствительности. Хоть Таня не сильно надеялась, что поможет, такого эффекта не ожидала. Прорвало сразу все, и она едва удержалась на ногах. Словно ледяной кокон разбили, и он начал трещать и рушиться. Она выплакала все: свою боль от предательства Андрея, от ее собственного предательства подруги, боль от действий Ники, страх за ребенка, страх за свою судьбу. Все нахлынуло разом, словно давно сдерживаемая лавина. В какой-то момент люди в храме встали на колени, и Таня как подкошенная упала следом. А слезы все лились и лились. Но вместе с ними ее покидало самое страшное — пугающее безразличие.
Таня не заметила, что народу стало гораздо меньше, а потом к ней подошла Ольга, обняла и тихонько повела за собой на улицу.
Здесь во дворе совершенно другая обстановка. Люди общались между собой, приветливые и добрые, бегали дети, весело играя друг с другом. День был ярким и солнечным. Или она теперь все воспринимала по-другому?
К ней подошла Катя с мужчиной в черной одежде и познакомила со своим мужем, представив его, как отца Алексея. Приятный человек, вызывающий доверие и желание поведать свои тайны.
Их семья оказалась очень дружной. Когда все собрались, отправились на двух машинах в гости к Кате. С ее детьми Таня успела познакомиться и обожала с ними играть, когда те приходили с матерью к ним в дом.
За рулем, как ни странно, оказалась Катя, а ее муж обещал долго не задерживаться и приехать по возможности быстро. Таню усадили на заднее сиденье с малышом Андрюшей и средней дочкой Соней, то бишь Софьей, пяти лет. Старшая дочь тринадцатилетняя Александра, села вперед.
Дети были послушными и добрыми, как их родители. В подобной благодушной атмосфере Таня оказалась впервые в жизни и слезы снова навернулись на глаза.
Неужели получилось? Ей не показалось все то, что произошло с ней там? Облегчение было настолько сильным, что пока перекрыло саднящую боль в груди.
По прибытии в дом Кати, небольшой, но крепкий коттедж, дети потащили ее к себе в комнату. Маленький напросился с ними, пришлось взять его на руки.
За ними почти сразу приехали Ольга, Петр и еще одна девушка — сестра отца Алексея — Дарья.
Поскольку Таню оккупировали дети, то остальные женщины отправились на кухню готовить праздничный обед.
— Потому что воскрресенье — каждый раз маленький праздник, — поведала ей малышка Соня, забавно выделяя звук «р», как будто недавно научилась его произносить.
В комнате дети наперебой начали хвастаться своими игрушками. Соня куклами, а Саша творчеством — вышивками крестиком и бисером. Андрюшка спокойно сидел на руках и смотрел на нее влюбленным взглядом, а Таня ласково гладила белокурые волосики на голове мальчугана.
Она оживала. Очень яркое ощущение. Ее сердце оттаивало каждую секунду общения с этими ангелами.
Глядя на всех троих, Таня впервые почувствовала и своего ребенка. Приложила руку к животу. Пока ничего не заметно, и ощущений никаких, но он точно есть, и она его любит. Она может любить! Это здорово! Как выбраться из клетки. Она может радоваться! Да, боль никуда не делась, словно заноза осталась глубоко в груди. Но она чувствует себя живой и это прекрасно!
Она улыбнулась Андрюшке, чувствуя каждый раз легкий укол внутри, когда называла имя. Глубокие карие глазки засветились в ответ. Точно такие глаза у Кати, и у Петра, и у двух девочек. Гены. У отца Алексея глаза светло-голубые.
Таня впервые задумалась, каким будет ее ребенок? Кто: мальчик или девочка? Кого бы ей хотелось? Наверное, не столь важно. А хотелось бы, чтоб он был похож на папу?…
— Идемте обедать, папа приехал! — оторвала ее размышлений Вовремя. Иначе пришлось бы срочно останавливать наводнение.
Сначала они вчетвером мыли руки, потом отправились к большому столу в гостиной. Он ломился от еды, простой русской без экзотики. Картошечка, огурчики, на которые Таня засмотрелась почти сразу, помидорчики, грибы. Пироги, ароматные и жутко аппетитные.
Было здесь и немного спиртного. Какое-то изготовленное своими руками, Таня не стала пробовать.
Атмосфера была потрясающей и, что больше всего радовало, ее приняли как родную. Для ее израненной души словно бальзам. Как давно она, оказывается, находилась в диком стрессе. Наверное с того момента, как приехала в столицу. Или еще раньше?
Постепенно все наелись и расслабились. За тихим разговором постепенно перешли к теме ее приезда в город. Под действием произошедшего сегодня, Таня рассказала им всю правду о себе. Убрав некоторые особо унизительные подробности. Ольга с Катей были растроганы историей ее любви. А Тане было стыдно. Хоть она и не призналась, что девушка Андрея ее подруга.
Однако, никакого осуждения она не встретила. Лишь сочувствие. А когда они услышали о беременности, вообще всплеснули руками и закудахтали вокруг нее словно курочки.
— Да что ж ты раньше не сказала? — на нее посыпался град вопросов, — удобно ли сидеть? Не замерзла? Не тошнит? Не болит?
Она рассмеялась и успокоила женщин. Все хорошо.
— А как же отец ребенка? Что он сказал? — впервые проявила любопытство Катя.
— Он не знает, — прошептала Таня, смахивая слезы. — Его девушка сообщила новость раньше, а я не стала вмешиваться. Они поженятся, и нам нет места в его жизни. Возможно, когда-нибудь он узнает, но потом будет неважно. Мы совершили столько ошибок, теперь я начинаю понимать, и пришли к закономерному результату, который был изначально предопределен. Вы, наверное, считаете меня порочной и грешной. Захотите ли иметь дело дальше?
Катя с Ольгой бросились ее обнимать.
— Глупая ты, Таня. У каждого есть свои недостатки и кто мы, чтобы осуждать.
Они посидели в тишине, но недолго — проснулся Андрюшка, и веселье ворвалось в дом, вместе с детьми, которые во время сна младшего тоже сидели тихо в комнате.
Таня завела речь о поиске работы, и ей дружно пообещали помочь.
— Кем ты работала раньше? — полюбопытствовал Петр.
— Риелтором.
— О, в нашем городке вряд ли найдешь что-то подобное. Максимум продавец.
Таня пожала плечами. Главное чем-нибудь заняться, а не сидеть и страдать.
— Я не против. Деньги пока есть.
На том и решили. Все узнают у знакомых о вакантных местах.
В гостях они пробыли некоторое время, потом вернулись втроем домой. Таню отправили отдыхать.
А в понедельник ей предложили сразу несколько вариантов работы.
