Удивительно, ведь в этот раз мне ответили.
— Море, — коротко бросил Аксэль, немного ускоряясь, а через пару шагов с лёгким беспокойством спросил: — действительно холодно?
— Ага, — не стала я скрывать, — но обычно я стараюсь просто не думать об этом.
Он… не ответил. Но прошло секунд десять, и у меня на плечах появился плед, что укрыл меня практически всю, кроме головы и рук.
Улыбка сама собой заскользила по губам.
— Спасибо, — поблагодарила его искренне, тронутая чужой заботой.
— Ты знаешь такое слово? — Деланно изумился Аксэль Мьярис. — Скажи, что мне нужно сделать, чтобы ты сказала «пожалуйста»? Хотя, я, кажется, сам догадываюсь…
И он многозначительно замолчал, позволяя мне самой всё додумать. И вот что-то мне мои додумки совершенно не понравились!
Двадцать два
И он многозначительно замолчал, позволяя мне самой всё додумать. И вот что-то мне мои додумки совершенно не понравились!
Остаток пути мы шли в молчании. Точнее, некоторые шли и были вынуждены тащить на себе мой вес. Искренне надеюсь, что ему было ужасно тяжело, но он просто оказался слишком гордым, чтобы это признать. Я даже немного поёрзала — ровно столько, чтобы услышать раздраженное:
— Ну ты и костлявая! — И дождаться не очень деликатного встряхивания, по итогу которого я приложилась о его плечо костяшками ещё сильнее и ощутимее, что, без сомнений, не осталось незамеченным, но, опять же, гордость и все дела…
Так что лично я путешествовала довольная и даже почти не волнующаяся, чего нельзя было сказать об Аксэле Мьярисе.
А пришли мы, к моему невероятному удивлению, к порталу. Я не видела, но, кажется, эймот его сам открыл, и вот непонятно, зачем для этого было так далеко идти. Подозреваю, ему просто нравился сам процесс.
Свет правительственного дворца сменился ночной мглой, где даже огней не горело.
Даже звёзд не светило.
— Забавно, — прошептала как-то машинально.
— Что? — Тут же заинтересовался Аксэль.
— Звёзд нет, — пояснила я ему своё замешательство. — Я как-то раньше внимания не обращала, тут всегда нет звёзд?
— Чаще всего, — чуть замявшись, ответил он всё же, идя сквозь небольшие кустарники, — их тучи закрывают.
Холодно, тучи, какие-то жуткие храмовники, ещё и звёзд нет. Да уж, не хотелось бы мне тут жить.
Аксэль помолчал несколько минут, пока куда-то шёл, безошибочно определяя в темноте дорогу, а затем продолжил мысль:
— Зато здесь невероятно красиво в те редкие моменты, когда море спокойно и небо чисто. Россыпь ярких звёзд отражается в тёмной воде, и кажется, что это всё — одно сплошное бескрайнее небо. Знаешь, я покажу тебе, ты просто обязана это увидеть. Тебе понравится.
Я в этом даже не сомневалась, вот только будет ли подходящая погода в то время, что я ещё буду здесь? Очень надеюсь, что мне повезёт.
— А, может, ты меня уже поставишь? — Предложила не очень уверенно, чему сама удивилась.
Аксэль, задумавшись, взял и отказал:
— Нет, мне и так нравится.
— А мне не нравится, — возмутилось во мне чувство противоречия.
— Правда? — Решил снова удивить меня мужчина, спросив с совершенно искренним переживанием.
— Нет, — скривившись, призналась под натиском совести.
Совесть? Откуда во мне эта совершенно неполезная штука?
И чисто ради справедливости добавила:
— Но мне неудобно!
Эймот, не скрывая собственного неудовольствия, остановился и осторожно поставил меня на ноги, после чего заботливо поправил плед, укутав меня в него практически полностью, даже руки спрятал, обнял за плечи, притянув к себе, и повёл дальше, на ходу рассказывая:
— Мы в сотне метров от храма, территория окружена и просматривается, на вражеской территории восемнадцать живых существ, — помолчал, потом добавил: — и это плохо.
— Почему? — Спросила потому, что нужно было.
— Потому что должно быть почти вдвое больше.
Я помолчала, нервно кусая губы, и согласилась:
— Плохо.
— Вот, — протянул мужчина, — и я так думаю. Они не выходили, значит, или ушли порталами, или спрятались под землёй. Что думаешь?
Я думала о том, что мне приятно его желание со мной посоветоваться. Обычно мужчины стремятся решить все проблемы самостоятельно, а желающим помочь женщинам отвечают неизменное «Не лезь в это».
Интересно и необычно, что Аксэль Мьярис оказался не таким.
— У вас есть ещё предположительные места, куда храмовники могли бы уйти? — Спросила я, безропотно позволяя ему обнимать себя и вести в неизвестность.
Это даже в какой-то степени волнительно — зависеть от кого-то. Моя же жизнь зависит от него, верно? Очень надеюсь, что он оправдает возложенные на него обязанности.
Аксэль пробормотал что-то неразборчивое, помолчал, раздумывая, а в итоге медленно покачал головой и не очень уверенно предположил:
— Быть может, мы узнаем об этом от детей?
— Надеюсь, — была вынуждена признать, вздохнув. — В доме, где детей держали, два подземных этажа. Они проверяются?
— Сканирующие заклинания не проходят, — скривился мужчина, явно этим фактом крайне недовольный.
Скривилась в ответ я как-то машинально.
— Но ты сдерживаешь операцию, верно?
— Верно, — не стал он отпираться.
Я помолчала, надеясь, что он ещё что-то скажет. Почему молчал сам Аксэль, я не знаю.
— Почему? — Спросила сама.
И… не получила ответа. Мьярис просто снова промолчал, будто и не слышал меня.
— Серьёзно? — Не поверила я, повернув голову, но в темноте его лица всё равно было не видно.
Он снова промолчал, но в этот раз пауза всё же оказалась короткой, потому что уже через несколько секунд я услышала его тихий голос:
— Я не знаю, кто из них дети в большей степени. Вся стража на службе не больше месяца, они просто… их набрали фактически с улицы после того, как почти вся военная мощь Кормэйа затонула в море.
Мелькнула мысль, что на них тоже водные драконы напали, но я не стала торопиться её озвучить. Тем более что Аксэль всё равно продолжил сам.
— Они не обучены, не дисциплинированы, напуганы. Они просто дети, которых нарядили в тяжелую форму и велели следить за порядком. Проблема в том, что половина из них не заметит нарушения, а вторая половина постарается не заметить, потому что напугана.
— И… что ты сделал? — Осторожно спросила я, чувствуя, что мы снова вернулись к тонкому льду.
