Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
«Пусть только этот господин полицейский появится, – думал тем временем начальник контрразведки, рассматривая какие-то бумаги, – пусть только появится, уж он-то у меня запоет!..»
* * *
Косой неожиданно пришел в себя, когда Вася Рогов завязывал последний узел на его путах.
«Нечис…» – пленник принялся было снова за свое, но был окончательно приведен в чувство тумаком под ребра: «Молчи, гад, удавлю!»
Солдат испуганно заморгал и согласно закивал головой, предоставив Васе возможность обдумать, каким образом возвращать к жизни перепуганную девчушку. Но раньше, по выработавшейся привычке, оперативник хмуро буркнул:
– У тебя есть одна минута, чтобы чистосердечно обо всем рассказать. Это судом зачтется. Время пошло. Осталось пятьдесят девять секунд… Пятьдесят восемь…
Косой залепетал, что он, естественно, не при чем. Мол, сослуживцев бес попутал выпить (естественно, по-дружески!) с мамзелью, с которой они случайно познакомились на улице. Рогов, страшно вытаращив глаза, придвинулся к пленнику вплотную и, подражая капитану полиции Дукалису, завопил (хотя и шепотом, что, впрочем, на кладбище звучало не менее страшно).
– Врешь! Я – контуженный! Мне за тебя ничего не будет! Говори правду! Расстреляю на месте! (Ай, черт! Мораторий же на смертную казнь президент объявил!) В сортире замочу! Живьем закопаю!.. Считаю до трех! Два уже было!..
Насмерть перепуганный солдатик живо согласился, что девушку затащили на кладбище с не вполне благими намерениями, но она, дескать, сама это заслужила.
– У ей же из-под полы торчал наган! Она – революцьонерка!..
Васе, если честно, было не до мотивов грехопадения Косого. Но раз человек «колется», как упустить такой шанс? Поэтому Рогов еще раз цыкнул на пленника, потребовав, чтобы тот не болтал по пустякам, а рассказал все о «том самом… О главном преступлении, значит».
Краем уха оперативник слушал сбивчивый рассказ Косого о каких-то кражах портянок и махорки у товарищей, о поросенке, утащенном из неизвестного сарая на прошлой неделе, о «конфискации» двух кусков мыла у базарного торговца, о прочих столь же ужасающих деяниях.
– А мыло-то зачем? – еще не вполне придя в себя после мучительной ночи, переспросил Вася.
– А как же, господин хороший? – по-идиотски заулыбался успокоенный мирным вопросом пленник. – Так грязно и муторно было на душе!..
– Грязно, говоришь? – Рогов, взглянув на свои, перепачканные землей руки, расценил последнее заявление как неприкрытую издевку и пришел в ярость: – Я тебе сейчас самому устрою грязевую ванную!
Перепуганный столь быстрой сменой настроения «мертвяка», солдатик снова не на шутку перепугался и залепетал:
– Хорошо, я все скажу. Вот те крест!.. Только это тоже не я!.. Вчерась мы брали одну хату. Так ихний штабс-капитан, из контрразведки… Велели к нему домой вещи свезти… Ну, там, обувку всякую, яшшики… И шкаф до кучи. Шибко тяжеленный…
– Какую хату? – оживился Рогов. – Фамилии говори!..
В этот момент он наконец сообразил, как следует реанимировать «революцьонерку». Быстро набрав в рот из кружки изрядную порцию самогона, оперативник сильно дунул на лицо несчастной. Точно так же когда-то одна из васиных соседок по коммуналке «пшикала» водой на белье, когда собиралась гладить…
– А шо фамилия? – удивленно вскинул брови Косой. – Капитан – он Овечкин. А мужик, ну, чья хата была, – сапожник. Сердюк, кажись…
Ни договорить, ни выслушать дальнейшие вопросы солдатик не успел, так как девчушка неожиданно резко подскочила, заверещала, а потом чуть было не вцепилась Рогову в физиономию. Васю спасло лишь то, что попытку она производила с зажмуренными глазами, которые щипал самогон.
– Нечистая! – выдохнул Косой, наблюдая, как отчаянно отбивается от недавней пленницы «мертвец»…
* * *
В это же время плененный Виктор Плахов, доставленный в подсобное помещение аптеки, уже который раз пытался убедить своих стражей, что ничего не имеет против советской власти.
Один из присутствовавших, очевидно, карусельщик, к которому другие обращались не иначе, как дядька Мефодий, подозрительно поигрывал револьвером. Навалившись локтями на стол, он исподлобья угрюмо рассматривал оперативника. Другой, длинный, напоминающий известного предводителя уездного дворянства, крутил в руке бильярдный шар, словно намереваясь его откусить. Третий, куплетист, нервно теребил в руках свое канотье, явно намереваясь что-то сказать. Чистильщик сапог и цыганенок, слежка за которыми столь бесславно закончилась, пристроившись у двери, теперь сами усиленно наблюдали за пленником.
– Что я вам скажу… – покосившись в сторону Мефодия и демонстративно поднеся ко рту ладошку, словно скрывая его от Плахова, заговорил Касторский. – Пижон этот, я имею мнение, из тех (артист закатил к небу глаза)!.. Ну, из кабинетов которых, как говорила моя незабвенная бабушка (царствие ей небесное!), Иркутск виден. Вы бы поинтересовались личностью господина…
И Буба ловким движением фокусника быстро извлек из нагрудного кармана пиджака оперативника его служебное удостоверение, бросив на стол перед Мефодием: «Вуаля! Вот и птичка вылетела!..»
– Что с ним болтать? Кончать гада надо! – мельком взглянув на золотистого двуглавого орла, вытесненного на обложке документа, обратился к Мефодию чистильщик обуви.
– Согласен, – кивнул цыганенок и вытащил из-за пояса наган, – у нас нет другого выхода…
Глава 6. «Контрики»
…Обливающийся потом подполковник полиции Петренко не знал, чего опасаться больше: с одной стороны, ему отнюдь не улыбалась перспектива оказаться в кудасовских подвалах у местных оперов – в их надлежащее правосознание, а, главное, в душевность методов допроса верилось слабо. С другой стороны, существовала и более реальная опасность, последствия которой могли сказаться немедленно.
Мухомор представил, как некий «контрик» – контрразведчик, по совместительству исполняющий функции дознания, через час-два будет стряпать отказной материал: «травма была получена при падении теменной частью головы на трату… (зачеркнуто) трото… (снова зачеркнуто)… тротуа… (не читается)… на мостовую. Это произошло вследствие случайного запутывания в икроножных мышцах ног потерпевшего его боевой шашки, отнесенной туда штормовым порывом ветра, обусловленного несанкционированным перемещением вдоль фронта большевистской конницы…[76] На основании изложенного, руководствуясь параграфами… Уголовного уложения Свода законов Российской империи, постановил: в возбуждении уголовного дела по факту гибели подполковника полиции Петренко Н. А. отказать, направив данный материал в ставку штаба армии для принятия мер общественного (хм-м!) воздействия по отношению к буденовским войскам. Считать господина Петренко геройски погибшим при исполнении служебных обязан»…
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
