За всеми этими размышлениями и моей немой поддержке, я не заметила, как наступило утро. Будильник, который каждый день автоматически будил нас на учебу, срабатывал несколько раз. Но я не хотела тормошить подругу. Не хотела выдергивать ее из сна, в который она только-только окунулась.
Аккуратно подложила под голову Кати подушку, и встала с кровати, понимая, что скоро за нами приедет Егор, и как обещал, отвезет на учебу. И только это заставляло меня улыбнуться в такой тяжелый день, полный страха и переживаний.
Одна мысль о моем Егоре блокировала все ужасы, которые успели залезть в голову. Одно лишь воспоминание, дарило такую теплоту, что было невозможно не согреться и не улыбнуться.
Я как раз застегивала куртку, когда мобильный завибрировал на столе. Быстро схватила его отвечая на звонок, переводя взгляд на кровать. Спит. Облегченно выдохнула, и в трубке услышала голос Морозова.
— Белка, ты у меня, оказывается, жуткий опоздун? Или специально решила поиздеваться надо мной? — Егор веселился, и я слышала, как хлопнула дверь машины, а в трубке раздался шум улицы. — Выходи уже.
— Я спускаюсь.
По его «отлично» я поняла, что именно этого ответа он и ждал.
Сама себе улыбнулась, предвкушая встречу.
Хоть мы и не виделись всего несколько часов, но за это время я успела потосковать. Ночью, в какой-то момент мне захотелось его разбудить звонком, чтобы просто поговорить. Не рассказывать о беде Кати, нет. Просто голос услышать. Задать глупый вопрос и посмеяться над его остроумным ответом. Хотела, но почему-то сдержалась. Наверно, именно поэтому сейчас лечу по ступенькам, желая поскорее увидеть такие родные голубые глаза.
Он находился возле машины, пинал ногами колеса, и в руках держал два стаканчика с кофе. Даже несмотря на расстояние, я видела надпись на одном их них. «Белка». Усмехнулась и продолжила путь, замечая какие-то новые, странные детали.
Странными были только потому, что я хорошо успела узнать этого мужчину. Он никогда не одевал одну и ту же одежду несколько дней подряд. А тут… вчерашние джинсы. Куртка. Обувь. Подсознание мне словно говорило, что может он и дома не ночевал, а разум в ответ кричал, что это всего лишь напряженные нервы дают сбой. Скорее всего, после ночного стресса, я начала как-то остро реагировать на малейшие и незаметные вещи, переделывая их в проблемы мирового масштаба.
— Только не говори, что ночевал под моими окнами.
Улыбнулась и протянула руку, чтобы забрать свой стаканчик.
— Вот чего-чего, а романтика во мне нет. Зато я обладаю охренительной памятью. Ну и другими прочими штучками.
Отпиваю глоток, и понимаю, что кофе, такой как я люблю. Приторно-сладкий.
Он помнит.
Подошла к нему и сама потянулась к поцелую. Егор обнял, и не спешил отпускать. Не знаю, сколько времени прошло, пока мы вот так, молча, стояли в обнимку на проезжей части, мешая автомобилям спокойно ехать по дороге.
— Где подругу потеряла? Или синдром «опоздания» заразный, передающийся воздушно-капельным путем?
— Катя приболела. — нагло вру в глаза, лишь потому, что не хочется ему ничего рассказывать.
— Ты себя как чувствуешь? — его взволнованный голос выбивает почву из-под ног. Успокаиваю себя лишь тем, что это не моя тайна. Не мои личный проблемы, с которыми я могу обратиться к нему. Как только мысленно подвожу такой итог, то готова задушить себя же за эти слова. Катя- родная душа. Ее проблемы — это мои проблемы. Но… но, кроме бабушки, у меня не было больше человека, к которому бы я бежала плакаться и зализывать раны.
— Я в порядке.
— Садись в машину. Там теплее. У меня на тебя большие планы и температура в них не входит. — Заботливо приказывает он, и открывает передо мной двери.
В машине тепло. В машине пахнет Егором. Вдыхаю в себя этот запах и понимаю, как же мне не хватало его в течение этих двух месяцев полных обид и слез. Понимаю, как сейчас рада, что смогу в любой момент просто дышать им, зная, что так будет всегда.
Мне сейчас больше всего хотелось, чтобы Егор завел двигатель, вывернул на трассу и на самой бешеной скорости увез бы нас куда-нибудь далеко, далеко. Чтобы мы оставили позади то, что терзает мое сознание и больно ранит сердце.
Но мечтам не всегда дано исполняться.
Мой случай как раз тот самый.
— Если ты не расскажешь, почему утром не переоделся, я действительно буду думать, что ты спал в машине. — учительским тоном говорю ему, давая понять, что заметила такую незначительную деталь.
— В машине я не спал. — уклоняется от ответа, но многозначительная улыбка появляется на его лице.
— А где ты спал? — вопрос сам вырывается из моего рта. Не успеваю опомниться, как тут же краснею.
Чувствую себя офицером, который допрос проводит.
Или ревнивой женой, которая подозревает мужа в измене.
Но ни то ни другое ко мне не относится. У меня интерес. Жуткий интерес и огромное любопытство, которое требует, чтобы его немедленно утолили.
— Это и есть контроль отношений? — воркует он. — Тогда я не понимаю, почему ты не можешь проверять меня, находясь со мной в одной кровати?
— Да не проверяю я тебя. — бурчу в ответ. — Просто хочу знать, как прошла твоя ночь.
— А если я скажу, что не спал этой ночью, ты успокоишься?
не знаю.
Вряд ли.
С учетом того, что я сама поспать толком не смогла. Но у меня были на это веские причины. А у Егора они есть?
— Тогда я задам тебе в два раза больше вопросов.
— Прежде чем ты приступишь к штурмовой операции, я хочу тебе кое-что показать.
Он не дал мне и рта раскрыть, протянул руку к заднему сидению, и достал оттуда белый конверт.
Непонимающе смотрела то на него, то на бумажку в его ладони.
Хоть я и не знала, что в нем, это не мешало моему сердцу бешено биться.
— Если там любовное письмо от какой-нибудь воздыхательницы, то я тебя прибью. — Предупреждаю его, забирая конверт. — Я серьезно. Потом воскрешу и снова на тот свет отправлю.
— Белка, почему я раньше не замечал в тебе такой кровожадности?
— Ты пробуждаешь во мне все скрытые чувства.
— Мое эго рукоплещет.
Оставляю без внимания его почти шутку, и разрываю плотную бумагу. Не раскрывая до конца, уже знаю, что там фотографии.
Я была права.
Одно движение и в моих руках, стопка распечатанных фото вчерашнего дня.
Мы обнимаемся. Улыбаемся. На кадрах выглядим такими счастливыми, что у меня сводит дыхание. Листаю дальше, и понимаю, что интерьер уже совершенно другой. Эти снимки сделаны уже давно. До момента нашего расставания. На них только я. Одна.
