— Да, — кивнул Прозрачный. — Это называется «принцип относительности».
— Но ты мог бы сказать! Мог бы предупредить, что тот чертов поезд давно сошел с рельс, падает в пропасть и одновременно с этим летит вверх!
— В результате аварии темпоральный двигатель Ковчега был серьезно поврежден. Невозможно предугадать последствия подобной катастрофы.
— Невозможно… Еще до того, как закрыть станцию, мы сверяли радиосводки. Сообщения передавались со станции с промежутком в полчаса. Простой отсчет — один, два, десять… Здесь же: ответ мог прийти через час или через сутки, один раз разрыв составил три года. Два раза мы получали ответ до того, как тот был отправлен!
— Временная ткань в данном районе крайне нестабильна.
— Как в линзе? — Хель прищурилась.
Илаим чуть склонил голову. Губы его едва заметно шевелились, словно он старательно подбирал слова.
— То, что ты называешь линзой, — это червоточина. Кротовая нора — кратчайший туннель между двумя точками. Пространственно-временная ткань не линейна, она больше похожа на скомканный лист бумаги. С тем учетом, что приходится оперировать не плоским листом, а двенадцатимерным пространством, находящимся в постоянной динамике. Из-за этой динамики линзы ненадежны. Они хороши на относительно малых расстояниях, но, когда доходит до больших чисел, полагаться на них нельзя.
— До больших чисел?
— Сотни миллионов световых лет, — сказал Илаим, вновь повернувшись к окну. — Эпохи… Темпоральный двигатель действует иначе, чем линза. Вместо того чтобы использовать естественные искривления пространственно-временной ткани, он изменял ее сам. Комкал лист бумаги. И судя по всему, продолжает делать это до сих пор — но только это неконтролируемые изменения. Происходят выбросы энергии… Для вашего вида опасно длительное время находиться рядом.
— Опасно? — Хель позволила себе короткий смешок. — Мы никого не могли оттуда забрать. Первый радист проработал на станции месяц. Но когда он поднялся на поверхность… Он сгнил у меня на глазах. Минуты за три, не больше. Он очень сильно кричал, а я не люблю громких звуков.
— Мне очень жаль, — безучастно сказал Илаим.
— Другому работнику спустя два часа пребывания на поверхности разорвало селезенку так, будто внутри него взорвалась граната. Я отправляла людей на станцию, зная, что никто из них не вернется.
Хель не испытывала по этому поводу угрызений совести. Так было нужно. Но это было слишком расточительно и нерационально. Хель не могла отправить на станцию никого из своих лучших работников и ученых, потому что это означало заведомую потерю ценного материала.
— Я не представляю, что там творилось. Не могу представить… Да они сами, похоже, не понимали, что происходит. Как работа, на которую отводилось несколько месяцев, оказывалась выполненной еще до поступления приказа на базу? И никто не мог дать ответа, кто все сделал, когда и как?
— Частичный временной маятник на отработке вероятностей, — сказал Илаим ровным голосом. — Крайняя нестабильность пространственно-временной ткани. Но ваш вид существует на ином энергетическом уровне, и вы физиологически не способны это отследить.
— Ну да. Мой вид, — эхом повторила Хель.
Мир за окном стал абсолютно белым, исчезло даже пятно света от прожектора. Чистый белый новый мир… И голос. Далекий печальный зов. Еще чуть-чуть — и она сможет разобрать слова.
— Зачем ты пришел?
— Мне нужен человек. Кто-то, кто сможет открыть ворота.
— Ты все о том же, — усмехнулась Хель. — Так и не отступился?
— Нет.
— Прости. У меня нет лишних людей. И никого я тебе не дам — станция «Пангея-8» закрыта.
— Боишься? — спросил Илаим. — Думаешь, они узнают, что там случилось? Узнают, кто за всем этим стоит и почему? Почему станция вдруг оказалась закрыта. Все, кто имел к ней какое-то отношение, — уничтожены. Заморожены насмерть. Брошено оборудование, золото — все те сотни тонн, которые вы там накопали… А главное — корабль древней цивилизации с такими технологиями, которые вам и не снились.
Хель не ответила.
— Нет, конечно, — сказал Илаим. — Ты никогда не боялась других. Единственный человек, которого ты боишься, — это ты сама. И ты сама боишься узнать, что случилось на «Пангее-8». Ведь тогда придется отвечать совсем на другой вопрос: кто такая Хель?
— Да иди ты к черту! — Хель с размаху швырнула в Илаима артефакт. Промахнулась; стукнувшись о стекло, фигурка отлетела в дальний угол кабинета.
Прозрачный не шелохнулся. Плечи Хель опустились.
— Прости… Все дело в маятнике, ведь так? Этой твоей крайней нестабильности пространства и времени?
Илаим виновато улыбнулся, будто жалея ее.
— Все брошено и уничтожено. Но так было нужно, и это был единственный выход. Я знаю.
— Возможно, — сказал Прозрачный.
— Никому нельзя верить. В первую очередь себе.
Хель подошла к окну. Остановилась в паре шагов от Илаима, заложив руки за спину. Снег кружился в ладони от лица. И всего-то между ними — несколько сантиметров стекла.
— Я могу гарантировать, что твой человек не вернется.
— Это я и сама могу гарантировать, — покачала головой Хель. — Когда станцию пришлось закрыть, я оставила на ней Стража. Тогда мне еще казалось, что я вернусь. Может, попросишь его открыть твои ворота?
— Не выйдет. Нужен именно человек. Ворота настроены на представителей вашего вида.
— Ну, в какой-то мере мы со Стражем принадлежим к одному виду. Можешь мне поверить.
— Малейшие изменения — и ворота не срабатывают.
— Пробовал? — усмехнулась Хель.
— Да.
— Как хитро. И эти ворота, которые способен открыть только человек, ведут к тебе домой? И где же дом находится?
— Ты уже задавала мне этот вопрос.
— Но ты мне не ответил.
— Да.
— Ну, хорошо. Допустим, я тебе дам человека… Но ключ все равно у меня.
Фигурка Моржа незаметно поблескивала на полу.
— Есть и другие ключи, — сказал Илаим. — Любой артефакт может быть ключом.
— Почему же ты пришел только сейчас?
— Потому что другой вариант не сработал.
— Так-так… А был другой вариант? — Хель сцепила пальцы в замок и тихо ими хрустнула.
— Ты не выполнила обещания. Мне пришлось искать обходные пути.
Ни тени упрека в голосе. Сухая констатация факта. Но Хель почувствовала, как к горлу подступил комок. Тем не менее она взяла себя в руки.
— Значит, обходные пути? Ты что-нибудь знаешь, про «Интернациональное Сопротивление»? Мы получили сигнал с «Пангеи-8»… Песню.
