терпелось пуститься в обратный путь. В стране Лазоревых Гор шла война, и где же ещё они будут нужнее, чем не там? У них не было оружия Древних, зато теперь были книги, рассказывающие о жизни Богов с доисторических времён, когда до Апокалипсиса было ещё тысяча лет. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – именно это и нужно вигам на данном этапе развития. Четыре десятка закалённых в боях воинов небольшая сила, и не все смогут вернуться на Родину, но у них теперь были знания, с помощью каких можно было вершить великие дела!
Может быть, на принятие такого решения повлияло то, что они большую часть находились под землёй, лишь раз в три-четыре дня покидая Улей? Сама мысль, что над ними находятся сотни пудов земли, камня, давила и хотелось немедленно вырваться отсюда. Как же здесь могли существовать сами Древние тысячу лет? Сколько веков они ещё не выйдут на поверхность? Когда найдут средство жить под солнцем без риска для собственной жизни?
Лурфар поднял голову, медленно посмотрел на собравшихся возле костра воинов, и, сглотнув внезапно пересохшим горлом, будто сейчас от него зависела вся дальнейшая их судьба, осторожно произнёс:
– Мне нужно всего пару дней. Я знаю алфавит Древних, но чтобы понять, о чём говорится в книгах, мне нужно знать значение многих слов.
– Разве того, что ты знаешь, ещё недостаточно? – Хмуро спросил Сардейл. Наверное, ветеран никогда не поймёт монаха, как не сможет понять воин, надеющийся только на свой меч, человека, надеющегося на свою голову, и знания.
– Этого безумно мало. – Покачал головой Лурфар, улыбнулся, и поспешно добавил: – Всего пару дней! Остальное я смогу понять и сам. – Он выразительно посмотрел на большую стопку книг, заботливо укрытую своим плащом. Он готов был мёрзнуть, жертвовать всем, что у него есть, только сохранить подарок Древних, и донести его до страны Лазоревых Гор в целости. Это не те артефакты из Мёртвого Города, большей частью бесполезные, готовые рассыпаться от малейшего прикосновения. Эти книги тщательно подобраны Михаилом, и в них знания, действительно необходимые для вигов.
– Хорошо. – Подвёл итог Стальной Барс, чувствуя на себе десятки настороженных взглядов. Воины могли решить что угодно, но последнее слово всегда оставалось за воеводой. Конечное решение всегда принимал только он, выслушав своих друзей. Ему и самому хотелось убраться отсюда быстрее, и всё же, ему казалось, всего, уже полученного, мало. – Мы ждём ещё два дня. Я объявлю об этом Михаилу сегодня же. Может быть, даже сейчас. – Он обратил внимание на то, что Кали навострил уши, посмотрел на стальную дверь, откуда всегда появлялись Древние, и тихо заурчал.
Воины все, как один, облегчённо вздохнули, и воевода понял, что они давно уже ждали от него этих слов. Они тут же стали отходить от костра, чтобы заняться своими нехитрыми делами, словно боялись, что Рутгер может передумать, и они ещё останутся здесь на неопределённый срок.
– Жаль. – Тихо проговорил Аласейа, и Рутгер его тут же услышал. Царь россов тоскливо посмотрел на череп дракона. – Я бы рискнул отправиться на юг, где, по словам мутантов, зреет Первородное Зло.
– Ты всё так же хочешь увидеть дракона? – С пониманием спросил виг, не зная, как утешить друга. – По всей видимости, этим костям не меньше нескольких сотен лет! Ведь совсем неизвестно, есть там дальше на юге то, что ты хочешь найти! Может, это был последний?
– Помнишь ту тень, и тот громоподобный рык, когда мы бились с волками? – Аласейа с надеждой посмотрел в глаза Барса.
– Это длилось всего мгновение! – Воскликнул воевода. Теперь, когда он вспоминал об этом, ему казалось, что это только привиделось. Ведь они тогда смертельно устали, ладони не могли сжимать рукояти мечей, и они были готовы поверить в любое чудо.
– Разве могло это только показаться такому количеству воинов? Нет, что бы ты ни говорил, это был дракон.
– Так это говорит только о том, что мы должны отправляться в путь на север! – Рутгер даже обрадовался словам царя. Ему было невыносимо видеть друга таким удручённым, и понимать, что ничем не может ему помочь. Сейчас же он ясно видел, что мечта росса вполне осуществима! Идти дальше на юг слишком опасно, и нет для этого ни сил, ни возможности, к тому же ещё неизвестно, есть ли там драконы. Так если они видели тень, слышали рык там, где среди холмов водятся огромные волки, может, там же они увидят и дракона? Пусть издалека, на самом горизонте, но ведь это будет то, чего так хочет царь Россы!
– Путь назад, домой, может быть ещё более опасен. Нас осталось совсем мало и встреча с русами, мятежной Зурией, волками, кахтами, да и другими племенами, населяющих Сармейские Степи, может быть для нас роковой.
– Но ведь это будет путь домой! – Настоял на своём Барс, пытаясь подбодрить Аласейа. – Не забывай о том, что предсказала Эррилайя! – Сейчас он не хотел говорить о том, что ведьма предсказывала возвращение в страну Лазоревых Гор только воеводе. То, что будет с остальными, она не видела, и не знала.
– Кажется, мне нужно наточить свой меч. – Улыбнулся царь россов, и похлопал Рутгера по плечу.
Больше что-то говорить и не требовалось. О том, что может ждать их на обратном пути, не хотелось говорить и думать. Всё это будет потом, в недалёком будущем, и они были уверены, что смогут преодолеть новые опасности. Сейчас для них главным было то, что решение принято, и они через два дня отправятся домой.
Знакомо скрипнула тяжёлая, стальная дверь, и в комнату вошёл Михаил. Как всегда улыбаясь, он подошёл к костру, и, пребывая явно в хорошем настроении, громко сказал:
– Пусть ваши мечи напьются кровью врагов! – Было странно слышать из его уст традиционное приветствие вигов, но за десять дней, что они пробыли здесь, все уже привыкли, и едва оторвавшись от починки доспехов, заточки оружия, ответили:
– И тебе пасть в битве!
– Мы привели тебе тех, кто и был нужен? – Спросил воевода, говоря о мутантах. Вряд ли когда-либо Древние видели их так близко, и оставались в живых. Свирепые, скалящие острые зубы, готовые вцепиться в человеческую плоть, мутанты напрягали бугры мышц, силясь порвать верёвки их стягивающие, и с ненавистью смотрели горящими глазами на людей. Вряд ли они знали, для чего их взяли в плен. Наверное, они были уверены, что предназначены для жертвы человеческим Богам, что, впрочем, так
