Однако прощаюсь, теперь уже – всё!..
114
Прогнило что-то в датском королевстве!
Именно эти слова из великой пьесы Уильяма Шекспира «Гамлет, принц датский» почему-то первыми пришли мне на ум, когда оборвалась веревка и я кулем обрушился в люк под помостом.
Случился весь этот конфуз на глазах королевских особ Старого Света (с кем Альгирдас с Даяной были в родстве) и приглашенных на казнь членов Нобелевского комитета.
Где-то среди гостей мне почудилось вдруг заплаканное лицо старины Кнуда Харальда (я словно увидел родного отца!).
До того же, как мне завязали глаза и надели на голову мешок, я в последний раз взглянул на подернутое свинцовыми тучами небо Дании и без лишних слов приготовился к смерти.
– И что, это всё? – пронеслось безразлично в мозгу, и опять повторилось. – И это вот – всё?
А потом…
Вздох недовольства и разочарования прокатился по зрительским трибунам, возведенным в тюремном дворе по такому особому случаю.
Могу понять досаду людей, наблюдавших бездарный фарс взамен подлинной трагедии.
Под свист и улюлюканье царственной толпы меня кое-как извлекли из-под помоста и, не мешкая, утащили обратно в камеру.
Ни времени нет, ни желания описывать поднявшуюся суматоху в связи с неожиданной ситуацией.
Мне бы побыть одному, но то и дело тяжелая дверь отворялась с тоскливым скрежетом, и ко мне запускались – то мой адвокат с очередной просьбой о помиловании, то палач с глубочайшими извинениями, то священник со словами утешения и даже полномочный посол Союза Советских Социалистических Республик в Копенгагене.
– Повесить уже по-человечески не в состоянии! – шепотом возмущался посол, трусовато озираясь по сторонам, дабы все-таки не навредить дипломатическим отношениям двух стран.
Сам комендант забытого богом острова Фоборг слезно молил меня извинить за гнилую веревку и божился, что впредь подобное больше не повторится.
Насколько я понял по всяким обмолвкам, высокие гости категорически отказывались расходиться до тех пор, пока меня не повесят окончательно и бесповоротно.
Говорили, что мой дальний родственник, датский король Фредерик IX даже отправил военный реактивный самолет в соседнюю Норвегию за новой веревкой, и его возвращения ждали буквально с минуты на минуту.
Все желали мне смерти.
Увы, в глазах всего мира я прослыл отвратительным фанатиком, серийным убийцей, не знающим раскаяния (все время суда я был нем, сам потрясенный содеянным мною!).
Разве, Богу (надеюсь, Он есть!) известно, что я был всего лишь слепым орудием в руках одержимой жаждой мести женщины…
115
Оставшись один, немедленно устремляюсь к заветной тетради.
Покуда доставят новую веревку и надежно ее приладят, возможно, успею…
………………………………………………………………
………………………………………………………………