Итак, мистер Холмс, что мы имеем? Мы имеем то, что некто очень хочет сделать так, чтоб я, ко всему прочему, еще и возомнил бы себя сумасшедшим. Этот некто проник в подсобку — технически это нетрудно, открыл ящик стола, вероятнее всего оба, и задумался — куда положить это орудие убийства?
Туда, где имеют место женское украшение и таблетки от головной боли?
Или туда, где есть некое электронное устройство, инструмент, похожий на слесарный, и сигареты?
Я думаю, мистер Холмс согласился бы со мной. А еще он бы согласился, что есть смысл проверить на вшивость наших админов.
И еще, наверное, он бы согласился, что я по-прежнему имею право подозревать всех, кто так или иначе замешан во всей этой истории.
И продолжать оставаться параноиком.
…«Тома в боль|» — последнее, что сумела донести до меня бедная Галя. «Тома в большой беде»? «Тома в большом горе»? Тома еще в чем-то «большом»? «Тома в больном»? «Тома в больнице»?
Ее повезли в больницу? Уж не в ту ли дурку, откуда прислали мне сообщение? Или в ту, где ее сестре сделали странную операцию? Кто мне сейчас это смог бы сказать?
Пока раздумывал, зазвонил городской телефон. Я снял трубку скорее механически, чем сознательно.
— Жариков Александр Дмитриевич? — раздался незнакомый суровый голос.
— Я вас слушаю.
Кто это мне сюда может звонить?
— Это из милиции. Вы можете к нам сейчас подъехать?
— А по какому, простите, поводу?
— У вас под расписку были изъяты какие-то простыни. Будете их забирать?
— Забирать?
— Ну да. Там какую-то экспертизу проводили.
— И что?
— Да я откуда знаю? Не я же ее проводил… Приезжайте, узнаете. Если хотите приехать сегодня, постарайтесь до шести. Если не успеете, можете завтра.
Времени до указанного часа было еще порядочно. Если меня не собираются арестовывать, то лучше съездить сегодня.
Меня не арестовали. Более того, мне действительно предложили забрать простыни — те самые, и даже клеенку, в которую они были завернуты. Экспертиза была закончена. Я расписался в получении, свернул узел, а после этого задал вопрос, который просто не мог не задать.
— Щас, — с понятной интонацией ответил седовласый милиционер с погонами старшины.
Я оглянулся по сторонам (за нами явно никто не наблюдал) и полез в карман.
— Подождите немного, — сказал мне страж порядка через полминуты.
Минут через десять он притащил какую-то бумагу.
— Читай, — сказал он. — Тут ничего секретного нет.
Если честно, то я мало что понял, кроме того, что пятна на моих простынях были именно пятнами крови, причем эксперт заявлял, что «количество дифосфоглицерата в эритроцитах составляет 4 % от нормы, общая кислотность плазмы также снижена, практически отсутствуют тромбоциты. Кроме того, обнаружены вещества, которые увеличивают время коагуляции».
— Копию можно сделать? — спросил я.
— Щас, — опять ответил старшина.
Я опять полез в карман.
…Поскольку сервис-центр «Ирукан» находился не так уж далеко, я тоже решил не тянуть до завтра, и успел до закрытия. Пантюха сказал, что мой телефон они разобрали, и обнаружили, что с ним действительно не все в порядке. Далеко не все. При этом Пантюха сразу же предложил мне за трубку пять тысяч — очень хорошую цену, принимая во внимание возраст аппарата, но я сейчас был настроен забрать его с собой. Потом продам, если что, сказал я, вытаскивая свою старую сим-карту из побывавшего в «Ирукане» аппарата, и вставляя ее в недавно купленный здесь же. Нет смысла отвыкать от прежнего номера, который все знают.
И не успел я спуститься в метро, как мне позвонили.
— Алле, — сказал я.
— Здравствуй, «алле», — раздался знакомый голос. — Куда это ты потерялся?
Наталья.
— У меня с мобильником были проблемы, — сказал я честно. — Сидел вчера на другом номере.
— У тебя не только с мобильником проблемы, — заявила Наташа.
Ага, можно подумать, я этого не знал!
— Догадываюсь.
— Слушай, я не знаю, что ты задумал, и какие у тебя планы, но ты просто обязан прийти в наш «Макдоналдс» и отужинать со мной, а то я снова начну курить. Я больше не могу есть одна — на мне уже все платья по швам трещат.
— А я, как обычно, должен отбирать у тебя куски?
— Ты очень догадлив!
Боже мой, неужели все может вернуться и пойти, как раньше? Я бы отдал за это несколько лет жизни… «В тюрьме», — словно бы проскрипел чей-то противный голос.
— Ладно, я приду. Часиков в восемь?
— Лучше в половине восьмого. Хорошо?
— Без проблем.
Наташа отключилась.
Ну ладно, ужинать все равно придется, как ни тошно думать о еде. Но еще тошнее думать о том, что Наталья начнет выведывать мои мысли и планы.
Я выключил телефон и поехал на работу. В салоне два компьютера были свободны. По моему знаку ко мне подскочил админ:
— Что-то случилось?
— Нет. Первый «Дум» у нас еще остался?
— Остался. В него еще приходят всякие старые отморозки играть.
— Я тоже старый отморозок. Вон на той машине эта игра есть?
Админ поперхнулся.
— Е-еесть, — произнес он.
— Отлично. Выключай счетчик, я пошел играть. Наталье сам потом объясню.
— Ясно. На сколько времени?
— На сорок минут.
* * *
Наталья была мрачна. Она без улыбки села напротив и сразу же сказала, не приступив к еде:
— Борю надо гнать в три шеи.
— Опять мухлюет?
— Нет. Хуже. Я застукала его за твоим компом — он читает логи.
— Какие логи? У меня все затирается напрочь, едва я выхожу из своей учетной записи.
— Ты бы хоть иногда смотрел, какие у тебя сервисы на машине запущены. Боря подсадил программку, которая ведет журнал всех твоих действий.
Я даже поперхнулся.
— Что за программа?
— Какая-то самопальная. В общем, я его выгнала, потом посмотрела, что там творится. Программа не только твои пароли снифает, но еще копирует страницы из Интернета, которые ты посещал, и автоматически шлет всю информацию по почте.
— Кому?
— Откуда я знаю… Адрес с бесплатного сервиса — какой-то «психоцентер»…
Нетрудно оказалось вспомнить, что именно оттуда я получил то самое письмо про СХУ. Мне стало страшно.
