– Мороженое, мороженое, мороженое!
– Ну же, определитесь вы наконец, – подгонял он нас. – Вам четыре маленьких рожка?
– Ну, это было бы замечательно, – сказала я, нервно ему улыбнувшись. – Беда в том, что у нас совсем нет денег.
– Тогда что вам здесь надо и зачем вы отнимаете у меня время? – спросил мужчина. – Давайте уходите, вы задерживаете очередь.
– Не могли бы вы дать моей сестрёнке маленький рожок? Она хочет мороженого, – упрашивала я.
– У меня здесь бизнес, а не благотворительная кухня по раздаче супа, понятно? Убирайтесь!
Итак, голодные и униженные, мы вынуждены были поплестись прочь.
– Мне не понравился этот дядя, – сказала Блисс.
– Да, он ужасный. Ничего. Давайте его забудем. Давайте… давайте пойдём и снова найдём волшебный сад, там замечательно, цветут розы…
– Розами сыт не будешь! – возразил Бэкстер.
– Нет, но мы сможем перекусить остатками еды после пикников, помнишь? – спросила я. – Пошли, вперёд! Найди себе другую большую палку, Бэкстер, чтоб отгонять от нас злобных людей, если они подойдут близко. Блисс, ты тоже возьми Пикси за руку – пусть она у нас немного попрыгает, нужно её развеселить.
Я думала, что знаю, где находится волшебный сад, но его нигде не было видно, хотя мы шли уже полчаса. Блисс снова захромала, хотя не жаловалась.
– Я была уверена, что он где-то здесь, – сказала я, щурясь на солнце. Вдалеке я увидела серебряное мерцание. Потёрла глаза и сделала несколько шагов вперёд.
– Что? Ты его видишь, Лили? – с надеждой спросила Блисс.
– Мне кажется, я вижу… воду.
– Типа, пруд?
– Да это настоящий большой пруд. Вперёд, может быть, мы сможем пошлёпать по водичке ногами!
Это был не один огромный пруд, а два, с песчаной насыпью посередине. Около воды тоже был песок, почти как на побережье. Утки весело покачивались на небольших волнах и выжидающе смотрели на нас, но у нас у самих не было хлеба, не говоря уж о том, чтобы угостить их.
Там был знак «Купаться запрещено», но я думала, что это не касалось шлёпанья по воде. Мы сбросили кроссовки и побежали в воду. Бэкстер тут же начал брызгаться, обливая водой себя и нас, но день был солнечный, поэтому я решила, что в этом нет ничего страшного. Мы все брызгались и плескались, и утки недовольно взлетали, потому что мы превратили их гладкую прозрачную заводь в мутный водопад. Пикси пыталась пить воду, набирая её в ладошки, пока я её не остановила.
– Нет, Пикси, это грязная вода. Ты заболеешь, – пугала я.
– Но я хочу пить, – рыдала Пикси.
– Я знаю. Мы все хотим. Как только смогу, я найду тебе нормальное питьё.
Я надеялась, что в туалете будет фонтанчик для питья. Пройдя, казалось, целую вечность в мокрой одежде и кроссовках, мы нашли туалет, но там не было никакого фонтанчика. Я разрешила малышам напиться из-под крана холодной воды, хотя никому из нас не понравился её вкус и нас всех мучил голод.
Я не знала, что делать. Мимо пробегало или проходило много людей с собаками. Я уже подумывала про неприкрытое попрошайничество, придумав историю о том, что какие-то грубые мальчишки утащили нашу еду для пикника, но я знала, что прохожие захотят узнать, почему мы одни в парке. В поисках выхода я без конца прокручивала в голове разные варианты.
Теперь мы плелись вдоль высокой стены на краю парка. Чуть поодаль от неё, на холме, были видны крыши и окна больших домов. Я думала о сидящих за длинными столами и весело жующих богатых семьях. Представляла себе их огромные холодильники, доверху набитые едой – нам четверым её бы хватило на несколько дней.
Оглядела кирпичную стену. Она была выше моего роста, но если бы Бэкстер меня подсадил, я бы попробовала вскарабкаться на неё и перелезть. Я останавливала взгляд на каждом заднем дворе и внимательно его изучала. Увидела один дом с настежь распахнутыми французскими окнами[20]. Казалось, они приглашают меня войти.
– Ладно, – сказала я, поплевав себе на ладони. – Бэкстер, ты поможешь мне перелезть через стену, хорошо? Блисс, смотри за Пикси, чтобы она не шумела.
– Ты станешь грабителем? – прошептала Блисс, широко раскрыв глаза.
– Нет, я не буду брать никаких вещей. Просто хочу посмотреть, нет ли у них лишней еды. Это не настоящее воровство, – объяснила я, хотя прекрасно знала, что воровство есть воровство, но ради того, чтобы накормить ребятишек, решила пойти и на это. Я была самой взрослой и старшей, поэтому должна была действовать.
Заставив Бэкстера наклониться, я влезла к нему на спину и подпрыгнула. Первый раз у меня не получилось, и я ободрала о кирпичную стену руки и колени. Зло выругавшись, я попробовала ещё раз. Теперь мне удалось за неё ухватиться, прижаться к ней, а потом, зацепившись ободранными коленями и ступнями за выщербины в кирпичной кладке, буквально втащить себя на стену.
Затаив дыхание, я на неё залезла.
Сад был пустой. Я прищурилась и заглянула во французские окна. Никого там не увидела и решила рискнуть. Опустила ноги на внутреннюю сторону стены и плюхнулась на землю. Приземлилась на клумбу маков, подняв вокруг себя вихрь из их красных лепестков. Я не знала, как мне удастся снова перелезть через стену без Бэкстера, который мог бы мне помочь, но не было никакого смысла терять время и волноваться по этому поводу. Я пробежала через зелёную лужайку, мимо большого пластмассового детского домика, вычурных качелей и батута. Только представьте, что значит быть ребёнком в этом доме с большим садом, в котором можно играть!
Затаив дыхание, я прокралась прямо к французским окнам. Теперь можно было заглянуть в комнату. Она была похожа на детскую, забитую яркими игрушками. Войдя внутрь, я присела рядом с большой плюшевой собакой на полу и прислушалась. Услышала тихий гул голосов: взрослый – со смешным иностранным акцентом и бубнящий детский. Они были наверху, возможно, в ванной, потому что до меня доносился звук льющейся воды.
Я пробралась через детскую в большую гостиную с настоящим белым ковром, похожим на ковёр моей мечты. Прошла на цыпочках, боясь оставить грязные следы. Вышла в коридор. Теперь я слышала голоса лучше. Казалось, там был только один ребёнок. Может быть, женщина с иностранным акцентом была его няней? Они точно были в ванной, потому что я слышала плеск. Здорово! Значит, они меня не услышат.
Я промчалась по коридору в огромную кухню. Слава богу, в ней было пусто. Я обогнула плиту посреди комнаты, восхищаясь сверкающими поверхностями. Там стоял длинный, начисто оттёртый стол с бело-голубой вазой, полной яблок, груш и бананов. Я схватила большую полотняную хозяйственную сумку и вывалила в неё все фрукты, а затем с трудом открыла дверцу большого холодильника. Казалось, в него набили целый супермаркет. Пощупала лотки с огромными ягодами клубники, погладила мягкую, словно покрытую пухом поверхность персиков и гладких слив, а потом, не мешкая, приступила к делу. Наполнила сумку фруктами, положила большой кусок сыра, лоток с готовыми куриными грудками, нарезанной ветчиной, йогурты, горшочек сливок, четыре шоколадных эклера и пакет апельсинового сока. Сумка была полна, и я с трудом её подняла, поэтому стала перекладывать половину в пластиковый пакет. Затем услышала, что шум воды прекратился.
