— Сегодня ночью? — Холли смотрела на него потемневшими серыми глазами. — К чему такая спешка, Алекс?
— Какая же это спешка, если мы знаем друг друга много времени и теперь помолвлены?
— Вот именно! К чему все портить? Торопить события, когда свадьба так близка?
— Потому что я хочу тебя. Я ждал. Ждал долго. А ты медлишь Бог знает почему. Ты боишься? Меня? Боишься заниматься любовью? Уверен, что нет. Ты женщина, Холли, желанная женщина, и знаешь, о чем я говорю, Холли.
Да, она не девственница, и Алекс, джентльмен до мозга костей, намекнул на то, что было известно им обоим.
— Я считала, что ты предпочитаешь женщин белее белого, самых чистых, нетронутых, — напомнила она, хватаясь за соломинку.
— Женщину, — с ударением произнес он. — Так оно и есть. Но немного опыта не повредит. В наше время и в определенном возрасте. Я сам человек земной и могу примириться с этим. Все в прошлом, Холли. Теперь, когда ты моя, естественно, все будет по-другому. Поэтому…
— Мы не можем.
— Что значит «не можем»?
Холли глубоко вздохнула, обвела глазами комнату, избегая смотреть на него.
— Мне очень жаль, Алекс. Я могу быть твоей, но если ты думаешь о том, о чем, как я считаю, ты думаешь, то сегодня ночью ты был бы разочарован.
— Ты имеешь в виду, что у тебя нет желания?
— Я имею в виду, что мы не можем, по крайней мере в этот уик-энд. — Она нервно засмеялась. — Это всего лишь одна из маленьких житейских неувязок, с чем женщине приходится мириться каждый месяц.
— Но… — Лицо Алекса превратилось в холодную рассерженную маску. — Но ты ни разу за весь день не пожаловалась на головную боль, — заметил он недоверчиво.
— Потому что на второй день головная боль и спазмы в животе проходят, — сказала Холли.
— И это было?..
— В четверг.
— Хорошо.
Он осушил свой стакан, не спеша подошел к буфету и налил еще один, полный. Холли испытала невероятное облегчение.
Потом он повернулся к ней с выражением твердой решимости на лице:
— Я приеду в следующий уик-энд, Холли. На твоем месте я попросил бы Мерил увезти куда-нибудь Джонатана. Потому что в следующий уик-энд я вопреки любым бурям и наводнениям, если таковые будут иметь место, уложу свою невесту в постель. Тебе ясно, любовь моя? Ты пойдешь со мной в постель. И сон — последнее, чем мы станем заниматься.
Глава 16
— Мне надо кое-что сказать тебе.
Мерил расплылась в улыбке.
— Отлично, потому что мне тоже надо сказать тебе кое-что, — почти пропела она, и пятна румянца появились у нее на щеках.
Взглянув на нее, Холли ощутила тревогу. Всю последнюю неделю мачеха казалась счастливой, просто искрилась счастьем, но в любую минуту ее ясная улыбка могла исчезнуть. Потому что Холли готовилась бросить свою бомбу, и тогда прости-прощай их общее беззаботное будущее.
— Ну? — поторопила она Мерил.
— Ты первая.
— Нет, давай ты, — настаивала Холли, поскольку Мерил пылала от возбуждения, а ей следовало получше собраться с мыслями и сообразить, как смягчить удар. Мачеха находилась на вершине блаженства, и она не могла погасить ее радость до того, как услышит новость.
Мерил поставила кофейную чашку на блюдце и посмотрела на Холли.
— Я выхожу замуж за Тома, — просто сказала она.
— За Тома?
— Да, за Тома Кленси. Он не отставал от меня несколько месяцев, и в прошлый уик-энд у Крессвелов я дала согласие.
Холли не отреагировала, даже не моргнула: ей нужно было время, чтобы усвоить смысл, она почти опасалась, что ослышалась или что Мерил дразнит ее. Ей очень хотелось поверить, отчаянно хотелось.
Заметив тень, скользнувшую по ее лицу, Мерил смутилась.
— Ты не рада?
— Не рада? — Холли крепко сжала плечи Мерил, ледяной панцирь вокруг ее сердца начал таять. — Не рада? Мерил, дорогая, я потрясена! Это самая замечательная новость на свете! — Но вдруг ее словно что-то ударило. — Но… ведь после удаления матки ты считала, что никогда не выйдешь замуж?
— Так оно и было бы, но Том — особый случай. У него взрослые дети, он не нуждается в сыне и наследнике, а к Джонатану он чудесно относится…
— А Джонатан любит Тома…
— Совершенно верно.
— Но…
— Разве есть какое-то «но»? — спросила Мерил.
— Папа? — наугад произнесла Холли, понимая, что Мерил чем-то обеспокоена. — Это тебя тревожит? Мысль о том, что я отнесусь к твоему браку неодобрительно из-за папы? О Мерил, Мерил! — мягко укорила она. — Ты молода, у тебя вся жизнь впереди. Папа был бы рад. Как и я. В конце концов ты же не королева Виктория.
— Правда, Холли? Правда? Ты в самом деле рада?
— Правда, Мерил, правда. Поверь, ты сообщила мне самую радостную новость.
Нет, не самую радостную, но если из общей картины исключить Дева, она не солгала.
— Немножко рано для шампанского. — Мерил подняла чашку с кофе. — Но давай выпьем хоть это за будущее счастье. Ты и Алекс. Я и Том.
— А! — произнесла Холли с горестным выражением, совершенно не соответствующим моменту.
— Что такое? — отозвалась Мерил, и ее голубые глаза затуманились. — Дев, верно?
— Неужели так очевидно?
— Только для меня. Потому что я тебя знаю. Я видела, как ты боролась несколько недель. Я всегда чувствовала, что вы с Алексом не подходите друг другу, и считала, что ты выходишь замуж неизвестно почему. Если в этом есть для тебя утешение, Холли, то я успокоилась. Но куда ты уедешь отсюда, дорогая?
Холли не знала. Дев может не захотеть ее, даже на его условиях. Что касается Алекса… О Господи! Алекс прилетает через час, что она ему скажет? И как собирается это сделать?
— Отложить? Ты предлагаешь отложить свадьбу? Ты с ума сошла? Объявление в «Таймс» уже отправлено, а Люси поставила на ноги половину Лондона. Отложить? Не будь смешной, Холли, — резко говорил Алекс. — Все расписано. Служба в церкви, прием, медовый месяц. Двадцать первого числа следующего месяца, — добавил он безапелляционно. — В соборе Святого Павла.
Холли решила, что ослышалась.
— В соборе Святого Павла? — переспросила она. — Ты имеешь в виду кафедральный собор?
— Именно его, и только его. Налей нам выпить, а затем поцелуй своего жениха, как он того заслуживает после целой недели отсутствия.
— Но… — Холли чувствовала, как в ней закипает гнев. — Ведь чтобы попасть в собор Святого Павла на венчание, надо дать заявку более чем за три недели, не так ли?
