– Я вся внимание, Вера! – На радостях я была готова расцеловать ее. – Это мне очень поможет.
– Хорошо. Но сначала объясни мне еще раз, почему это так важно для тебя. Назови мне хотя бы одну причину!
– Ну хотя бы уже потому, что Питер сказал, что он ушел от меня, устав чувствовать себя неудачником.
– Не думаю, что дело только в этом, – покачала головой Вера.
Я заморгала, посмотрела на потолок, пожала плечами и выдвинула еще одну гипотезу:
– Может быть, потому, что я боюсь потерять его, если не раскрою семейный секрет? А терять его я не хочу.
– Это уже больше похоже на правду, – удовлетворенно сказала Вера, даже не уточнив, о ком именно я говорю. Но я все равно была ей признательна, поскольку сама толком не знала, кого имею в виду.
– Мы с Бриджем познакомились еще в школе, – начала Вера, поудобнее устроившись на стуле и сложив на животе свои тонкие пальцы. – Но встречаться стали, когда Бев наняла его, чтобы смонтировать стеллажи в торговом зале.
– Я помню! – обрадовалась я. – Мне тогда еще показалось странным, что он стал часто наведываться к нам и проверять, ровно ли они стоят. Я тогда училась в шестом классе.
– Да, – печально вздохнула Вера. – Незадолго до твоего отъезда в колледж Бридж сделал мне предложение.
– В самом деле? Впервые слышу об этом! – изумилась я. – И ты согласилась?
–Я не знала, как мне поступить, – продолжала Вера, – и решила погадать на картах Таро. Карты дали отрицательный ответ. И я отказала Бриджу. Он спросил, почему я не хочу стать его женой, а когда узнал причину, то пришел в ярость. Мы с ним потом не разговаривали много лет. И только недавно стали приветствовать друг друга при встрече.
– Ты любила его? – выдержав паузу, спросила я. Она мечтательно улыбнулась:
– Да!
– Но тогда почему ты поверила картам? Не разумнее ли было просто взять и выйти замуж за любимого человека?
– Видишь ли, деточка, с этими картами Таро все не так просто! Их расклад можно толковать двояко, определенного ответа на заданный вопрос они ведь не дают. Все решает сам человек.
Вера вздохнула, запрокинула голову и пояснила:
– И я тогда сказала Бриджу «нет». Со страху. Я так боялась, что не сумею спокойно жить, если вдруг мы поссоримся и расстанемся, что предпочла не рисковать... Похоже, что не ты первая задумалась над загадкой «тефлоновой вагины»... – Она рассмеялась, но глаза ее остались грустными.
Ошеломленная ее признанием, я плюхнулась на стул и спросила:
– Неужели и я оттолкнула Питера, потому что подспудно ощущала страх? Какой кошмар! Как ты думаешь, это возможно?
– Тебе виднее, – пожала плечами Вера и встала. – Пожалуй, я оставлю тебя, чтобы ты поразмышляла над этим в одиночестве. Пока!
– Спасибо, Вера! – Я вскочила со стула и прижалась щекой к ее плечу, как маленькая девочка.
Она похлопала меня по спине, отстранилась и спросила, взяв меня пальцами за подбородок:
– Ты ведь расскажешь мне, что ты решила?
– Обязательно расскажу, – улыбнувшись, пообещала я.
Выждав несколько минут после ее ухода, я заперла Дверь и, едва волоча ноги, поднялась в свою квартирку. Чистя на ночь зубы, я размышляла о Вере и Бридже, которые, в чем я была почти уверена, по-прежнему любили друг друга, но одиннадцать лет прожили порознь, отдав свое счастье в жертву мужской гордости и женской трусости.
Впрочем, их любовная история вполне могла обернуться и драматическим разрывом, как это произошло с Мэгс и Джеком, и тогда сердца обоих были бы окончательно разбиты.
Я прополоскала рот и, взглянув на свое отражение в зеркале, произнесла:
– Все это бред.
Но мое отражение было с этим не согласно.
– Да что ты можешь в этом понимать? – разозлилась я, вышла из ванной и, выключив свет, легла спать.
– Порция! Йен! – всплеснув руками, воскликнула мать Бьюджи, Уэнди, открывшая нам входную дверь. – Милости просим!
Она увидела в руке Йена бутылку вина и корзиночку с подарками для малыша, которую несла я, и с умилением добавила:
– Напрасно вы все это принесли, но все равно спасибо. Проходите в гостиную, – кивнула она в сторону большой комнаты. – Все уже там. Я сейчас тоже туда приду.
В гостиной мы увидели счастливых родителей малыша и его дедушку, сидящих на корточках вокруг колыбели. Завидев нас, Бью Старший вскочил, по-свойски обнял и поцеловал меня в щеку, а Йену крепко пожал руку.
– Здравствуйте. Еще раз хочу поблагодарить вас обоих за заботу о моей дочери.
– Не за что! – улыбнулся Йен.
– К сожалению, Бридж не смог прийти, у него дела, – сказала Бьюджи. – Папа послал ему в подарок пять фунтов персиков. – Она указала на диван: – Присаживайтесь.
Но едва Йен собрался сесть, как его схватил за руку Дэви и заговорщицки произнес:
– Должен предупредить тебя, старина, что Уэнди большая поклонница твоего таланта. – Он обернулся и бросил быстрый взгляд в сторону кухни. – Она прочитала все твои книги и за последние полчаса уже четыре раза переодевалась.
– Неужели? – Йен с тревогой посмотрел на меня. Отец Бьюджи подошел к нему и дружески хлопнул по плечу.
– Не волнуйтесь, Уэнди дала мне слово, что будет держать себя в руках. Но скажу вам по секрету, я бы на вашем месте постоянно оставался начеку: от моей прекрасной невесты можно ожидать любых сюрпризов.
Я улыбнулась, услышав, как забавно он назвал свою жену. Бьюджи закатила глаза к потолку.
– В лучшем случае, – вмешался Дэви, – тебе придется подписать стопку своих книг, старина.
– Я думаю, что и фотографирования на память тоже не избежать, – добавила Бьюджи, – чтобы потом хвастаться снимками перед своими подругами.
– У моей невесты неуемный темперамент, – доверительно поведал Йену Бью Старший.
Это было еще слабо сказано. Оценить ее темперамент в полной мере можно было, сходив на футбольный матч на стадионе Трули и посмотрев, как самоотверженно Уэнди поддерживает игроков своей любимой команды с трибуны.
– Я тронут, – сказал Йен, побледнев.
В следующий момент в гостиную вошла, держа в руках поднос с закусками, сама Уэнди. Взгляд ее был устремлен на Йена. Она поставила поднос на столик и тут же схватила Йена за руку:
– Я горячая поклонница вашего таланта! Все ваши романы я перечитывала по пять раз. Отведайте, пожалуйста, моих домашних грибков! – Она расплылась в улыбке. – Объедение!
– Благодарю вас, Уэнди. – Йен с опаской покосился на тарелочку, которую она ему всучила. – Вы чрезвычайно любезны. Надеюсь, вы позволите мне подписать вам какую-нибудь книгу на память? – Очевидно, он надеялся таким образом уклониться от угощения.
