— Налево или направо? — бодро спросила Стефани.
— Направо, — ответил Роберт, взяв ее за руку и потянув в ту сторону, куда ему хотелось, подальше от толпы.
— Прости меня за вчерашний вечер, — начал Роберт.
— И ты меня, — в том же тоне ответила Стефани. — Я хотела сказать тебе, что наши отношения почти ни для кого уже не являются тайной. Но я знала, что ты будешь очень переживать по этому поводу, поэтому и молчала. Не смогла.
— Было бы лучше, если бы смогла. Когда Джимми сообщил мне об этом, я думал, меня хватит удар.
Стефани серьезно взглянула на Роберта. Она остановилась возле картины, выписанной золотыми, оливковыми и красно-зелеными красками. Насколько можно было судить, там изображались скрипка и барабаны. Стефани подошла ближе к картине.
— Скажи мне, — пробормотала она так тихо, что Роберту пришлось нагнуться к ней, чтобы расслышать, — ты любишь меня?
С его уст чуть было не сорвалось: «Да», однако он вовремя одумался и промолчал. Видя, что ответа не последовало, Стефани повернула голову и взглянула на Роберта.
— Ты мне ничего не ответишь?
— Ты меня просто поражаешь!
— Мне хочется знать это, вот и все, — Стефани отошла от картины, и Роберт последовал за ней. — Мне так много хочется знать!
— Я тебе достаточно часто это говорил.
— Знаю. Но как ты это доказываешь?
— Я дарю тебе подарки…
Стефани рассерженно сверкнула глазами.
— И это называется любовью, Роберт? Что такое любовь вообще?
— Любовь — это… — промямлил он. — Словом, любовь…
— Ты настоящий мужчина! — презрительно протянула Стефани. — Подумай об этом: что такое любовь? Ты говоришь, что любишь меня. Что это означает?
— Это означает… Это означает, что я хочу быть с тобой. Что мне нравится находиться с тобой.
— Сейчас ты говоришь об обязательстве?
Внезапно Роберт понял, куда завел его разговор, но не смог остановиться.
— Да. Об обязательстве, — согласился он.
Стефани остановилась возле другой картины.
— И ты обещаешь мне? — продолжала она.
— Да.
Стефани выпрямилась.
— Обещаешь? Ты докажешь мне это?
Роберт уже собирался ответить, но в этот момент к ним подошла одна из художниц — молодая женщина в огромных очках.
— Мы не интересуемся, — сказал Роберт, прежде чем она успела произнести хоть слово. Он взял Стефани за руку и повел ее к центру мимо кадетского корпуса.
— Если мы собрались поговорить, значит, давай поговорим. Отложим выставку до другого раза. Что ты хочешь от меня?
— Правды, — сказала Стефани. — Я говорила тебе об этом прошлой ночью. Скажи мне только правду.
— Я сказал тебе, что люблю. Это правда.
— И я верю тебе.
Ее ответ заставил Роберта остановиться. Стефани шла немного впереди, иногда оборачиваясь к нему. На дорожке было очень много людей, и в какой-то момент Роберт даже потерял ее. Когда дорожка немного очистилась, он увидел, что Стефани стоит на том же месте, ожидая его.
— Если ты хочешь о чем-то спросить меня, спроси прямо сейчас, — предложил Роберт.
Стефани резким движением засунула руки в карманы жакета, ее глаза блестели, а щеки горели, и Роберт не мог понять, от чего это — то ли от холодного ветра, то ли от чувств, которые она испытывала.
— Ты говоришь мне, что любишь. Ты утверждаешь, что хочешь быть со мной. Тебе кажется, что ты получаешь удовольствие от моего общества. Ты наверняка получаешь удовольствие и от моего тела. — Стефани замолчала и глубоко вздохнула. — Мне хочется знать, может ли у нас быть что-то большее. Может ли это «что-то» развиваться дальше.
— Большее? Дальше?
— У нас. Обоих. Вместе. Это не означает изредка проводить вдвоем выходные, ходить в ресторан или еще куда. Это означает, можем ли мы быть вместе? Как пара? Открыто, не прячась ни от кого. — Стефани взглянула на людей вокруг. — Вот и все.
И в конце концов Роберт решился. Ответ, который он собирался дать сейчас, был для него определяющим. Все мысли Роберта прошлой ночью, все его бессвязные рассуждения днем ни к чему не привели и даже не подготовили его к настоящему моменту. Он пытался, вычислял чуть ли не математически, выбирал между этими двумя женщинами, между стабильностью и безопасностью с Кейти и неизвестностью, которая ожидала его, останься он со Стефани. Конечно, Роберт мог бы отказаться принять решение. Тогда бы он потерял Стефани. Но эта неопределенность могла заставить Стефани обратиться прямо к Кейти, тогда Роберт потерял бы и ее тоже. Джимми Моран был прав: за все нужно платить.
— У меня уже был подобный опыт отношений, Роберт, я говорила тебе об этом. Но я никогда не испытывала такого чувства, как сейчас. Я люблю тебя. Мне нужно знать, любишь ли ты меня. Мне нужно знать, любишь ли ты меня так, чтобы быть в состоянии ради этого чем-то пожертвовать в своей жизни.
Они подошли к центру и, не сговариваясь, свернули на Харкурт-стрит. Два трамвая выехали с Луас-стрит и предупреждающе загудели. Ни Роберт, ни Стефани даже не взглянули в их сторону.
Роберт наблюдал за Стефани уголком глаза. Перед тем как впервые заняться любовью, они много гуляли. Роберт и Стефани проводили вместе выходные, расхаживая по улицам Дублина, Гэлвея, Сорка, Килкенни, рядом, не прикасаясь друг к другу, не держась за руки. Она лучше владела собой, чем он. Позже он осознал то, что с ними тогда происходило. Их обоих переполняла энергия — бьющая ключом сексуальная энергия — и они направили ее в соответствующее русло. Как только Роберт и Стефани стали регулярно заниматься сексом, прогулки прекратились.
Теперь они снова гуляют, но энергия другая, и желание тоже другое.
— Ты хочешь меня к чему-то обязать?
— Я не хочу больше находиться далеко от тебя. Это было хорошо только некоторое время, пока я не была уверена в том, что ты тот, кто мне нужен.
— А я действительно тот?
— Да, ты тот, кого я люблю. И я позволила себе окунуться с головой в эту любовь, даже несмотря на то что ты женат, потому что в какой-то момент я поняла, что это шанс для нас обоих. — Стефани снова глубоко вздохнула, и Роберт почувствовал, как сердце у него забилось. — Мы вполне могли переехать ко мне. Все мои подруги отправились отмечать Рождество в других городах, а я не поехала ни с одной из них, чтобы быть свободной для моего любимого. Но мой любимый предпочитает провести праздники со своей семьей. Так было и в прошлом году. Не думаю, что сейчас что-нибудь изменится.
— Стефани, я… — произнес он быстро.
— Если у нас нет будущего, ты должен мне об этом сказать. Я не настолько тупа, чтобы не понять этого. Я уже взрослая девочка. Я не устрою сцену. Я не собираюсь ничего говорить Кейти, если ты за это переживаешь.
