Ивейн уловила язвительную усмешку, игравшую на губах дона Хуана, и ей страстно, мучительно захотелось немедленно сказать ему, крикнуть прямо в лицо, что она тоже уезжает с ними, уезжает навсегда. Она все равно должна ему это сказать, так почему не сейчас? Тогда он уже не будет усмехаться. Может быть, его даже немного заденет, что воспитанница решила отправиться так далеко и что они, возможно, никогда больше не увидятся.
Ивейн почти собралась с духом, чтобы заговорить, как вдруг поймала его взгляд — дон Хуан смотрел на браслет, подарок Кента. Она решила надеть его к костюму — ведь именно сегодня ей понадобятся все талисманы, которые могут принести удачу и мужество.
— Этого я раньше у тебя не видел! — Он быстро протянул руку через стол и схватил ее за руку. — Ты сама купила себе эту безделушку?
— Нет, это Кент мне подарил…
— Понятно. — Его пальцы сжались на запястье Ивейн так, что ей захотелось вскрикнуть; она видела, как в глазах дона Хуана вспыхнули злые огоньки. — Ты знакома с этим молодым человеком всего неделю и уже принимаешь от него подарки! А ты знаешь, что у испанцев это считается знаком обручения?
— Кент американец, сеньор. — Брелки-талисманы блестели на солнце, маленькое яблочко и сердечко дрожали. — Думаю, он даже ничего и не слышал про обычаи здешних коренных жителей.
— А ты знаешь, Ивейн, что здесь, на острове, испанец до сих пор дарит девушке, которую полюбил, символическую цепочку на руку, чтобы всем было известно, что он претендует на нее?
— Да, я слышала о «браслетах рабства», если вы говорите об этом. — Ивейн, обиженная, злая и испуганная, больше не заботилась о своих словах. Теперь она может убежать к Кенту. Он увезет ее отсюда, он будет добр с ней.
— Думаю, что в каком-то смысле эта цепочка действительно означает, что двое молодых людей подчинены друг другу. — Длинные пальцы хотя и не так крепко, но все еще держали ее руку, взгляд темных глаз не отпускал ее. — Ах, в этом и есть смысл любви, романтик ты мой. Любовник говорит: тэ куйэро, я тебя хочу. Руки любовника не всегда бывают нежны, и женщина, которая к этому не готова, все еще ребенок.
Дон Хуан внимательно рассмотрел все брелоки по очереди.
— Смотри-ка, у этого молодого американца есть нюх на вещи оригинальные и по-настоящему чарующие. Тут есть и яблоко Евы, и лестница на небо. А значит, это прощальный подарок, а не залог любви, как я сначала подумал.
— Американец дарит девушке кольцо, если он ее любит. — Ивейн осторожно высвободила руку и вскочила. — Мне пора идти, сеньор. Кент меня ждет.
— А где он тебя ждет, Ивейн? — намеренно медлительными движениями изящных рук, сильными с женщиной и ласковыми над клавишами фортепиано, дон Хуан налил себе еще чашку кофе.
— У дерева катальпа над пляжем. Там он причаливает свою шлюпку.
— Вижу, вы выбрали удачное место для встречи. — Дон Хуан посмотрел на нее с улыбкой, которая смягчила его взгляд так, что сейчас он казался совсем бархатным. — У нас это дерево прозвали небесным деревом. Повеселись на празднике, nina. Я так понимаю, что ты тоже будешь на прощальном вечере на борту яхты этого молодого человека?
— Да, сеньор. — Она опустила голову. — А вы там будете?
— Миссис Крейсон очень любезно пригласила меня. Да, Ивейн, я приду. Думаю, мне нужно познакомиться с твоими друзьями.
— Надеюсь, вы с Ракель приятно проведете фиесту.
Ивейн торопилась. Солнце нагрело ее волосы, она чувствовала в воздухе запах гвоздики, которую дон Хуан срезал для нее. Утром она хотела надеть мантилью, но та осталась в ее комнате, а ей хотелось как можно скорее выбраться из замка, ей хотелось быть с Кентом, таким простым и совсем не похожим на испанца… хотелось закружиться с ним в вихре фиесты, смеяться, веселиться и не думать о том, что ее ждет завтра.
Она увидела его, курящего сигарету, под деревом катальпа, развесившего ветви над дорожкой, ведущей к пляжу. Ветер нес запахи моря, и Ивейн твердила себе, что это от слишком яркого солнца ей так сильно жжет глаза.
Она бегом, почти летя, спустилась к нему по тропинке, и он раскинул руки, чтобы поймать ее в объятия.
— Ох… — Ивейн задыхалась от быстрого бега и смеха почти на грани слез. — Давно уже ждешь?
— Я бы ждал весь день, — заявил он. — Ты сейчас еще больше похожа на сказочную девушку, чем всегда… Рапунцель, которая умудрилась сбежать из высокой башни к своему возлюбленному. — Он обнимал ее и заглядывал в ее глаза. — Ивейн, у нас только сегодняшний день или завтра тоже принадлежит нам и все последующие дни?
— Пойдем скорее на фиесту и повеселимся от души. — Она все еще не могла решиться произнести последние слова, хотя в сердце она уже все решила. — Мы ведь не хотим ничего пропустить.
В городе все балконы были уставлены цветами в горшках, украшены разноцветными веселыми испанскими ковриками и шелковыми шалями, на них толпились целые семьи в праздничной одежде, везде слышался смех, бренчали струны гитар, отовсюду в нарядную толпу на мостовую летели гвоздики.
Лодки в гавани тоже были украшены, дети и жены рыбаков одеты в очаровательные костюмы голубого и темно-красного цвета, ожерелья и длинные серьги блестели на солнце, порхающие веера из кружева и шелка походили на крылья экзотических птиц, а сами женщины напоминали бабочек рядом со стройными испанцами в строгих черных костюмах, кружевных рубашках и черных широкополых шляпах, и их белозубые улыбки могли соперничать яркостью разве что с белизной рубашек их обладателей.
Церковные колокола заглушали смех и оживленный гомон праздничной толпы, тут и там носились стайки ребятишек с венками цветов в руках. Позже эти венки они будут стараться набросить на самых симпатичных девушек, которых выбрали для сопровождения процессии Адама и Евы, уличные торговцы бойко продавали хрустящие марципановые булки и ледяное молодое вино.
Ивейн и ее спутник остановились возле прилавка и, чокнувшись, смотрели, как танцуют традиционную джигу под барабаны, тамбурины и причудливого вида трубы. В другом углу площади кружились цыганки, а со стороны холмов въезжали на площадь украшенные цветами повозки, набитые людьми в праздничных костюмах. На спинах осликов были привязаны бутылки вина в плетеных флягах. Следом за красивыми парнями-наездниками ехали верхом девушки, украшенные цветами и пышными накрахмаленными кружевами.
Ивейн была зачарована похожей на карнавальное шествие былых времен процессией, ей страстно хотелось ничего не пропустить. Кент помог ей забраться на высокий каменный подоконник одного из домов на площади, оттуда она могла рассмотреть все как следует. Они вдвоем стояли на карнизе, Ивейн прижалась к его теплому плечу, но ее мучила непреодолимая потребность поднять глаза и взглянуть на украшенный цветами балкон высокого паласио в центре площади.
Там был дон Хуан, высокий и смуглый, рядом с Ракелью и ее отцом. Ракель надела милое платье из бледно-голубого кружева, ее блестящие черные волосы покрывала белая кружевная мантилья, в которой сверкали на солнце крупные бриллианты. Сердце Ивейн словно застыло. В лацкане пиджака ее опекуна она увидела маленькую гвоздичку, а Ракель в своем наряде была так похожа на невесту!
