— Возможно, нам удастся освежить вашу память, — заявляет он.
— Возможно.
— Вам известно, что такое файл системного журнала, мистер Тайлер?
— Да. — Я чувствую слабость в коленках.
— Пожалуйста, объясните мне, — просит Дэвис. — Я не очень хорошо разбираюсь в компьютерах.
— Файл системного журнала регистрирует всю деятельность на компьютере.
— Как вы думаете, файл системного журнала отметит тот факт, что кто-то перенес информацию с компьютера на CD-диск?
— Это возможно.
— А отметит ли файл системного журнала тот факт, что кто-то стер информацию с компьютера?
— Тоже возможно.
— И отметит ли файл системного журнала время, когда это все произошло?
— Может, и отметит.
— Не хотите рассказать нам об этом, мистер Тайлер?
Я таращусь на себя в зеркало, пытаясь выяснить, откуда Дэвису стало известно об этом файле. Русские полицейские, сцапавшие Дмитрия, могли обнаружить компьютер Андрея. Даже если они достаточно разбираются в технике, чтобы порыться в файлах системного журнала, трудно поверить, что они скармливают информацию правительству США в режиме реального времени. Я искоса гляжу на Лимана. Дэвис назвал его консультантом, а это может означать что угодно, и именно у него есть записи разговора Андрея и Дженны.
— Мы ждем, мистер Тайлер, — напоминает Дэвис, и на его лице появляется хищная ухмылка.
Я открываю рот. Я не имею ни малейшего представления о том, что я сейчас скажу.
— Я нашел запароленный каталог на компьютере Андрея.
Все трое наклоняются ко мне.
— И что?
— Пароль совпадал с паролем к сигнализации, — отвечаю я, вспоминая уловку Дмитрия. — Там была одна порнуха — цифровые фото мужчин, которые творили друг с другом такое, что хотелось блевать.
— На том компьютере было много каталогов, — резко заявляет молчавший до сих пор Лиман. — Почему вы скопировали именно этот? И почему стерли его с жесткого диска?
Лиман говорит в нос. У него явный акцент — похожий на немецкий. Наверное, он голландец или швейцарец. Ему известно, что было на компьютере Андрея. Возможно, Лиман тоже был вчера в Москве.
— Я спешил, — отвечаю я. — А в каталоге были сотни папок. Я подумал, что лучше более тщательно их просмотреть, когда появится такая возможность, проверить, нет ли там чего-то, что поможет мне выяснить, как связаться с Андреем. А стер я его, потому что на некоторых фотографиях был Андрей. — Я пожимаю плечами и стараюсь сделать вид, что такое поведение Андрея меня очень смущает. — Я подумал, вряд ли ему захочется, чтобы такие вот картинки с его участием висели в компьютере, который служит веб-сервером, даже если они запаролены.
— А где диск, на который вы скопировали каталог? — вкрадчиво спрашивает Дэвис.
— Я сломал его пополам и выбросил в урну возле торгового центра на Манежной площади. Меня преследовали полицейские. Я не хотел, чтобы меня задержали в России с кучей порно для геев в кармане. Понятия не имею, какие у них там законы.
Воцарилась тишина. Де Нунцио покачивает головой и явно испытывает отвращение. Дэвис пристально смотрит на Лимана. Лиман пристально смотрит на меня. Я сижу перед ними и пытаюсь придать себе честный вид.
— Я мог бы нарисовать вам карту, — предлагаю я. — Показать, где точно стояла урна. Это вам поможет?
21
Еще через полчаса повторения одних и тех же вопросов Дэвис объявил перерыв. Я вежливо попросил чашечку кофе, когда он вместе с остальными выходил из комнаты через боковую дверь, и охранник принес мне пластиковый стаканчик с тепловатой бурдой. Я надеюсь, что подобная учтивость означает, что они купились на мой рассказ. Отхлебывая кофе, я замечаю, что рука моя дрожит, а мимолетный взгляд в зеркало говорит мне, что подмышками моего комбинезона уже образуются темные пятна пота. Я хочу поговорить с Эмили. Возможно, Лиман представляет тех самых «их», о которых она говорила, людей, которые, по ее словам, могли использовать русскую полицию, чтобы расспросить меня. Если это так и есть, то на него работают и русские, и американцы. И что это означает? Что он работает на Интерпол или другую аналогичную полицейскую организацию? Чем больше я узнаю, тем меньше понимаю. В чем же Андрей замешан?
Я упираюсь локтями в колени, смотрю на потертый линолеум на полу и жалею, что Андрей не доверил мне своих секретов. В последний раз мы виделись в Риме, вскоре после того, как у нас с Дженной произошла отвратительная сцена на улице возле офиса Сабрахманьян. Незадолго до этого мне позвонили клиенты из Италии и попросили подготовить на следующее утро презентацию для их комитета по инвестициям. Мы с Дженной не разговаривали, поэтому я оставил ей записку на ее сумочке и поехал прямо в аэропорт. Я начал пить, как только самолет поднялся в воздух. Когда на следующее утро в моем гостиничном номере зазвонил телефон, я чувствовал себя хуже некуда.
— Алло? — прохрипел я.
— Сейчас шесть утра, — сказал чей-то голос. — Лучшее время суток для пробежки.
— Андрей?
— Я жду тебя в вестибюле, — заявил он. — Давай спускайся. Нужно успеть до того, как все затянет смогом.
Я сел слишком резко, и комната начала кружиться.
— Кейша отправила тебе мой график передвижений? — Я пытался заставить свой мозг работать.
— Как обычно.
У Кейши были строгие инструкции передавать мой график передвижений Андрею каждый раз, когда я ездил в Европу. Мой друг так же, как и я, не сидел на месте, и нам удавалось встречаться в самых неожиданных местах.
— Я не взял с собой кроссовки.
— Я купил тебе все, что нужно, в аэропорту Хитроу. У тебя одиннадцатый размер по американским стандартам, верно?
— Черт возьми, откуда тебе это известно?
— Я всеведущ.
— Если честно, мне не до шуток, — раздраженно ответил я. — У меня тут похмелье.
— Так тем более надо побегать. Давай. День сегодня прекрасный.
Мы выбежали из гостиницы и направились в городской сад. Солнце еще не взошло, в саду было прохладно, и он прекрасно смотрелся в полумраке. Через десять минут меня уже выворачивало наизнанку в железный мусорный бак с причудливым узором. Андрей бегал на месте в нескольких метрах от меня и ждал, когда я закончу.
— Мне нужна вода, — заявил я.
— Я видел питьевой фонтанчик возле Виллы Юлия,[22]мы мимо него пробегали, — бодро сообщил Андрей, помчавшись на полной скорости по посыпанной гравием дорожке. Я припустил за ним со скоростью, на какую был способен. Я слишком хотел пить и запыхался, чтобы ругаться с Андреем.
