— Может быть, нам лучше выйти на дорогу? В лесу стало так темно, — захныкал Себастьян.
Ангела сняла с плеча сумку и пошарила в ней. В следующий миг Себастьяна ослепил луч карманного фонаря. Свет ударил так неожиданно, что Себастьяну пришлось зажмурить глаза, чтобы привыкнуть к свету. Мощный белый луч осветил стволы елей, и они так резко и четко выступили на фоне черного леса, что казались кулисами громадного кукольного театра. За началом луча в темноте высилась мощная фигура Ангелы. Так она выглядела еще больше и страшнее, как будто свет придал ей сил. Потом она дала фонарь Себастьяну.
— Мне не нравится, что нам придется им воспользоваться, — сказала она. — Но делать нечего. Выключай его, как только услышишь, что по дороге едет машина.
Дальше они пошли по поросшему деревьями спуску, участки которого по очереди попадали в конус яркого света. В свете фонаря стволы елей выглядели очень странно — они казались матово-серыми. Как будто их присыпали пеплом или пылью. Дойдя до развилки, они пошли вдоль более узкой дороги, по-прежнему держась леса и видя дорогу сверху, между деревьями.
Себастьян шел впереди, освещая путь. Он слышал, как сзади шла Ангела. Слышал треск сухих сучьев под ее ногами, удары спортивной сумки о древесные стволы. Слышал ее тяжелое дыхание и свист, вырывавшийся из ее груди при каждом выдохе. Разговаривать они перестали, упрямо прокладывая себе путь в темноте. Они шли, карабкались, спотыкались.
Мальчика охватило чувство нереальности происходящего. Было ощущение, что они попали в какую-то компьютерную игру, одну из тех, что были у него дома и в которые играли друзья девушек-нянь. Бесконечные подземные туннели, где на каждом шагу подстерегают опасности, опасности, бороться с которыми можно только с помощью изрыгающих пламя огнеметов. У Себастьяна не было уверенности в том, что Ангела умеет обращаться с ружьем. Будет ли она стрелять, если на дороге остановится автомобиль и из него выбегут люди, готовые на них напасть?
Внезапно ритмичное тяжелое дыхание оборвалось, сменившись коротким громким треском. Себастьян обернулся и посветил фонарем. Сзади были те же древесные стволы и темнота, что и впереди, но Ангелы не было.
— Мама! — закричал Себастьян. — Где ты?
Ответа не было.
Все, что он до сих пор ощущал, — усталость, беспокойство, злость — было мгновенно смыто ледяной волной непреодолимого страха.
— Мама-а-а! — неистово закричал он.
Поведя фонарем, Себастьян направил луч вниз по склону. Рядом с поваленным деревом он увидел спортивную сумку. В свете фонаря были отчетливо видны большие белые буквы.
Себастьян пошел туда, держась свободной рукой за стволы и ветви. Луч света лихорадочно плясал из стороны в сторону, выхватывая из темноты куски леса. На мгновение в поле зрения появлялись стволы, земля, другие стволы. Эти картины тут же сменялись непроглядным мраком. Внезапно мальчик увидел красные брюки Ангелы. Он остановился. Пришлось еще немного пошарить лучом по лесу, чтобы снова увидеть Ангелу. Она лежала возле большого камня на животе. Голова была прижата к камню, как будто женщина в падении пыталась пробить камень головой. Рядом на земле валялось ружье.
Себастьян присел возле большого недвижимого тела и осторожно повернул к себе голову Ангелы, чтобы разглядеть ее лицо. Фонарь он старался держать так, чтобы его свет не был направлен в глаза Ангелы. Лицо было покрыто грязью, из раны на лбу сочилась кровь. Но Ангела не умерла. Она дышала. Тяжело, натужно, но дышала.
Он обхватил руками ее шею и прижался лицом к ее щеке.
— Тебе больно? — прошептал он.
Себастьян забыл, что она подлая, что она немилосердно трясла его за шиворот и толкала вперед. Он был счастлив, что нашел ее, и что она оказалась живой. В какой-то миг до этого ему показалось, что он остался в лесу один.
Ангела повернулась на бок и застонала. Она попыталась встать, но ей удалось лишь присесть, опираясь на камень.
— Я не могу двигаться. Дальше ты пойдешь один. Бьярне приедет за мной на машине, — сказала она. Слова соскальзывали с ее губ прерывисто и с трудом, будто причиняя боль.
— Кто приедет?
— Бьярне. Дядя Бьярне, мой брат. Можешь выйти на дорогу. Осталось уже недалеко. Прячься, когда услышишь, что едет машина. Дядя живет в доме номер восемь. Ты знаешь, как выглядит восьмерка?
— Да, — ответил Себастьян.
Он знал все цифры и часть букв.
— Когда выйдешь на дорогу, оставь на ней какой-нибудь знак, чтобы знать, где ты вышел из леса. Скажешь Бьярне, чтобы он приехал. Скажешь, что Ангела упала в лесу. Ты понял?
Он кивнул.
— Тогда иди.
Он медленно встал. Себастьяну стало страшно от одной мысли о том, что дальше придется идти одному. Но Ангела нуждалась в помощи. Рана на лбу выглядела ужасно. Себастьян вспомнил, как в детском саду один мальчик ударил другого по голове крышкой от горшка и так же рассек ему лоб. Мальчика отвезли в больницу и зашили рану. Ангелу тоже надо отвезти в больницу. Может быть, она повредила и ногу, потому что не смогла встать.
— Иди же! — воскликнула Ангела.
Себастьян осторожно прикоснулся к ней. Потом отвел в сторону луч фонаря и пошел к дороге, оставив Ангелу лежать в темноте.
Выйдя на дорогу, он прислушался, но машин не было. Откуда-то издалека доносился собачий лай. Себастьян подошел к большому желтому деревянному дому, на стене гаража которого была выведена большая шестерка, освещенная тусклой лампочкой. Следующий дом, как и думал Себастьян, имел номер семь. Мальчик почувствовал невероятное облегчение. Следующий дом — номер восемь.
Но дальше домов не было. По обе стороны дороги стеной стоял лес. Дорога поднималась вверх по склону пологого, но длинного холма.
Себастьян устал и вспотел. Он расстегнул «молнию» на куртке и снял шапочку. Взяв ее в руку, он ощутил под пальцами что-то липкое. Он направил на шапку свет фонаря и удивленно принялся рассматривать темное пятно. Потом он понял, что это кровь Ангелы. Он испачкался, когда обнимал ее. Скомкав шапку, мальчик сунул ее в карман.
Какой длинный холм! Себастьян так устал, что вынужден был присесть на обочине и отдохнуть. Ощутив холод земли, он подумал о том, каково сейчас приходится Ангеле, которая лежит с раной во лбу на холодной лесной земле. Он встал и пошел дальше.
Наконец он увидел впереди дом. Большой дом. Подъезд к гаражу и дорожка, ведущая к дому, были хорошо освещены. Рядом с домом стояли качели и песочница, в которой валялись забытые игрушки. Здесь живут дети! Как давно не видел он других детей.
В маленьком окошке уютно светился огонек. У Себастьяна стало тепло на душе. Это было как в сказке — обнаружить в темном лесу такой большой, ярко освещенный дом. На большом почтовом ящике красовалась цифра восемь. Он дошел, он на месте. Теперь надо только позвонить в дверь, а потом дядя и другие взрослые позаботятся обо всем остальном, а он, Себастьян, перестанет быть взрослым и мужественным, он снова превратится в маленького мальчика, которого, как и положено, опекают и жалеют взрослые.
