с того времени? – Общаешься с кем-нибудь из колледжа?
Она отвечает не сразу, закидывает конфету в рот и стонет.
– Какие вкусные… Я возвращаюсь на встречу выпускников.
Прошло почти двадцать лет с выпуска, а я не ходила ни на одну встречу.
– И многие из твоих знакомых на нее ходят?
Я думала, человек пять, но Эйвери удивила меня своим ответом. Двадцать.
– Серьезно? Не думала, что на встречу выпускников ходит столько людей.
– Да, мы обмениваемся новостями и укрепляем нашу связь. В колледже было много классных моментов.
– Наверное. – Парочка найдется. – А почему ты мне не говорила?
– Я думала, тебе все равно. Ты вроде не горела желанием туда идти.
– Если бы я знала, что тебе это так важно, то обязательно бы cходила.
В колледже я подружилась только с Эйвери и Максом. Мне в то время приходилось нелегко. Я, наверное, все равно не помню всех этих друзей Эйвери.
– А должно быть важно тебе, – говорит она и отпивает вина. – И потом, у тебя же твои подруги-соседки. Я предположила, что общение с ними тебе важнее.
Я подливаю ей вина, напоминаю о своей ужасной вечеринке и о том, что мы с ними больше не общаемся.
– Не пойми меня неправильно, но ты изменилась со времен колледжа, – говорит Эйвери.
– Конечно. Я стала мудрее.
– Это да, но я не про это. В прошлом ты бы порвала их на британский флаг.
Она хорошо знает старую меня – ту, которую я оставила позади, повзрослев.
– Ты права. Порвала бы.
– Так почему ты теперь не можешь за себя постоять? Ты раньше не мирилась с такой драмой.
Я делаю глоток вина и размышляю о том, что она сказала. Эйвери говорит о нескольких ситуациях. Однажды в колледже мне надоело вымаливать снисхождение сестринства, и я высказала им все, что думаю. Cказала, что мне не к чему покупать друзей и я не собираюсь терпеть их замашки после того, как они пытались заставить нас нырнуть в прорубь в нижнем белье. Я ни за что не пошла бы в ледяную воду, да еще и в одном лифчике и трусиках.
Еще был случай на первом курсе, когда девочки, которые жили напротив и с которыми мы общались, врубили громкую музыку на целых три часа. Ночью. Я зашла к ним и сказала, что если услышу хоть еще нотку этой дерьмовой кантри-музыки, то выкину их бумбокс из окна. После этого они со мной больше не разговаривали, ну а мне было плевать.
В целом-то я была спокойным человеком, но если меня доводили, то я взрывалась. Эйвери думает, что я утратила это умение. Не могу сказать, что она ошибается. Я размякла от жизни в пригороде.
– Это же мои соседки. Я не могу просто пойти и высказаться, как раньше.
– Я же не говорю, что тебе нужно их отчитывать. Просто не теряй настоящую Фэллон под этим всем. Фэллон, которая умеет постоять за себя. – Она указывает мне на сердце и кладет руку на плечо. – Хотя бы поговори с Беатрис, скажи ей, что ты чувствуешь. Для чего ты устроила ту вечеринку? Чтобы вернуть расположение друзей?
Изначально – да, но в душе́ я знаю, для чего это было на самом деле.
– Я хотела провести время с близкими мне людьми, создать новые воспоминания и показать, как они мне важны и что я не хочу их терять. – Опускаю взгляд и смотрю на свои руки.
– Я так и думала. Ты хорошая подруга, Фэллон. У тебя доброе сердце. Быть хорошей подругой и иметь хороших друзей – идут рука об руку, пусть и замысловатым образом. Ты заслуживаешь хороших подруг.
Я поднимаю глаза и встречаюсь с ней взглядом.
– Таких, как ты, – говорю я.
– Ну, давай не перебарщивать. Я такая одна, – отвечает Эйвери, искоса смотря на меня.
– Точно. Ты самая лучшая, – говорю я совершенно искренне.
* * *
Почти все выходные мы проводим дома: играем в игры, собираем пазлы и делаем печенье, брауни и торты. Эйвери сладкоежка, и готовим мы куда больше, чем можем съесть. Я замораживаю остатки: Макс с удовольствием все это съест, когда вернется. Он, наверное, предложит, чтобы Эйвери приезжала почаще, и тогда у него будет постоянный доступ к сладкому. Подруга приготовила две большие сковородки джамбалайи, и теперь у меня штаны не застегиваются. Чтобы сотворить воспоминания, не всегда нужно делать что-то из ряда вон выходящее.
* * *
– А тебе обязательно уезжать? – спрашивает Майя Эйвери, когда за ней приезжает машина.
– К сожалению, да, Майя Джамбалайя. Обещаю, я скоро вернусь. Когда с меня снимут гипс, мы с тобой пойдем кататься на роликах.
– Ура! – кричит Майя, а я вскидываю брови. Эйвери даже не думает избегать травмоопасного спорта.
Я обнимаю подругу.
– Была рада увидеться. Хорошего тебе полета.
– Спасибо за такой радушный прием.
– Обращайся. Я тебе положила печеньки, приятного аппетита.
Она машет нам из машины, и когда та скрывается из виду, Майя бросается мне в объятия и плачет. Я крепко прижимаю ее к себе. Прощаться – это всегда тяжело. Хорошо, что я ожидала такой реакции.
– У меня есть для тебя сюрприз, – говорю я.
Майя отстраняется, вытирает слезы и смотрит на меня огромными, голубыми и влажными глазами.
– Я пригласила к нам Пенелопу с ночевкой.
– Мамочка, спасибо, спасибо!
Она прыгает от радости, а я, кажется, выиграла награду «Мама года». Мне хочется похлопать себя по спине: сегодня вечеринка в честь дня рождения Сесилии, и мне удалось отвлечь Майю – она даже не помнит, что ее не пригласили.
Глава 31
– Миленько у тебя тут. – Эленор обходит гостиную: она привезла Пенелопу, и я пригласила ее остаться на бокал вина. Девочки тут же ушли к Майе в комнату.
– Ой, спасибо. – Я всего-то прибралась, но ладно. Последний раз она была у меня на заднем дворике на мексиканской вечеринке. Я хотела извиниться за кактус, который прилетел ей в ногу, но лучше не буду вспоминать случившееся без необходимости. – Присаживайся.
Я указываю на кухонный стул.
– Красное вино или белое? – Достаю два бокала из шкафчика.
– Что есть. Любое вино поможет снять стресс. Я до ночи разбиралась с документами.
Открываю холодильник и достаю «Пино Гриджио».
– И как успехи?
– Не особо, – говорит она, теребя мочку уха.
Она говорит о разводе или об инциденте в школе? Какой же бардак.
– Основатель драмкружка не признался, что это он вас увидел, а не дети?
– В том-то и дело. Он сам не знает, что произошло.
