почему вокруг этого иномирного вина такую шумиху устраивают, что по сотне тысяч за бутылку покупают, - проворчал Синицын, делая глоток прямо из горла. – Как по мне – ничего особенного.
- Понты решают, - назидательно поднял я палец, впиваясь зубами в сушеное мясо. – Хотя конкретно за это вино сто тысяч - это перебор – вино то у туэров препаршивейшее. Вот пиво – да – пиво у них выше всяких похвал.
Со стороны мы выглядели сюрреалистично, наверное – сидят два полуголых мужика посреди дышащего на ладан домика, едят сушенное мясо, которое нашли в закромах этого самого дома и пьют вино стоимостью в сотню тысяч рублей, и все это посреди одного из самых опасных мест в мире. Расскажи мне кто такое – я бы рассмеялся и подумал бы что человек бредит, но это происходило с нами, и нам было совсем не до смеха.
Вот уже какой день подряд, мы, словно крысы, осторожно пробираемся через это месиво зданий, спускаясь все ниже и ниже. Фортуна все это время была на нашей стороне, поэтому никакого серьезного монстра мы не встретили, хоть и видели их издали, после чего спешно прятались и меняли маршрут – с нашим оснащением встревать в серьезные заварушки – вредно для здоровья – мы и так все израненные и побитые словно бродячие псы. Всякая мелочевка нам, конечно, попадалась, но с ними удавалось разобраться подручными средствами. Магию мы старались не применять без веского повода, поскольку у меня с ней пока все туго – удалось освоить лишь контактную – то есть ту, что действует в непосредственной близости от меня, например, когда касаюсь чего-то, а Женя – чтобы сберечь ману на случай столкновения с кем-нибудь действительно опасным.
Самое паршивое в нашей ситуации была даже не отсутствие оружия и брони, или хотя бы одежды на худой конец, не постоянные стычки с монстрами, и даже не ноголомный маршрут через завалы, а банальный голод и жажда. В этом хаосе из нагроможденных друг на друга зданий из разных эпох и миров достать еду и чистую воду было той еще проблемой. Монстры что тут водились мало того, что были покрыты толстой и жесткой шкурой, которую разрезать без нормального ножа было сродни подвигу, так еще имели отвратительно мясо, которое невозможно есть. Вот и приходилось перебиваться редкими находками вроде того же сушеного мяса, что нам попалось в очередном доме.
- Понятия не имею кто такие туэры и как ты понял, что это их вино, но то что оно ниже среднего – это факт, - пробормотал Синицын, пытаясь разгрызть чуть ли не окаменевший кусок мяса.
- Небольшой народец, живущий на задворках Астрала, - пояснил я. – Не в том плане, что они низкорослые, хотя это им тоже присуще – редко кто выше полутора метров у них встречается, а в том, что они расселились всего на десяток миров и не рвутся расширять свою зону влияния. Сами они говорят, что мол им это не интересно, но по факту, всем известно, что они просто трусят – смелость не их конек. К тому же вояки из них так себе – они хорошие ремесленники, строители, трудолюбивые фермеры, но, когда дело касается сражений, у них резко руки начинают расти не из того места. Помню не так давно – буквально сотню лет назад плюс минус, занесло меня в один крупный поселок туэров, который страдал из-за нападок мертвого лорда – этакого очень продвинутого лича, который настолько далеко зашел по пути смерти, что уже почти ничем не отличался от живых людей. Ну и попытался я собрать армию из местных, чтоб остановить войско мертвецов и что ты думаешь? Каждый из них нашел по тысяче отговорок, чтоб не идти в ополчение – и это при том, что их поселению угрожала опасность. Зато, когда я плюнул на это дело и попросил их построить хотя бы укрепления, чтоб мы с командой могли продержаться до прихода основного моего флота – туэры буквально за ночь отгрохали нам из говна и палок целую крепость, причем сделали это без применения магии – заметь. И эту крепость мертвецы так и не смогли разрушить – она спокойно простояла три недели - до тех пор, пока мои ребята не подтянулись из другого конца астрала, - поведал я Синицыну, умолчав о том, что за эти три недели полегла половина моей команды – отличные бойцы и надежные товарищи, что сложили свои головы, защищая трусоватый народец. Такова доля тех, кто идет в астральный флот – проливать кровь и отдавать жизнь на чужой земле, за чужой для них народ, потому что если не мы – то кто?
- Забавно, - прокомментировал Женя, отвлекая меня от тяжелых мыслей, после чего залпом допил остатки вина. – Все хотел спросить – вот ты рассказываешь мне каждый вечер разные истории из своей жизни, о других мирах, которых, по твоим словам, сотни тысяч исследованных и миллионы еще не открытых – сколько же тебе тогда лет, раз ты столько успел повидать и сделать? Выглядишь то ты в худшем случае на тридцать, а если тебя отмыть да причесать, чтоб ты стал похож на дворянина, которым и являешься, а не на оборванца с имперского тракта, то и больше двадцати пяти тебе не дашь. А ведешь себя порой так и вовсе как юнец не нюхавший пороху.
- Я и сам не помню, - признался я. – После определенного возраста ты перестаешь считать прошедшие годы, особенно если в каждом из них приключений и прочей движухи больше чем у иных на протяжении всей жизни бывает. Да и не принято у нас астралонавтов оглядываться назад – мы живем одним днем, потому что следующий с нашим шилом в заднице можем и не встретить. Потому и ведем себя зачастую соответствующе – не задумываемся о последствиях.
- Понимаю – сам такой же, - усмехнулся Синицын. – Уже шестой десяток разменял, борода вся в седине, а на месте не сидится. Мне уже сотню раз предлагали уйти на пенсию, которая мне положена за выслугу лет, так нет же – хоть и уволился из армии, но в пекло продолжаю лезть, поскольку иначе не могу. Если возьмёшь меня к себе в гвардию – сработаемся.
- Вот ты заладил. Нет у меня еще гвардии и не факт, что будет.
- Будет, - рассмеялся тот, поднимаясь из-за стола
